Политические и экономические итоги прошедшего месяца анализирует доктор исторических наук, политический аналитик Валерий СОЛОВЕЙ
В сегодняшней дуалистической конструкции власти идёт весьма ожесточённая борьба за эту самую власть... Дальновидная элита понимает: сейчас есть шанс сыграть на том, что помимо старого царя появился и новый, который, наверное, хотел бы многое и весьма радикально изменить.
– Итак, Валерий Дмитриевич, какие события, по вашему мнению, были основными в июне?
– Основным моментом, наверное, стало выступление российской сборной на чемпионате Европы по футболу, когда ночь победы над сборной Голландии в подлинном смысле стала днём национального единства и сплочения. Меня – как гражданина, как русского – этот успех очень порадовал и дал надежду и на дальнейшие победы… Впрочем, есть опасение, что за успехами профессиональных спортивных команд забудутся, останутся в тени многие кричащие проблемы нашего бытия и социальной сферы. Например, в России тем же спортом занимается гораздо меньшее число детей, чем беспризорничают, потребляют наркотики и алкоголь. Здесь существует очень серьёзный риск социального самоослепления. Когда мы будем принимать и футбольные, и хоккейные успехи как симптом национального здоровья. Что на самом деле, мягко говоря, не так… Да, последние спортивные победы дают некую надежду на оздоровление, но о капитальном здоровье говорить пока не приходится.
Хотя в любом случае «бронзу» чемпионата Европы я бы поставил на первое место в рейтинге событий июня, во всяком случае, по реакции – в подлинном смысле общенациональной, причём относящейся не только к элите, политическому классу.
– И что же, по вашему мнению, волновало наш политический класс в ушедшем месяце, хотя и большой спорт – тоже большая политика?
– Помимо футбола это, например, заявление президента Татарстана Шаймиева о том, что неплохо было бы отменить назначение региональных руководителей и вернуться к их всенародному избранию. Также в центре внимания высоколобых аналитиков были события, происходящие в контексте новой российской дуалистической конструкции власти. Та же инициатива Шаймиева пусть и не напрямую, но всё-таки вполне явственно адресована Дмитрию Медведеву. Дальновидная элита понимает: сейчас есть шанс сыграть на том, что помимо старого царя появился и новый, который, наверное, хотел бы многое и весьма радикально изменить.
В июне политика Медведева по-прежнему была направлена на подготовку возможности апеллировать к общественному мнению. Все его заявления и инициативы, сделанные в мае-июне, например по борьбе с коррупцией или по поддержке малого и среднего бизнеса, адресованы весьма широкому кругу граждан. И рассчитаны на общенациональный отклик. Стратегический расчёт такой: если бюрократия вновь затормозит те или иные проекты, то «поверх голов» президент сможет обратиться к обществу.
– Можно ли в этом смысле рассматривать начавшуюся в «Единой России» дискуссию о чистке партийных рядов как некий сигнал всем остальным?
– Я бы не назвал это событием общенационального масштаба. «Единой России» надо что-то делать, и надо, чтобы то, что она делает, попадало в фокус общественного внимания. Понятно, что никакая партийная чистка интересы общества не затрагивает.
– С прошлогодней критики некоторых министров федерального правительства партия перекинулась на чиновников регионального масштаба…
– Всё это – измельчание повестки. Можно критиковать чиновников регионального масштаба, если у вас есть действенный механизм изменения ситуации. Когда после такой критики следуют, как говорили ранее, кадровые оргвыводы. Тем более не исключено, что в такой «критической» ситуации определённые люди видят возможность освободить тёплые руководящие места для себя или своих людей.
В сегодняшней дуалистической конструкции власти идёт весьма ожесточённая борьба за эту самую власть. Характерный пример. Время от времени появляются истерические статьи, что никакой оттепели ожидать не надо, что Медведев – совсем не тот человек, что вы, господа, заблуждаетесь, а вы, отщепенцы, не дождётесь. И характер этих статей, и сам факт их появления свидетельствует об одном: есть серьёзные опасения у одних и надежда у других, что оттепель будет.
Впрочем, не думаю, что эта оттепель произойдёт сейчас – летом вообще мало что происходит. Но информационная подготовка к тому идёт. Более того – массмедиа охотно примут сторону Медведева. Особенно электронные. Хотя бы потому, что нынешняя жёсткая цензура им совсем не по нраву. Ведь не секрет, что большинство сотрудников нашего ТВ – скрытые, замаскировавшиеся либералы.
– Как вы оцениваете ещё одно событие, вызвавшее большой общественный резонанс, причём с радикально противоположными оценками, – ночные поджоги автомобилей, происходившие в разных городах страны?
– В этих происшествиях я не вижу никакого глубоко спрятанного умысла, подтекста или чью-то невидимую руку. По-моему, это очевидный симптом той невротизации и психотизации общества, о котором мы говорили в начале года, подводя итоги января. В стране очень плохой психический фон.
Но это – общий диагноз. Более частная констатация причин заключается в том, что сегодня машины создают почти массу проблем. Всем – и автовладельцам, и «безлошадным». Автомобиль – источник и потенциального конфликта, и постоянно растущей напряжённости. Люди, находящиеся в плохой психологической форме, невротики, в такой ситуации всегда готовы (и всегда будут готовы) что-то предпринять. Чисто по-человечески их можно понять. Когда пять-шесть раз за ночь просыпаешься от автомобильной сигнализации за окном, впору спуститься на улицу и сжечь эту машину… И никакой тайной подоплёки здесь нет. Многие вещи объясняются довольно просто.
– Когда-то вы сказали, что если кто-то хочет увидеть ад на земле, то пусть спустится в московское метро в час пик…
– Да. Или – посидит два-три часа в московской пробке, или постоит минут двадцать-тридцать на красном сигнале светофора на «зебре». Тут поневоле озвереешь… Конечно, взаимная ненависть нарастает, хотя – пока – и не персонифицируется. Это сильно напоминает протест луддитов, ломающих станки во времена индустриальной революции. Виноваты машины!.. Впрочем, конечно, это оселок неких более серьёзных проблем.
– В июне продолжилась ползучая инфляция, и Россия стала чемпионом Европы – по росту цен на продукты. Даже начали готовить законопроект по введению продовольственных карточек…
– Рост цен, к сожалению, неизбежен, и не только из-за мирового продовольственного кризиса, но и по внутренним российским причинам. Таковых две. Во-первых, мы угробили своё сельское хозяйство, когда поголовье отечественного стада сократилось чуть ли не на 40%. Плюс мы просто перестали засевать землю. Ещё 20 лет назад все поля в Подмосковье были засеяны. Сегодня там – одни коттеджи, и больше ничего. И вторая причина – монопольный сговор на рынке… Так что рост цен будет продолжаться, и, боюсь, теми же рекордными для Европы темпами.
Идею же продовольственных карточек оцениваю позитивно, хотя у многих это вызывает очень негативную коннотацию и несёт в себе недобрую историческую память.
– Да, по последнему опросу ВЦИОМ, поддерживает введение карточек каждый второй, но против каждый третий.
– Но что делать?! Надо же как-то помогать малообеспеченным людям. Например, в богатых США такие карточки получают десятки миллионов американцев, и это не считается зазорным. Всё дело в том, как это будет сделано. Если опять появятся очереди из сотен пенсионеров, стоящих за этими карточками, то это однозначно приведёт к росту напряжённости в обществе… Впрочем, российская власть здесь достаточно оперативно реагирует, с небольшим опозданием, минимальным для отечественной власти. Благо есть деньги. То есть уже тушат не пожар, а стараются поливать водой те места, где ещё только тлеет.
– Можно ли рассматривать такие карточки как своего рода льготы, отменённые не так давно пресловутым законом о монетизации льгот?
– Иначе это и рассматривать невозможно. Это помощь тем, кто не в состоянии себя прокормить. По сути, тем самым власть если не признала свои прошлые ошибки (никакая власть не любит это делать), то – во всяком случае – обозначила их.
– Что, на ваш взгляд, было значительным на международной арене?
– Меня как человека, рождённого на Украине, больше всего беспокоят российско-украинские отношения. Наш латентный, полускрытый конфликт может иметь очень серьёзные последствия для обеих стран. И, возможно, для России – более серьёзные, чем для Украины. Беда в том, что нам до сих пор не удаётся выработать здесь эффективную реалистическую стратегию. Не стратегию МИДа, не стратегию корпораций, а именно консолидированную общенациональную. Ведь на фоне громких демаршей российского внешнеполитического ведомства наш бизнес очень активно инвестирует в украинскую экономику.
Сейчас Россия будет делать ставку на следующие президентские выборы. Но мы не смогли найти и вырастить такого кандидата, которого можно было бы поддержать…
– Помочь вырастить…
– Да, полить ту грядку, на которой он мог бы вырасти.
– У другого соседа – в Беларуси – в июне стартовала парламентская кампания. Как вы оцениваете перспективы наших отношений, учитывая, что после нескольких лет «холодной войны» с Европой белорусский лидер начал активный диалог при намечающемся движении страны на Запад?
– К великому сожалению, и Беларусь также начинает дистанцироваться от России. И не только на уровне массового сознания… Здесь есть несколько пластов. Многие считают так: говоря по-простому, а что хорошего в этой России? Зачем нам вторжение российских олигархов, зачем такие преступность и коррупция?! В Беларуси всего этого «добра» нет. Там значительно больше порядка, причём далеко не тоталитарного (он чем-то похож на старый советский стиль, но в его лучших образцах). Там выше индустриальная дисциплина. Да и вообще уровень жизни ничуть не ниже, чем у нас, при этом нет таких зияющих социальных разрывов… Россия для большинства белорусов – не привлекательный образец. В том числе и в плане политического устройства. Потому там и проявляется такая осторожная, умеренная прозападная ориентация. Да и вообще Беларусь ближе к Европе.
Конечно, белорусское общество – не антироссийское, но оно начинает постепенно дистанцироваться. То же самое происходит и с белорусской элитой. Причём белорусский суверенитет на самом деле стал реальностью благодаря нынешнему президенту Александру Лукашенко. Он очень умелый, талантливый и харизматический политик, что отмечают и европейцы, и американцы, даже те, кто Лукашенко терпеть не может. Именно он создал и укрепил Беларусь как независимое государство. Всё это прекрасно видит Европа, создавая предпосылки для европейской интеграции Беларуси. При этом Беларусь будет интегрирована в Европу гораздо быстрее Украины.
Сейчас и для Беларуси, и для Украины фундаментальная проблема состоит в выборе между Россией и Европой. Они не могут долго находиться на распутье и быть равноудалёнными или равноприближенными. И в конечном счёте они начнут дрейфовать на Запад. Украина быстрее, Беларусь медленнее. Но процесс идёт.
– Ещё один сосед – Грузия. Здесь в июне произошёл инцидент с российскими миротворцами, а также прозвучала громкая угроза сорвать сочинскую Олимпиаду, «если Россия не оставит нас в покое».
– Грузия делает всё возможное, чтобы мотивировать, легендировать идею вступления в НАТО. Причём в отличие от Украины, где общество расколото по этому вопросу, в Грузии этого нет. Да, политика России могла бы здесь быть более гибкой, более изощрённой. Но вектора грузинской политики это бы всё равно не изменило. Опять же – в отличие от Украины и Беларуси, где ещё можно повлиять на ситуацию.
Что касается возможностей Грузии повредить проведению Олимпиады в Сочи, то они весьма ограниченны. И если Игры будут сорваны, то исключительно по внутренним причинам, когда мы просто не успеем вовремя всё построить. Это, кстати, очень серьёзная проблема. Если в этом году не будут предприняты титанические усилия, то мы физически не успеем построить все необходимые олимпийские объекты. Но винить в том Грузию, мягко говоря, будет несправедливо.
Беседовал