„Русский Крым“ на невских берегах

«Международный литературно-художественный альманах «Петербургские строфы» является одним из наиболее фундаментальных изданий русской литературы начала ХХI в. – говорится в анонсе к восьмому номеру. – На страницах альманаха нашли отражение наиболее глубинные и вместе с тем злободневные проблемы современного бытия. Как и в предыдущих выпусках, в этом издании представлены не только русские, но и зарубежные авторы. Наряду с давно известными именами читатель откроет несколько новых, оригинальных авторов».

Особенностью последнего номера «Петербургских строф» является то, что альманах расширил свой рубрикон до крымских литературных пределов. «Руб­рика «Русский Крым» имеет несомненный успех», – говорит М. Аникин. В своём выступлении на презентации он выразил особую благодарность за труды над рубрикой «Русский Крым» поэтессе, члену Союза писателей России Татьяне Шороховой, проживающей сейчас в Севастополе.

Стихи и проза крымских литераторов занимают в альманахе более 50 страниц. Опубликованы подборки стихов Виталия Фесенко и Николая Ильченко, Вячеслава Егиазарова и Анатолия Масалова, Адиля Абдурахманова и Татьяны Шороховой. Замечательна автобиографическая проза крымской писательницы Галины Печаткиной (1931–2012). В очерке «Младшая сестра» Г. Печаткина рассказывает о своих встречах с Анастасией Ивановной Цветаевой в Коктебеле и в Москве. Теперь с этим очерком могут познакомиться и петербургские читатели.

На презентации в Лавке писателей выступили авторы альманаха. Звучали песни, в том числе и на стихи крымских поэтов. 

Вниманию читателей «Музы Тавриды» мы предлагаем подборки трёх крымских авторов, стихи которых опубликованы в «Петербургских строфах» в разделе «Русский Крым».

Татьяна Бузунова

…И сердца переполненный сосуд

Виталий Фесенко

Путь цивилизации
Вячеславу Евсееву
Я камнем брошен под колёса
телеги дряхлой и больной,
стремительно летящей в пропасть
цивилизации земной.
Грохочущей, дымящей смрадом,
грозящей ядерным зарядом,
слепящей лазерным лучом,
грызущей плоть свирепо, жадно,
разящей землю беспощадно
своим техническим мечом…
А мы как будто ни при чём?
Но тот, кто хочет мир разрушить,
давно прикармливает души
всех тех, кто только начал жить,
тяжёлым роком разум глушит,
чтоб Божий свет в них погасить.
И в дикой пляске недомерки
не видят гибельный провал…
Но серой дышат фейерверки,
и страшен бешеный оскал
кумиров – чёрных кукловодов,
обворожительных уродов,
тех, кто сегодня правит бал.
Взирает грустно Царь Небесный
на торжище земных страстей…
А балом правит повсеместно
глумливый, всем давно известный,
осатаневший диск-жокей.
20.05.11.

Запоздалые птицы

Как поздно я свои расправил крылья –
Не верил в то, что к звёздам вознесут,
И сердца переполненный сосуд
Не пропорола страсти бандерилья.
И от неверья, но не от бессилья
Себя корил, верша неправый суд,
Безропотно впрягал себя в хомут
Безрадостного над душой насилья.
Претит душе постыдное клеймо,
Срывая ненавистное ярмо
Унылой повседневности. Взлетая,
Она взломала, растопила лёд,
И выпущена в трепетный полёт
Судьбою предначертанная стая.
24.01.02

О! Боже правый, осени!..

Анатолий Масалов

* * *
Поседели бы виски,
И друзей забыл бы лица…
Я бы помер от тоски,
Проживая за границей.
Что мне Ницца и Париж?
Мне своя земля дороже,
Где по-русски говоришь
И до этих строчек дожил.
Ах ты, Родина моя!
Нынче снег сильнее лепит.
И впервые слышу я
Первой внучки первый лепет…

* * *
Судьба на радости скупа –
Не дожидайся одолженья…
Она, судьба, всегда права,
Являясь замыслом творенья.
Горьки земные кисели,
Когда на свете нету лада.
О! Боже правый, осени
И словом радостным порадуй.
Подольше дай дыханья мне,
Чтоб возвратить, что взято было,
Чтоб сердце даже и во сне
Земную жизнь не разлюбило…
О! Боже правый, осени!..

…Моей печали мера

Николай Ильченко

* * *
Край отеческий – Родины долька.
Я клянусь, хоть привык к городам,
Как бы ни было больно и горько –
Не отдам, не продам, не предам.
Я на Родину, к памятной дверце
Груз усталого тела привёз –
Ничего не осталось на сердце:
Ни тоски, ни печали, ни слёз.
Поклониться бы ей, как царевне,
За подарок надежд шебутных.
Не осталось в родимой деревне
Ни друзей, ни врагов, ни родных…
Только липы на узеньком взгорье,
Где любили мы с мамой гулять,
Но не могут они моё горе
Ни объять, ни понять, ни унять.

У окна

Листья кружат, лету крышка,
Кружат, как аэропланы.
У окна сидит мальчишка,
Строит радужные планы.
Он ещё счастливым не был,
Он пока не знает лени.
Розовеющее небо,
Угол крыши, куст сирени.
Дни бегут, шагают чинно,
Вот вам комната иная:
У окна присел мужчина,
Что-то трудно вспоминая.
Вроде было вдоволь хлеба,
Да и жизнь идёт без трений.
Голубеющее небо,
Угол крыши, куст сирени.
Где ж он с жизнью разминулся,
Что остались только грёзы?..
У окна старик согнулся,
Пряча старческие слёзы.
Перед ним, в оконной нише,
Ткёт паук свои тенёта.
Куст сирени, угол крыши,
В небе след от самолёта.