Византийские уроки из Москвы XXI века
Только ленивый уже не высказался по поводу фильма архимандрита Тихона (Шевкунова) «Гибель империи. Византийский урок», который был показан на прошлой неделе по телеканалу «Россия». И только ленивый не посмотрел его до конца, не успел нажать на кнопку «запись» для домашнего архива, не попытался вникнуть в разнообразие пластов информации, заложенных в этом, казалось бы, нарочито пропагандистском произведении.
ЭКЗАМЕН НА ИСТОРИЧЕСКУЮ ЗРЕЛОСТЬ
Жанр «урока» в современном мире непрост и не очень удобен. Учиться никто не любит, современная телезрительская аудитория, подзабыв такие понятия, как «образовательное вещание», вообще реагирует на тех, кто «учит», с большим недоверием, развито бытовое самомнение: «не учите учёных». Включать в название фильма слово «урок» может тот, кто уже по известной старой российской традиции испытывает состояние – «не могу молчать».
Архимандрит Тихон относится к когорте тех мыслящих россиян, которые могут себе позволить некоторое время молчать в текущем публицистическом телеэфире (мы помним его участие в различных дискуссиях в 1990-е). Но если затем он и высказывается, то так, что вызывает серьёзную бурю эмоций и широкий общественный резонанс. Тема объединения Церквей, которой он посвятил недавние годы жизни, вновь привела наместника Сретенского монастыря на телеэкран. Но мы чаще видели его в качестве церковного иерарха, выражающего своё мнение по текущим событиям. Давненько не приходилось нам видеть отца Тихона в образе автора-ведущего, хоть и облачённого в одежду православного монаха.
Мы знакомы давно, а потому писать мне ещё труднее. Слишком многое происходило за десятилетия. Выпускник ВГИКа, автор некоторых интересных работ в кино, включая фильм о Псково-Печорской лавре, автор и издатель, архимандрит Тихон последовательно и талантливо выражает свой взгляд на современный мир с помощью образов, в данном случае – исторических.
И вот теперь – только ленивый же не отметил в его новом фильме странное «совмещение» древней Византии и современной России, некий «удар» традиционалистов по западническому миросозерцанию и послание Церкви – государству, стремление предложить власти «направление движения», исторические ориентиры на будущее и, наконец, будто бы желание даже на эту самую власть повлиять с православных позиций. Я как историк, занимающийся нынче последними десятилетиями отношений Руси и Византии, могу спорить и спорить с создателями фильма по мелочам. Но не буду этого делать сейчас, что объясню былью времён 1970-х годов. Тогда мы – студенты истфака – как археологи копали в Крыму крепость города Судак и находили ценные предметы византийской эпохи. Однажды приехал «начальник из Киева», чтобы забрать находки (Крым ведь и тогда был на Украине). В документах он написал: «Найдены древнеукраинские артефакты!» «Но это же Византия, Украины тогда ещё не было», – возмутился я! Да кто же будет слушать студента…
Таковы уроки истории и современности. В данном случае дело не в Византии. А в России. Однако в отличие от Украины Москва имеет реальное отношение к Третьему Риму ну хотя бы потому, что племянница последнего византийского императора – Софья Палеолог – стала женой великого князя Московского Ивана III, прах её покоится ныне в нижней части Архангельского собора Кремля. А мы имеем теперь двуглавого орла на гербе и остатки нашей большой империи. Реальные наследники Византии погибли, мы же успели породниться с ней не только православием, но и династически. Мы стали её единственными историческими преемниками. Отец Тихон в фильме напоминает – преемниками духовными. Это элементарный урок истории, пусть даже и общеизвестный. И вот мы нынче также стоим на пороге изменений – или к лучшему, или возможных потрясений. Именно об этом и для этого создан фильм «Гибель империи». Витязь на распутье – Россия – должен будет выбирать. Варианты известны. Уроки пройдены.
Решение – за нами.
АВТОР В ВИЗАНТИЙСКИХ ОДЕЖДАХ
Правомочно ли употреблять для византийских времён такие современные слова и выражения, как «алчный Запад», «стабилизационный фонд», «банковская система», «иностранные предприниматели», «интеллигенция» и пр.? С точки зрения привычно-исторической – вряд ли, но для современного телефильма публицистической направленности – почему нет! Автор ведёт разговор с современным человеком, даже с теми, кто с трудом припомнит, где и когда существовало такое государство – Византия. Работу о. Тихона можно назвать «слишком умной» или, напротив, – «чересчур упрощённой». Отмечу главное: автор – проповедник в церкви – здесь выступает как рассказчик, понятный даже тем, кто смотрит на телеэкране лишь юмористические ток-шоу или криминальные сериалы.
В европейской истории уже давно было два мира: Запад и Восток. И об этом, собственно, фильм. Он есть ответ на вопрос – почему именно два мира, чем они различны и надо ли из них сделать мир один. А если и один, то какой: западный или восточный.
Всё равно задачку эту придётся решать. Запад не уступает и не уступит. Восток же оказался не менее крепким орешком. Нынче имя этому «орешку» – Россия.
В какой степени удалось автору осуществить задачу? Выскажу несколько субъективных замечаний по фильму, возникших в процессе просмотра.
1. Немного затянуто: стоило посвятить теме Византии либо несколько фильмов, либо этот сделать немного «мобильнее», острее, ещё более публицистичным.
2. В фильме заложена реальная и очень мощная драматургия, она существует в самой теме, в византийской истории – в великих взлётах и великих падениях. Заложена она и в современной истории России. Потому можно было бы сделать в нём больше кульминаций и эмоциональных встрясок, которые есть, но могли бы выглядеть сильнее.
3. Потрясают видеоряд и работа оператора. Съёмки среди натуры подкрепляют ощущение бренности и «временности» нашего бытия. Всё словно бы рядом, как развалины византийских храмов или кремлёвские соборы Москвы. Время не только течёт, но и повторяется, а значит – как будто стоит.
Так что же такое фильм архимандрита Тихона? Вот как я решил ответить на этот вопрос сам себе.
Фильм – не история, а нечто «над ней», на грани псевдоистории, в жанре публицистической реконструкции путей, пройденных нашей цивилизацией.
Фильм – не проповедь, а рассуждение, а потому прямолинейно связывать духовный сан автора и жанр фильма не вполне справедливо. Здесь мы встречаем и слышим глас гражданина Вселенной, который, естественно, раздаётся из глубины российского миросозерцания, христианского духа и православной веры.
Фильм – нечто вроде «напоминания об утопии» с историческими реминисценциями. А утопия или антиутопия – это и кинематографические, и литературные жанры, ещё совсем не изжившие себя, скорее – напротив.
Фильм – пространная аллегория, правда, высказанная достаточно прозрачно и прямолинейно. Аллегория же говорит об отвлечённом, но конкретными образами, а потому имеет свойство напоминать о главном.
Фильм – некое «историческое нравоучение». Мы имеем яркие образцы данного жанра в древнерусской литературе. Помните «Поучение Владимира Мономаха» эпохи Средневековья? Там писано: «Иной кто, слушая эту грамотку, пусть примет её в сердце своё и не станет лениться, а будет трудиться». Это точно о работе о. Тихона.
Фильм, наконец, – довольно недвусмысленное предостережение, вариант прозорливого 
напоминания об ошибках прошлого. Предупреждение можно было высказать просто, что называется, «в лоб». Но можно и так – в виде исторических образов, в виде «византийского опыта», да ещё и автором-ведущим, одетым в византийские же одежды, которые не изменились в Русской православной церкви с тех времён!
По словам автора фильма, «главным сокровищем Византии был Бог». И это правда. Дикие времена и нравы возвращаются быстро, лучшее же – строится трудом и веками. В этом, видимо, суть этого фильма, который надо смотреть как минимум дважды. Как урок: первый раз – в классе, а потом – в виде домашнего задания, подробнее. Ведь экзамены реальной жизни уже не за горами.