Хмурые брови. И улыбчивый взгляд из-под пенсне. В толпе его вряд ли узнаешь. А толпа его узнает всегда. Потому что он один из самых. Антон Павлович Чехов… Один из самых известных писателей. (В тройке лучших отечественных литераторов с Достоевским и Толстым.) Один из самых плодотворных писателей. (Более 500 произведений.) Один из самых переводимых писателей. (Переводы более чем на сто языков мира.) Один из самых популярных драматургов. (Только «Чайку» ставили более 74 тысяч раз в разных странах.) И наконец, он с Шекспиром и Диккенсом – три мировых лидера по экранизациям. (Более трёхсот кинофильмов по его произведениям.) В общем – один из самых-самых гениальных… Хотя стоп. Этот панегирик не понравился бы самому Антону Павловичу. Паустовский писал, что Чехов наложил запрет на слово «гениальный», потому что «был скромен, как может быть скромным только подлинно великий человек». Хотя со свойственным ему юмором он когда-то использовал и такой псевдоним – Шиллер Шекспирович Гёте. И в этом – весь Чехов… Он не хотел, чтобы его ружьё стреляло. Ни в первом акте, ни в последнем. Эти красивости он оставил для театра. А сам жил тихо и скромно. Так же тихо и скромно вошёл в историю. И не только как гений литературы. Но и как гений нравственной чистоты и порядочности.
И всё-таки ружьё Чехова выстрелило. Той славой, о которой он искренне не помышлял. «Пока молоды, сильны, бодры, не уставайте делать добро» – таковым было кредо писателя. И он не уставал делать добро, даже будучи уже не совсем молодым и совсем не здоровым. Добро за гранью добра. Это он, Чехов… Во время путешествия на Сахалин, остров для ссыльных, проводил перепись населения, собирал материал о быте каторжников и местных, о чиновничьем произволе… Во время голода в средней полосе и Поволжье организовывал сбор пожертвований… В Мелихово во время холеры на свои средства открыл медицинский пункт, работал земским врачом на 25 деревень. Здесь же с его помощью построили три школы для крестьянских детей, колокольню и пожарный сарай, проложили шоссейную дорогу, открыли почту и телеграф, на голых лесных участках посадили тысячи вишнёвых деревьев… Добро, наверное, платит добром. Но его добро было оплачено страданиями и смертью. В Ялте, тяжело болея, он продолжает врачебную и общественную работу. Там он создаёт одни из своих лучших произведений… Вершиной его творчества, его вишнёвым садом стала пьеса «Вишнёвый сад». Может, потому, что оказалась последней. Может, потому, что Чехов сам растил сад, считая его своим основным произведением. Может, потому, что в пьесе он заявил о своей самой главной, самой дорогой мечте: чтобы наша Родина стала цветущим садом. «Вся Россия – наш сад...» Увы, его мечта пока не сбылась... В этой пьесе есть и прошлое, и настоящее, и… безжалостные звуки топора по мечте. А будущее ещё где-то далеко, далеко.
Чехов умер не среди вишнёвого сада. На чужбине… «В Европе люди погибают оттого, что жить тесно и душно, у нас же оттого, что жить просторно», – писал он. Ему было просторно жить в России. И его талант был просторен. И его душа, которая всегда была за пределами всех просторов. Оттого он так рано умер. В 44 года. Этот скромный великий врач, этот скромный великий писатель, этот скромный великий человек. И пусть наша планета далеко не вишнёвый сад. И наша страна далеко не вишнёвый сад. Но каждый растит свой цветущий сад. Который надо защищать. Иначе однажды его могут просто вырубить. Жестоко и тупо. Если не бить во все колокола.