Иван Харкевич. Оружие контрпропаганды. – М.: Издательство «Контакт-Культура», 2008. –240 с.: ил.
Пропаганда: Плакаты, карикатуры и кинофильмы Второй мировой войны 1939–1945. – М.: Эксмо, 2008. – 312 с.: ил. – (Иллюстрированная история войн ХХ века).
Когда в середине 1920-х Владимир Маяковский писал о своём желании приравнения пера к штыку, он – что бы там ни восклицали не вполне добросовестные позднейшие комментаторы – имел в виду вряд ли нечто большее, нежели хлёсткую поэтическую метафору. А легендарные «Окна РОСТА», которым он прежде того отдал немалую дань, всё ж таки трудно впрямую уподобить оружию поражения, поскольку нацелены они были главным образом на своих, ну ещё на расейского обывателя (т.е. на потенциально своих, пусть и временно «колеблющихся»), но отнюдь не метили во вражеский стан.
Спустя всего каких-нибудь пятнадцать лет перо, а также карандаш, кисть, затвор фотоаппарата разили противника по всем фронтам, последовательно и неуклонно. Эффективность графического (и полиграфического) вооружения можно было оценить не только с точки зрения морального воздействия, но и с самой что ни на есть конкретной, впрямую сокращающей боеспособность врага стороны. В автобиографическом очерке, предпосланном уникальному альбому работ фронтового художника Ивана Харкевича, приводится несколько знаменательных на сей счёт армейских донесений: «Из 27-й армии начальник 7-го отделения Мудриков В.В. сообщал в конце 1942 года, что плакат с карикатурным изображением Гитлера и надписью «Убийца» вызвал бурный орудийный обстрел: 400 снарядов».
Четыре сотни снарядов против одного только плаката! Выразительная и не нуждающаяся в каких-то дополнительных разъяснениях арифметика. В том, что Харкевич, подобно многим своим соратникам, был в ставшей в одночасье воинской специальности умел и искусен, абсолютно убеждают листы его коллекции, включающей в себя рисунки и фотомонтажи для газеты Soldatenfreund («Друг солдата»), печатавшейся по эту линию фронта для распространения на той, многочисленные листовки, типографские оттиски, эскизы плакатов. (В том, что современное издание воспроизводит её целиком, не только окончательные, чистовые экземпляры, но и сохранившиеся рабочие материалы, заключена, несомненно, особая ценность.) Эти листы вполне сопоставимы с шквальной канонадой: яростные удары убийственного юмора – вот где пригодились навыки, полученные в знаменитом журнале «Чиж», с которым ленинградский художник сотрудничал до войны; снайперская точность попаданий в «болевые точки» врага, умелая игра на особенностях национального характера – немецкой сентиментальности и особом чувстве дома, имперских амбициях и культе великой Германии. А некоторые из ноу-хау Харкевича, к примеру колоду игральных карт, где в качестве валетов, дам и королей выступают нацистские вожди, прямо хоть сейчас – в учебник по пиару.
Вот жаль только, что в этом чрезвычайно качественном и добротном с полиграфической точки зрения издании, как всё, что производится под маркой «Контакт-Культура» и чьего выхода в свет, судя по всему, успел дождаться автор (он скончался в прошлом году, лишь пятью годами не дожив до столетия), начисто отсутствуют какие-либо сопроводительные тексты к иллюстрациям. Хотя бы подписи под карикатурами перевели, что ли, – ведь здесь у них уже совсем иные задачи и объект, а у нас в стране, как известно, далеко не всё население поголовно владеет 
немецким.
Хотя иной раз сегодняшние книжные переводы бывают такого рода, что, прочитав какой-нибудь пассаж, думаешь: может быть, лучше и не стоило мучиться, а правильнее сказать, мучить и себя, и читателей? Вот, скажем, примеры из красивого альбома издательства «Эксмо», насыщенного информацией (правда, для нашей страны далеко не во всём содержательной и новой), а главное – предоставляющего богатейший иллюстративный ряд к вопросу об истории и развитии визуальной пропаганды в годы Второй мировой, причём именно в планетарном масштабе. Большинство репродукций в книге, чья текстовая часть является монографией американского исследователя Э. Родса, как раз снабжено расширенными, обстоятельными подписями. Рядом с републикуемой на одной из первых страниц обложкой газеты «Иллюстриртер Беобахтер» поясняется, что это было «популярное малоформатное издание», что сообщения его «ограничивались прославлением нацистского движения». А затем следует в высшей степени загадочная фраза: «Сообщения на любую тему были значительно искажены». В принципе, конечно, можно понять, что имеется в виду, но отчего же нельзя было выразить мысль пускай даже не по-военному, но чётко и ясно?..
Ладно, листаем дальше – переходим к части, нам не в пример более дорогой и близкой (в книге семь глав, каждая из которых посвящена анализу оружия «психологического воздействия» основных воюющих государств как во время боевых действий, так и в период, им предшествовавший, в эпоху «артподготовки»). Фотография, демонстрирующая момент съёмок фильма Сергея Эйзенштейна «Александр Невский», сопровождается словами: «Напряжение этих сцен было усилено тесным сотрудничеством с композитором Сергеем Прокофьевым». По мысли опять-таки всё верно, но почему не сказать просто: Прокофьев был автором музыки к фильму, что добавляло напряжённости его батальным сценам.
Встречающиеся буквально на каждой странице «тёмные» пассажи, сильно отдающие подстрочным переводом, цитировать в силу экономии места не будем. Поверьте на слово. Более поразительно другое: в книге солидного издательства имеется, согласно выходным данным, наряду с ответственным редактором и редактором техническим также и редактор научный. Куда он смотрел, когда пропускал в печать наименования таких, скажем, советских фильмов времён войны, как «Нет большей любви» и «Во имя Отечества»? Если во втором случае, в общем-то, можно догадаться, что речь идёт о картине Всеволода Пудовкина и Дмитрия Васильева «Во имя Родины», то в первом, как мы ни ломали голову, так сей переводчески-издательский ребус и не смогли разгадать.
Можно спорить, насколько уместно при издании этого научно-иллюстративного труда на языке страны, победившей фашизм, вынесение на обложку плаката – да, несомненно, эффектного, но всё же представляющего собой художественное творчество нашего тогдашнего врага, в данном случае Италии. Куда уместнее было бы украсить её одним из изображений, размещённых на задней стороне переплёта, – победным плакатом «Победоносной Красной Армии слава!». Рядом с образцами наглядной агитации стран-союзниц и стран-противниц он выглядит, возможно, не столь художественно изобретательным, не столь прихотливо задуманным и тщательно проработанным, но зато куда более точно нацеленным и ложащимся ровно в цель.
Сим – в том числе – и победиши!