Ксения Вишневская
Половодье чувств считается явлением весенним. Однако редакция журнала «Русское искусство» решила именно осенний номер посвятить той силе, «что движет солнце и светила».
Тема третьего номера «Русского искусства» звучит просто и завораживающе – «Двое. О любви». Идея вызревала несколько лет. Неудивительно, ведь редакция шла на известный риск. Любовь – тайна. Подлинные чувства избегают света софитов. И словами их не опишешь. Но такова извечная притягательность подлинности – к ней хочется хотя бы прикоснуться, если секрет разгадать невозможно. Зачерпнуть ладошками чистой её энергии, чтобы и в собственной жизни стало больше света и радости. Ради этого и задумывалась журнальная «антология любви». Читатель встретится не только с людьми искусства – редакция никогда не упускает возможности расширить привычные рамки издания.
Тон в номере задаёт публикация главы «Отроги поля Куликова» из книги известной писательницы Ларисы Васильевой «Евдокия Московская». Куликовская битва изменила ход русской истории, и в славной победе войска князя Дмитрия над мамаевыми полчищами есть лепта и его супруги. Историк Иван Дронов, рассказывая о любви цесаревича Александра Александровича к княжне Марии Мещерской, выбирает тот же ракурс: как сложилась бы судьба России, откажись наследник престола от трудного жребия, выпавшего на долю императора Александра II?
Не обошлось в «любовной антологии» и без литературной главы, точнее, двух. Обе они о самоотверженности обычных женщин, не убоявшихся стать спутницами гениев. Писатель Игорь Волгин предлагает ещё раз вспомнить о «двадцати шести днях из жизни Достоевского», определивших судьбу Фёдора Михайловича и Анны Сниткиной. А Марина Демченко, член Российского творческого Союза работников культуры, рассказывает, как хрупкая Ассоль приложила все силы, чтобы мир не забыл её Грея. Если бы не мужество Нины Николаевны, не было бы Музея Александра Грина в Старом Крыму, да и его творчество, не вписавшееся в эпоху, могло бы оказаться в забвении.
Сразу две публикации посвящено «великому Карлу». Главный редактор журнала Елена Бехтиева беседует с Людмилой Маркиной, куратором масштабной выставки «Карл Брюллов. Рим – Москва – Петербург». С открытия прошло полгода, а в здание Третьяковской галереи на Кадашёвской набережной всё идут и идут люди. А Лариса Бардовская, хранитель фондов живописи музея-заповедника «Царское Село», выводит из тени забытую пастораль художника «Дафнис и Хлоя». Брюллов – единственное исключение среди героев номера. Не повезло ему встретить ту единственную, что разделила бы с ним трудности жизненного пути.
Между тем редакция собрала на страницах журнала целую галерею «парных портретов» – счастливых союзов, где оба супруга были натурами яркими, деятельными, ищущими, избравшими своё поприще. Об Алексее Михайловиче и Серафиме Сергеевне Кориных рассказывает их внучка Наталия. О том, как преодолевала невзгоды чета Борисовых-Мусатовых, повествует Елена Теркель, заведующая отделом рукописей ГТГ. Искусствовед Надежда Мусянкова пытается разобраться в драматических коллизиях любовного треугольника Кузьмы Петрова-Водкина. Людмила Правоверова, сотрудник редакционно-издательского отдела галереи, приоткрывает секреты тандема Анны Глаголевой и Николая Ульянова. Ольга Калугина, главный научный сотрудник РГГУ, проводит читателя по лабиринтам взаимоотношений скульптора Веры Мухиной и врача-исследователя Алексея Замкова.
Что может противопоставить этим историям прагматичный и высокотехнологичный XXI век? Интернет полон рассказов о том, что взаимной искренней любви более не существует – все ищут в браке возможность решить собственные проблемы за счёт своей половины. Да отрежут лгунам их гнусные языки! За опровержениями дело не станет: настоятель храма Святителя Николая в Толмачах отец Николай и матушка Светлана, Нателла Тоидзе и Вадим Абдрашитов, Елена и Виктор Бехтиевы. Не будь ограничен формат, о счастливых семьях можно было бы рассказывать бесконечно. Знаменитую фразу из «Анны Карениной» знают даже те, кто роман и в руках не держал. С классиками спорить не принято, но, перевернув последнюю страницу журнала, ловишь себя на том, что хочется возразить Льву Николаевичу: счастливые семьи счастливы очень по-разному. И это прекрасно!