На канале «Культура» прошёл цикл художественно-документальных фильмов «Рукописи не горят...», посвящённый жизни и судьбе замечательных советских писателей Осипа Мандельштама, Андрея Платонова, Василия Гроссмана, Даниила Хармса и Александра Введенского. Название каждого фильма «Дело такого-то», несколько суконно-уголовное, определило странный жанр передачи-допроса. Происходит всё, судя по интерьеру, в застенках ЧК–НКВД. Допрашивает литературовед в форме, он строг, но справедлив, из породы добрых следователей, потому что допрашиваемых не бьёт, курит папиросы и много думает. За попавших под каток репрессий писателей «отвечают» их родственники и литературоведы, они одеты обыкновенно, в штатском. Сейчас уже ничего не боятся, так что правила намеченной игры не соблюдаются. Они легко «раскалываются» и честно выкладывают всё, что знают. И слушать их очень интересно, и факты об архивах и рукописях героев передачи открываются интереснейшие. Но мешает фальшивая театральность ситуации. К тому же ни Гроссман, ни Платонов, хоть и много пострадали от тоталитаризма, но «врагами народа», слава богу, так и не стали. А у Гроссмана неприятности с романом начались и вовсе в эпоху позднего «реабилитанса», и беседовал он не с палачами типа Шварцмана, Родоса и Хвата, а с тишайшим догматиком Михаилом Андреевичем Сусловым. Да, пересказывались хорошо известные, интересные обстоятельства предполагаемого в ближайшие 200–300 лет неопубликования романа, но в данном случае сбивало то, что Суслов был одним из тех, кто боролся (вольно или невольно) с культом личности и с подвалами Лубянки монтировался плохо.
Лагерно-уголовный уклон цикла мешал ещё и тем, что создатели как будто настаивали на краеугольном значении в творчестве писателей пресловутых органов. Как будто главное в том, что они в разной степени, но были жертвами ежовщины, бериевщины и т.д. Как будто чем больше от них пострадал человек, тем талантливее и интереснее его творчество для потомства. А, например, Пришвин, Тынянов, Тарковский, Леонов, Каверин, Шварц, Маршак, Ильф, Петров и многие другие, не сидевшие замечательные и вполне советские писатели, следуя логике создателей фильма, получаются какими-то «поражёнными в правах». Но, видимо, авторам передачи важно ещё и ещё раз настоятельно указать зрителям, что весь советский период – сплошной, беспросветный, беспрерывный ГУЛАГ. Однако это не совсем так или во многих случаях совсем не так.