Система образовательных ваучеров не приживается и в США
Ирина ТОСУНЯН, собкор «ЛГ», САН-ФРАНЦИСКО
28 октября 1636 года, спустя 16 лет после исторической высадки на американском берегу первых пилигримов из Старого Света, власти Массачусетса приняли решение учредить в посёлке Ньютаун школу, и попечительский совет приобрёл для неё небольшой дом с акром земли (ныне эта территория называется Гарвардским двориком). В первый год там обучались девять учеников и был всего один учитель.
А потом молодой священник из Чарлстона, выпускник британского Кембриджа Джон Гарвард, завещал перед смертью всю свою библиотеку и половину состояния школе. Она стала называться Гарвард-колледжем, впоследствии получила университетский статус, и в центре кампуса был воздвигнут бронзовый памятник Джону Гарварду.
Многие годы Гарвард, а также целый ряд других университетов США уверенно занимают лидирующие позиции в рейтинге лучших мировых вузов. Тем не менее самокритичные американцы считают, что сегодня их образование далеко не самое лучшее.
«Я не хочу отправлять следующее поколение американских детей в слабые школы… Я не хочу такого будущего для Америки», – заявлял Барак Обама во время предвыборной кампании.
«Американское образование должно быть достойным тех обещаний, которые мы даём детям и самим себе. Свободы и возможности должны догонять наши мечты», – соглашался с ним республиканец Джон Маккейн.
И это, пожалуй, единственный пункт, касающийся проблемы образования, где соперники находились в согласии друг с другом.
Нынче мало кто решится спорить с тем, что американское образование, как и экономика, в глубоком кризисе. Только 70 процентов детей, сообщают в печати, оканчивают школу с дипломами; средняя оценка учеников средних и старших классов за чтение – ниже тройки; почти треть молодых преподавателей уходят из школы в течение первых трёх–пяти лет работы; взмывающая вверх стоимость обучения в колледжах не позволяет многим учащимся получить высшее образование (а ведь это является ключевым вопросом сегодняшней экономики, базирующейся на высоких технологиях). Некоторые, обременённые большими долгами, вынуждены покидать стены колледжей.
Так сложилось исторически, что школьное и вузовское образование в США не имеет ни федерального финансирования, ни единой федеральной программы обучения. В Америке существуют два типа школ, университетов и колледжей: частные, существующие на пожертвования отдельных лиц, фондов, религиозных общин или организаций, и публичные, финансируемые штатами и административными округами.
За год до президентских выборов 2000 года Джордж Буш предложил обществу программу под названием No Child Left Behind («Ни одного отстающего ребёнка»), где основными критериями становились высокая профессиональная подготовка преподавателя, тестирование и тщательный отбор государственных школ. За восемь лет до того другой кандидат в президенты, демократ Билл Клинтон, обещал американскому народу, что выстроит систему стандартов и тестов, на основании которых можно будет судить об эффективности школ, и войдёт в историю как a real education president – президент образования.
Оба кандидата оказались в конечном итоге в Белом доме и инициировали законы, существенно расширившие государственный контроль над школьным образованием, но почётного звания a real education president так и не удостоились. Федеральная программа Буша, впрочем, как и реформы Клинтона, не возымели желаемого эффекта. А закон No Child Left Behind, подписанный Бушем, и вовсе оказался неадекватным, ибо с самого начала возникли проблемы с финансированием.
Программа вступившего недавно в должность нового президента США Барака Обамы, по сути, также крутилась вокруг идеи и закона No Child Left Behind. Кстати, согласно результатам опроса, проведённого Институтом Гэллапа, четверо из пяти американцев считают, что этот закон должен быть либо кардинально пересмотрен конгрессом США, либо от него нужно отказаться вовсе.
Так вот. Планы Обамы очень серьёзны, а значит – очень дороги. Он намеревается полностью обеспечить федеральными деньгами закон Буша и добиться-таки, чтобы государственное образование стало высококачественным и доступным каждому ребёнку. Он обещает улучшить публичные школы, резко увеличив их субсидирование (особенно это касается начальной школы), поощрять хороших преподавателей (особенно тех, кто отличится в работе с детьми из малообеспеченных семей, из бедных районов), поддерживать создание так называемых чартерных школ, пользующихся бюджетным финансированием и в то же время имеющих особые права на педагогическую автономию.
В противовес ему многие республиканцы полагают, что неудача бушевского закона ясно показывает: полное финансирование – плохая идея, и, в свою очередь, выдвигают собственный план «школьных ваучеров», которые должны выдаваться семьям с невысокими доходами, желающим дать своим детям хорошее образование в частных школах. (Образовательный ваучер – это в денежном выражении обязательство государства полностью или частично оплатить определённый объём образовательных услуг.) Какая участь ожидает государственные школы? Эффективные должны будут соревноваться друг с другом и с частными школами, неуспешные – просто закроются.
Идея ваучеров не нова. В 50-х годах, в самый разгар холодной войны, американский экономист, противник государственного регулирования рынков и будущий лауреат Нобелевской премии Милтон Фридман предложил жёсткую программу искоренения публичных (государственных) школ, поскольку считал, что в них таится опасный вирус социализма. Ученикам из небогатых семей, считал он, нужно дать оплаченное ваучером (за счёт бюджетных средств) право перейти в частные школы с более качественным образованием.
Идею ваучеров американское общество не поддержало. Она была отвергнута и самыми разными по своим идеологическим пристрастиям группами специалистов и политиков. Причин тому было несколько. Во-первых, перспектива содержать на свои деньги школы частные и религиозные не пришлась по душе никому. Во-вторых, сами частные школы увидели в государственных ваучерах опасность тотального контроля над ними со стороны властей штатов. Да и реальная стоимость ваучера была так невелика (где-то в районе четырёх тысяч долларов), что даже в то время не могла покрыть плату за обучение. Экспериментальные попытки практического применения идеи ваучеров, конечно, были и есть, однако особой популярностью они не пользуются.
Проблемы, которые возникнут, если план ваучеризации когда-либо будет широко внедрён, тоже очевидны. Если даже большое количество недостаточно состоятельных американских родителей согласятся использовать ваучеры, чтобы обучать своих детей в частных школах на деньги налогоплательщиков, останется столько же, если не больше детей, которым всё-таки придётся учиться в государственных образовательных учреждениях. Но тогда неэффективные школы станут ещё хуже, поскольку финансирование ваучерной системы будет осуществляться за счёт средств, предназначенных для общественных школ. А это автоматически возродит в демократической стране двойную школьную систему, основанную на имущественном и классовом неравенстве. Такой результат для Америки – катастрофа ещё большая, чем кризис финансовый.
Впрочем, последний внёс свои коррективы в предвыборные обещания нового президента. Барак Обама был вынужден признаться, что будет пересматривать и корректировать программы в области здравоохранения, образования и энергетики. Так что и с обещанными инновациями, и с дискуссиями о пользе и вреде школьных ваучеров, скорее всего, придётся подождать. Не расплескать бы то, что ещё имеется.