7 ноября в Ленинграде всегда отмечали как большой праздник – День Великой Октябрьской социалистической революции. Гремели оркестры, шагали парады, по вечерам город озарялся огнём салютов. Однако для литераторов города на Неве это скорее была траурная дата. Многие из них в результате захвата власти большевиками погибли, были изгнаны из страны или бежали сами, спасаясь от репрессий.
Леонид Каннегисер
Первой жертвой революционного режима стал студент Петроградского политехнического института Леонид Каннегисер. Справедливости ради, юридически он действительно был виноват – 30 августа 1918 года Каннегисер застрелил в вестибюле здания на Дворцовой площади свирепого председателя Петроградской ЧК Моисея Урицкого. Близкий друг Сергея Есенина и знакомец Марины Цветаевой, он входил в подпольную антибольшевистскую группу и намеревался отомстить Урицкому за смерть своего друга, расстрелянного чекистами по делу о контрреволюционном заговоре. А ведь поначалу Каннегисер встретил революцию восторженно. Он писал:
Тогда у блаженного входа,
В предсмертном и радостном сне
Я вспомню – Россия. Свобода.
Керенский на белом коне.
Каннегисер был расстрелян в октябре 1918-го. А на убийство Урицкого большевики ответили свирепыми репрессиями.
Николай Гумилёв
Причины расправы с Николаем Гумилёвым и сегодня не до конца понятны. Официально он был казнён за участие в «Петроградской боевой организации В.Н. Таганцева». Однако до сих пор обсуждается: а существовал ли «таганцевский заговор» на самом деле? Близкие к писателю современники, в частности Ирина Одоевцева, считали, что заговор всё-таки был и Гумилёв принимал в нём участие. Не написавший за всю свою жизнь ни одного политического стихотворения, поэт, офицер царской армии, был убеждённым монархистом и не скрывал этого после революции. По другой версии, заговор был, но Гумилёв в нём не участвовал. И по третьей версии, официально озвученной в 1992 году, заговор был сфабрикован ЧК в связи с Кронштадтским мятежом. В этом случае Гумилёв был расстрелян в числе так называемых заложников.
Как многие большие поэты, он предчувствовал свою смерть. «И умру я не на постели, / При нотариусе и враче, / А в какой-нибудь дикой щели, / Утонувшей в густом плюще», – писал он в 1917 году в стихотворении «Я и Вы». Место его расстрела и захоронения под Петроградом до сих пор точно неизвестно.
Александр Блок
Революцию романтически настроенный поэт воспринял с восторгом и горячо призывал: «Всем телом, всем сердцем, всем сознанием – слушайте музыку революции!» Поначалу Блок активно сотрудничал с новой властью. Но кошмар жизни в Петрограде тех лет, ночные обыски, грабежи, расстрелы, насилие, наступившие голод и разруха быстро его отрезвили. В феврале 1919 года Блока арестовали по подозрению в причастности к антисоветскому заговору. В тюрьме он пробыл недолго, был освобождён по личному ходатайству Луначарского. Однако чекистский застенок окончательно надломил поэта. Блок впал в депрессию, у него начался распад психики. Дома он в бешенстве крушил мебель, срывал со стен картины, разбивал склянки с лекарствами. Семья оказалась в нищете, его жена, Любовь Дмитриевна, продала всё, в комнате осталась только железная кровать. И революцию Блок уже яростно ненавидел: «Я задыхаюсь, задыхаюсь, задыхаюсь! Мы задыхаемся, мы задохнёмся все!» – в бешенстве восклицал он.
Блока обследовали лучшие врачи, но не находили никаких понятных причин его болезни. Блок запрашивал разрешение на выезд на лечение в Финляндии, но власти не торопились с решением. Опасались, что за границей Блок проникнется антисоветскими идеями, и отказывали в разрешении на выезд. «Блок натура поэтическая; произведёт на него дурное впечатление какая-нибудь история, и он совершенно естественно будет писать стихи против нас. По-моему, выпускать не стоит…» – писал Менжинский Ленину.
Разрешение на выезд было всё-таки выдано 23 июля 1921 года, но, увы, оказалось, что уже поздно. Ослабевший от болезни Блок скончался 7 августа 1921 года в Петрограде, ему было всего 40 лет.
Сергей Есенин
Не менее трагической оказалась судьба Сергея Есенина, которого нашли повешенным в номере гостиницы «Англетер» 28 декабря 1925 года в Ленинграде. Его смерть власти сразу объявили самоубийством, однако позднее стали известны подробности, благодаря которым многие исследователи сегодня считают, что поэт на самом деле был убит. Есенина убили, потому что просто он не мог не быть «ликвидированным», как говорили в те времена. И вовсе не за свои «смелые» разговоры, многочисленные скандалы и дебоши, а за стихи, которые он писал. Настоящим вызовом власти стала его поэма «Страна негодяев» – так он называл в ней СССР. Один из главных героев этой поэмы – Чекистов-Лейбман, в котором без труда угадывается могущественный Лейба Троцкий. В ней Есенин охарактеризовал Гражданскую войну как «дикость подлую и злую», сгубившую тысячи прекраснейших талантов:
В них Пушкин,
Лермонтов,
Кольцов,
И наш Некрасов в них.
В них я.
В них даже Троцкий,
Ленин и Бухарин.
Не потому ль моею грустью
Веет стих,
Глядя на их
Невымытые хари.
Есенин прекрасно понимал, что его ждёт за такие стихи от «немытых харь», и писал, предчувствуя свою трагическую судьбу:
И первого
Меня повесить нужно,
Скрестив мне руки за спиной,
За то, что песней
Хриплой и недужной
Мешал я спать стране родной…
Чуть ли не единственным документальным доказательством самоубийства было прощальное стихотворение самого поэта. Однако его обнародовал Эрлих, называвший себя другом Есенина, а на самом деле бывший всего лишь крутившийся возле поэта шестёркой (и как уже давно установлено, тайным агентом ГПУ). Никак не возможно поверить в то, что поэт мог доверить ему свое трагическое «послание потомкам».
Осип Мандельштам
Трагическая история его гибели – страшный пример того, когда стихи могут убивать. Мандельштам стал жертвой собственного стихотворения о «Кремлёвском горце», написанного в ноябре 1933 года:
Мы живём, под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полразговорца –
Там помянут кремлёвского горца.
Его толстые пальцы, как черви, жирны,
И слова, как пудовые гири, верны,
Тараканьи смеются усища,
И сияют его голенища…
Написать такое о Сталине в те времена – такое было действительно равносильно самоубийству. Однако поэт поначалу даже не пытался скрыть столь опасное произведение, а читал его полутора десяткам человек, будто сознательно приближая трагический финал. Мандельштам был сослан на три года в город Чердынь Свердловской области. В мае 1938 года его отправили по этапу в лагерь на Дальний Восток, и по дороге Осип Эмильевич погиб.
Николай Бруни
Николай Бруни был не только поэтом, но и известным лётчиком, музыкантом, художником. Окончил Петербургскую консерваторию по классу фортепиано, выступал как пианист. В 1911–1914 годах юноша входил в Цех поэтов Гумилёва. Его стихи печатались в литературных журналах Петербурга. После начала Первой мировой войны ушёл на фронт добровольцем, позднее получил диплом военного лётчика. Был сбит в воздушном бою под Одессой, где получил тяжёлые ранения. После окончания войны вступил в Красную армию, но уже в 1919 году был списан по состоянию здоровья.
На следующий день после убийства Кирова, 2 декабря 1934 года, Бруни произнёс фразу, которая обернулась для него приговором: «Теперь свой страх они зальют нашей кровью». На него тут же донесли. Бруни обвинили в связи с французской разведкой – незадолго до описываемых событий в Москву приезжал французский лётчик Жан Пуантисс и Бруни взял на себя роль его гида и переводчика. Бруни отправили в Ухтпечлаг в посёлок Чибью. 25 ноября 1937 года его обвинили в «контрреволюционной агитации» и через несколько дней приговорили к смертной казни…
Жертвы «Великого Октября» среди поэтов советской России не ограничиваются, конечно, упомянутыми выше именами, перечислить всех в рамках небольшой статьи просто невозможно. В 1937–1938 гг. группа литераторов – Валентин Стенич, Вильгельм Зоргенфрей, Сергей Дагаев, Юрий Юркун и другие – была расстреляна в рамках так называемого Дела ленинградских писателей. В их числе и замечательный поэт и переводчик Бенедикт Лившиц.
Другим удалось избежать гибели, покинув Россию. Далеко от родины оказались знаменитые до революции Константин Бальмонт, Георгий Иванов, Владислав Ходасевич, Ирина Одоевцева, Георгий Адамович, Зинаида Гиппиус, Саша Чёрный и другие. Все они были надолго вычеркнуты из литературной жизни России и для советских читателей вообще как бы «умерли», хотя на самом деле ещё долго продолжали писать…