ПУТЕШЕСТВИЕ ВО ВРЕМЕНИ
Однажды во время прогулки по итальянскому городочку моё внимание привлекла внушительных размеров мемориальная доска, прилепившаяся к домику эпохи Возрождения. «Интересно, на кого это не пожалели столько мрамора?» Оказалось, на великого немецкого поэта Гёте, переночевавшего здесь в конце XVIII века. Где только не странствовал знаменитый долгожитель мировой классики! Буквально каждый уголок Европы с истинно немецкой педантичностью помечен памятной доской с упоминанием его имени. Только в Карловых Варах (а в те времена в Карлсбаде) Вольфганг побывал 13 раз. Жители города справедливо посчитали, что визиты поэта – лучшая реклама курорту, и в знак благодарности повесили аж четыре доски, поставили один бюст, назвали его именем несколько прогулочных троп, укромную беседку, ресторанчик и смотровую площадку с башней на холме Вечности. Однако в 1824 году в 65 километрах от Карлсбада с великим немцем приключилась трагедия: на него обрушился девятый вал гормонального цунами. В возрасте 74 лет он страстно влюбился в 19-летнюю Ульрику фон Леветцов. Его бурный «эротический темперамент» (мнение выдающегося русского учёного И.И. Мечникова, исследовавшего на примере поэта проблему старения) потребовал немедленного удовлетворения и вынудил Гёте решиться на женитьбу. Увы, мама девушки отклонила честь стать тёщей величайшего поэта, что повергло создателя «Фауста» в уныние и тоску, он чуть не умер. Но будучи философом, отложил кончину на восемь лет, написав чувственные «Мариенбадские элегии». А бедная Ульрика так никогда и не вышла замуж.
В общем, курортный роман закончился не хеппи-эндом, как и у «Дамы с собачкой» Чехова, как и у лермонтовского «Героя нашего времени». А всё потому, что на курортах первым делом надо лечиться, приводить в порядок печень, почки, нервы, накачивать мышцы ног ходьбой, лёгкие свежим воздухом, а потом… Кстати, Карловы Вары как нельзя лучше подходят для реализации всего вышеперечисленного. У курорта – прекрасная репутация целителя души и тела и славная бальнеологическая история в шесть веков.
С незапамятных времён местное население, догадываясь о целебной силе горячих источников, купало в них больной скот. Для легенды столь банальный факт не подошёл, поэтому стали рассказывать о чешском короле Карле IV, который в середине XIV века охотился в здешних краях на оленя, а тот, спасая рога и шкуру, в прыжке задел копытом скалу, и забил из неё гейзер высотой в 12 метров и температурой в 63 градуса. Удивился король и от неожиданности принял тёплую минеральную ванну. От чего его подагре стало легче.
В благодарность монарх дал населённому пункту своё имя и привилегии. Скалу тотчас нарекли Елени скок (Олений прыжок) и поставили для красоты статую камзика (серны). И пошёл слух о чудодейственном источнике по городам и весям королевства, а также ближнего и дальнего зарубежья. И потянулся народ за здоровьем.
Скажем честно, до XVI века лечение, скорее, напоминало пытки, ибо сводилось к 10 часам лежания в горячей ванне, где пациенты ели, а иногда и спали. Не все выдерживали «фресскур» (название процедуры): кто в обморок падал, а с кем что и похуже случалось. Затем «ванная» часть сократилась, и наступила «питьевая эра», когда народ вливал в себя до 70 чашек минералки в день. И лишь ближе к XIX веку доктор Давид Бехер всё переосмыслил, заложив фундамент современного лечения. Он довёл лежание в воде до 30 минут, а её потребление во внутрь до одного литра в сутки, причём велел пить её маленькими неторопливыми глотками непосредственно у источника до еды, прохаживаясь туда-сюда. Он также рекомендовал соблюдать диету и совершать длительные прогулки. В общем, учинил революцию в бальнеологическом курортном лечении. Однако сегодня его путают с Яном Бехером, который подарил Карловым Варам источник № 13 – ликёр дижестив, настоянный на местных очень пользительных травках. Пьют его гости и радуются, как славно он помогает организму переваривать блюда национальной кухни: жирную уточку с тушёной капустой и кнелей, ещё более жирное свиное «колено печиво» с тем же гарниром, жареный сыр гермелин с брусникой, сладкие блинчики с шоколадом, фруктами и взбитыми сливками. Ох, не все отдыхающие Карловых Вар выдерживают диету. Более того, многие из них злостно её нарушают, посещая отличные местные ресторации и пивницы, где позволяют себе откровенно вредную, но очень вкусную еду, обильно запивая её чешским пивом. Их поведение оправдывает только высокое качество напитка. И «крушиевецкое», и «пльзеньское» и «великопоповецкий козёл» очень хороши. А в жаркий летний день, намаявшись на процедурах, наглотавшись спасительной минералки из 16 источников, как не побаловать себя кружечкой из семнадцатого пивного «прамена» (источника), сидя в гостеприимной кафешке на красивейшей набережной речки Теплы.
В наше время река кажется безобидной, мелководной, больше похожей на быстрый прозрачный ручей с огромным количеством форели и уток, ждущих у мостов хлебушка от сердобольных отдыхающих. Внешность, однако, обманчива, не один век Тепла вела себя безобразно, сердясь, выходила из себя, нанося огромный ущерб самой привлекательной части города. Последнее же учинённое ею наводнение не только всё смело на своём пути, довело прекрасного человека, мэра Карлсбада, до тяжелейшего инфаркта с летальным исходом, но и привело к строительству дамбы. Плотина, в свою очередь, поспособствовала созданию рыбных хозяйств, обеспечив город неограниченным количеством свежей форели в жареном, грилевом, печёном и копчёном виде с «хреновыми сливками». Полакомиться полезной речной рыбкой можно в любой точке общепита, а точек этих в городе немерено, и цены в них пока ещё выгодно отличаются от остальной евро-шенгенской зоны. Германские соседи с удовольствием закупаются местными продуктами и вкуснейшей водой Маттони, отдыхают зимой на горнолыжном курорте Божий Дар, а особо продвинутые, как и их великий соплеменник Гёте, вместо Баден-Бадена спасаются на здешних минеральных водах, снимая апартаменты в летний период. Сдающие жилплощадь довольны, но и несколько разочарованы, потому как после бархатной революции они и вся страна мечтали заполучить немецкого инвестора, а вышло иначе: Карлсбад-Вары стал зоной русскоязычного влияния и экономического интереса. В Чехии его даже называют «русским городом». Не считая уикендов, когда курорт переполняется интернациональным экскурсионным десантом, всюду слышится русскоязычная речь, часто с сильным эмигрантским акцентом. Это наши бывшие соотечественники, променявшие гордое советское равенство на потребительское американо-канадо-израильское благополучие. В их сознании Карловы Вары остались престижным курортом, каким он был во времена социалистической империи, куда ездили «достойнейшие из достойнейших». Сегодня судьба позволила им свести счёты с прошлым, доказав, что и они заслужили здесь отдых и лечение. Они, простые империалистические пенсионеры, за небольшое дополнительное вознаграждение получают тёплые очистительные клизмы, а не холодные, как все остальные. Местом проживания «наши бывшие» выбрали, как и представители арабских стран с ярко выраженным нарушением обмена веществ, самую высокую и самую безобразную гостиницу в городе. Она расположена вблизи источников, при ней бассейн олимпийского размера с фитнес-центром, кафе, рестораны, ночной клуб, подземный гараж, киноконцертные залы, ежегодный кинофестиваль среднеевропейского уровня, а с верхних этажей открывается баснословный вид на город и окрестности. За бесконечно уродливым комплексом «Термал» стоит «рука Москвы», а точнее, это дело рук советских супругов-архитекторов Махониных. Потомок вставной челюсти московского Нового Арбата, «Термал» откусил три исторических квартала самого прелестного европейского курорта, а вместо них явил миру бетонный клык братской советско-чехословацкой дружбы. Слава богу, остальные архитектурные вмешательства режима в центре города не так яростно бросаются в глаза, и Карловым Варам удалось сохранить обворожительный облик смешения стилей: ампира, классицизма, венского историзма, затейливого модерна, вкрапления позднего барокко и фахверка, перегруженного верандочками и башенками.
Многие дома, потеряв владельцев, сохранили красивые фасады и честное имя. «Вы где остановились?» – «Мы у «Трёх мавров». – «А я у «Прекрасной Королевны». По-прежнему живы «Слон», «Белый лебедь», сияет «Синяя звезда», благоухает «Золотая роза» и радует глаз «Оливковая ветвь».
Как каждый уважающий себя курорт, Карловы Вары предлагают гостям услуги пятизвёздочных отелей, старейший из которых – гранд-отель «Пупп». Его история началась с Саксонского и Чешского залов, где на концерты, балы, ассамблеи три века собирались crème de la crème (светские сливки) со всей Европы. Семье кондитера Пуппа удалось превратить залы в крупнейший отель Чехии, а благодаря фильму бондианы «Казино «Рояль» о нём узнало всё прогрессивное человечество.
Другие пять звёзд принадлежат недавно реконструированному отелю «Савой-Вестэнд». Когда-то британцы любили селиться в той части города, отчего район и стал называться Вестэнд. Здесь есть даже англиканский костёл Св. Луки, а позднее излюбленная англичанами гостиница «Бристоль» стала меккой советской номенклатуры и истеблишмента.
«Савой» состоит из пяти роскошных вилл, многие окна которых с удовольствием смотрят на прелестную весёлую нарядную русскую православную церковь Святых апостолов Петра и Павла, построенную на пожертвования верующих, спасавшихся на водах. Два года назад церковь отметила свой 110-летний юбилей. Со всей Чехии в Карловы Вары съехались православные, прибыли гости из Москвы, Германии, Словакии. После праздничной службы, которую вёл митрополит Смоленский Кирилл (28 января этого года он был избран новым Патриархом всея Руси), поздравительных речей на ступенях храма, после освящения переданных в дар семи колоколов, на роскошном лугу между церковью и «Малым Версалем», на изумрудной травке под ласковым июньским солнышком были накрыты столы, ломившиеся от традиционных русских яств. Пир удался на славу, о нём долго говорили и вспоминали и прихожане, и карловарцы, и гости, и отдыхающие. Настоятелю храма отцу Николаю Лищенюку некогда почивать на лаврах, число прихожан растёт, а значит, всё больше забот и хлопот. Создание русской гимназии – новый проект батюшки. Другая его мечта – увековечить память протоиерея Николая Рыжкова, который был настоятелем храма с 1901 года до начала Первой мировой войны.
В 1914 году Николай Рыжков отказался служить молебен за победу австро-венгерского оружия, был обвинён властями в шпионаже и приговорён к смертной казни. После трёх лет, проведённых в камере смертников, его удалось освободить, обменяв на высокопоставленного австрийского генерала. Вернувшись в Петербург тяжелобольным человеком, протоиерей Николай Рыжков скончался. Пожелаем отцу Николаю Лищенюку, чтобы все его начинания и мечты сбылись. Мы с вами можем ему помочь.
107 лет назад в «Савое» останавливался самый «дорогостоящий» гость в истории Карлсбада – персидский шах Мозаффар-эддин. Он прибыл с гаремом и свитой из 52 человек. Про его лечение мало что известно, зато про прогулки, развлечения и особенно траты – многое. Шах скупал всё подряд: фарфор, бельё, золото, драгоценности, оружие, осчастливив чуть ли не всех торговцев города, а также портного Завойского, сшившего немерено одежды для свитских и получившего кроме денег орден Солнца и Льва, что давало его обладателю право входить в покои шаха без доклада и иметь двух жён.
Страсть к покупкам в Карловых Варах удовлетворяется легко. Количество магазинов и ассортимент товаров растёт из года в год, а с ним и цены, конечно. Трудно найти дом в России без чешского стекла, хрусталя, фарфора, а женщина, не купившая украшений с чешскими гранатами, – исключение, подтверждающее правило. Обилие изделий с этим рубиново-красным минералом за вменяемую цену поражает, и устоять перед соблазном приобретения почти невозможно. Однако камень этот непрост. С одной стороны, он веселит сердце, отдаляет кручину, предохраняет от измены, с другой – нерешительным людям гранаты противопоказаны. В Библии о нём говорится как о священном камне любви, гнева и крови. В России к нему относились по-разному. В XVI–XVII веках благоволили, а в XVIII–XIX веках цена на них резко упала, и их стали называть «рубинами разночинного простонародья», он стал «барским подарком прислуге». Но в Европе всё было иначе. В Австрии и Германии прелестный огненный гранат считался и считается одним из лучших украшений. Даже старый Гёте подарил юной Ульрике гранатовый браслет. Теперь, дорогой покупатель, вам решать, брать или не брать.
Город всегда трепетно относился к своим гостям, с австрийско-немецкой пунктуальностью фиксируя всех приехавших и убывших, публикуя имена знаменитостей в местной прессе. А очень-очень известных и важных типа королевских и императорских особ приветствовали фанфарами с галереи замковой башни Карла IV.
Думаю, многих бы позабавила компьютерная программа «Виртуальный бал знаменитостей, посетивших Карловы Вары за последние три века». Только представьте себе огромный торжественный зал гранд-отеля «Пупп». Глаза разбегаются. Какие утончённые благородные лица! Пламя тысяч свечей отражается в бриллиантах самых красивых, богатых и знатных красавиц Европы. На почётном месте восседает немолодая тучноватая мать 16 детей и благодетельница Карлсбада – австрийская императрица Мария Терезия. Злые языки поговаривают, что она скуповата и сама штопает чулки, однако городу она помогала неоднократно: то дала денег на новое здание Млынской лечебницы, то на строительство нового Гейзерного зала, а то и на восстановление после пожара башенных часов и колокола храма Марии Магдалины. Императрица благосклонно взирает на хорошенькую жену своего венценосного внучатого племянника Франца Иосифа. Все смотрят на Сиси с удовольствием: и греческий король Отто, и польский Август, и прусский Вильгельм, и саксонский Альберт, да и русские цари Пётр I с Александром II красотку отметили. А вот бразильский император Дон Педро отдал предпочтение герцогине Доротее Курляндской. Она же, отвергнув ухаживания величайшего любовника и искателя приключений Джакомо Казановы, остановила выбор на влюблённом в неё графе Клам-Галласе. Ещё бы, граф не только много лет декларировал свои чувства, но и подкрепил их материально, построив симпатичную беседку в стиле классицизма, тем самым дав возможность тысячам влюблённых назначать свидания у «Доротеи», откуда открывается дивный вид на Карловы Вары.
Политической элите не до танцев, обсуждаются глобальные проблемы бальнеологии. Канцлер Меттерних не согласен с Бисмарком, воду надо пить из источника «Свобода» за № 11, а не из пятого «Рыночного». Своё долдонит генсек Брежнев про «Русалочий» прамен. К ним насмешливо прислушивается финский генерал Маннергейм; мудрый Мустафа Кемаль Ататюрк делает вид, что по-немецки не понимает, дипломатично вставляя замечания на французском.
Величайшие музыканты мира не отказывались от выступлений, они привыкли к сольным концертам в Карлсбаде. Этот зал аплодировал и Иоганну Себастьяну Баху, и Людвигу ван Бетховену, и Фридерику Шопену, и Ференцу Листу. За дирижёрским пультом по очереди стоят Штраус-папа, его сын и однофамилец Рихард. В оркестре сегодня две первые скрипки: Никколо Паганини и Давид Ойстрах. Исполняют только тех авторов, кто спасал здоровье на здешних водах: Вагнера, Брамса, Дворжака, Сметану, Хачатуряна…
А как повезло любителям поэзии! Свои стихи читают Жуковский, Батюшков, Мицкевич, Шиллер, ну и, конечно, Гёте о своей почти последней мариенбадской любви.
О судьбах литературы и прогулочных маршрутах спорят Гоголь с Тургеневым, Шатобриан с Цвейгом, Гашек с Чапеком и Кафкой. Владимир Набоков рассказал про какого-то своего знакомого, который жаловался, что в Карлсбаде теперь совсем не то, а раньше что было! «Пьёшь воду, а рядом с тобой король Эдуард, прекрасный, видный мужчина… костюм из настоящего английского сукна…» В ответ писательница Тэффи поведала историю своего персонажа: «…я каждое лето провожу в Карлсбаде, там у нас чудная вилла! Её так и называют: вилла русских аристократов. – Это кто же аристократы-то? – с деланной наивностью спрашивают слушатели. – Как кто? Мы! Я с мужем, моя сестра с мужем, сестра мужа с мужем и мадам Булкина».
В дальнем углу русский физиолог Павлов рассказывает родоначальнику психоанализа Зигмонду Фрейду о влиянии жемчужной ванны на условные и безусловные рефлексы.
В это время из стены появляется борода Карла Маркса. Уподобляясь вызванному им к жизни «призраку коммунизма», который до сих пор бродит по Европе, Маркс тренируется с помощью Энгельса в прохождении сквозь стену времени. Перед исчезновением Карл успевает заметить, что все люди равны перед минеральными источниками: богатый или нет, больной или не очень, каждый волен совершенно бесплатно и в любых количествах реализовать установку «пей не хочу». Главное не забывать, что всё бесплатное – враг полезного. Как бы лечебная вода вам не наделала б вреда!
Фаворит Екатерины Великой граф Орлов (Чесменский) всем жалуется на горькую участь изгнанника. В надежде на прощение он истратил уйму денег, три дня Карлсбад гудел, празднуя восшествие на престол Павла I. Однако сын не простил убийцу отца.
Не справившись с изумлением, примадонна немого американского кино Мэри Пикфорд, открыв рот, слушает рассказ Юрия Гагарина о полёте в космос и историю сноса памятника первому космонавту возле Вржидла (Гейзера). Памятник жаль, он был неплох, лучше бы «Термал» снесли.
За поздним временем гости разъезжаются по своим столетиям. Но они не исчезают, их не забыли. Трогательно, немного тщеславно карловарцы увековечили их имена в названиях улиц, домов, отелей, ресторанов, парков, дорог, троп и тропинок.
Мы, гости, отдыхающие курорта, сегодня проходим мимо домика Петра I, по улице короля Иржи, к беседке Бетховена, а потом по тропе Гоголя и по тропинкам Мицкевича, Тургенева и др. через парк Моцарта-сына к выхладке (башне) Карла IV, или Гёте, или Дианы, оставляя позади просто милые названия, приятные для слуха: турбаза «Лесное благочестие», Послеобеденная тропа и тропа Совы, а также Русалочья дорога и многие другие. Какие упоительные прогулки ждут всех желающих их совершить! Выбирайте маршрут любой протяжённости и трудности, надевайте удобную обувь – и вперёд за здоровьем и хорошим настроением. Ничто в Карловых Варах не стоит так дёшево и не ценится так дорого, как целебный воздух Славских лесов. Заблудиться в окрестностях города, где чётко пронумерованы все пути-дороги, очень трудно, но потеряться в чувствах можно. Главное, дышите глубже, пейте в меру.
Алиса ДАНШОХ