В предисловии автор пишет: «Изначально я хотел озаглавить эту книгу по-другому, она должна была называться «Отпетые мошенники»... Однако под давлением осторожного издателя, опасающегося возможности исков, название пришлось изменить...»
И дальше: «И Березовский, и Абрамович давно уже превратились в явления нарицательные. Их жизнь и карьера – точнее, то, что принято считать таковыми, – представляют собой сплошную череду мистификаций, легенд и сказаний, зачастую созданных ими же самими
Именно поэтому главная задача заключалась в том, чтобы развенчать эти бесчисленные мифы, показав наиболее заметных и одиозных представителей эпохи бандитского капитализма без грима и позолоты».
Александр Хинштейн – один из самых известных российских мастеров журналистских расследований. Он был участником множества громких коррупционных скандалов, судебных разбирательств. После того как он стал депутатом Государственной Думы, для него, кажется, не осталось больше ни закрытых дверей, ни закрытых тем. Потому информация, которую он излагает, известна действительно не многим.
Думается, нашим читателям будет любопытно ознакомиться с некоторыми сюжетами из новой книги «Олигархи с большой дороги».
Березовский&Абрамович. Олигархи с большой дороги. – М.: ООО «Лора», 2007. – 672 с.; 16 л. фото
ЖУЧОК, ПРОЙДОХА, СТУКАЧ
«Истинные таланты учёного Березовского лежали совсем в иной плоскости: с самой ранней юности он отличался завидными пробивными способностями. Березовский обладал умением сходиться с нужными людьми – в эпоху тотального дефицита это было поистине бесценным даром. Он мог достать билеты на остромодный спектакль, продуктовые заказы из Елисеевского магазина, книги Валентина Пикуля и Юлиана Семёнова. Словом, он был типичным жучком советской поры. Человеком повышенной проходимости.
Найти подходы к нужному человеку, втереться в доверие, подписать какую-нибудь бумажку, выбить дефицитные фонды – вот это была его подлинная стихия. Не знаю уж, какой чёрт понёс Березовского в науку. Из него мог бы получиться блестящий снабженец. Гениальный толкач.
Но самой главной его золотоносной жилой были автозапчасти для «Жигулей» – самая твёрдая советская валюта. У Бориса Абра’мовича же в тот период образовались уже бесценные знакомства на Волжском автозаводе – ВАЗе. Нужным людям и начальству он доставал запчасти по госцене, всем прочим – с переплатой.
«Он был элементарным фарцовщиком. Всякий раз, уезжая с завода, Боря навьючивал на себя пару сумок запчастей и пёр на перекладных из Нового города до Жигулёвского моря – это километров сорок... «Боря, ты же надорвёшься, у тебя грыжа!» Но он так жалостливо смотрел в ответ, что не помочь ему было невозможно...»
«Он ходил за мной хвостом, чуть не держась за лацкан пиджака. Но я никогда Борису не отказывал, регулярно отправлял запчасти почтой, наложенным платежом, по указанным адресам».
Это теперь Березовский ругает Лубянку на чём свет стоит... Однако так было далеко не всегда. Мне доподлинно известно, что осенью 1979 года скромный кандидат технических наук Березовский вступил в близкие отношения с КГБ. Попросту говоря, стал агентом госбезопасности, или, выражаясь его нынешней терминологией, стукачом.
Не подумайте только, что его завербовали на компре или под пытками в лубянских застенках, вовсе нет.
Сотрудничать с чекистами Березовский начал вполне осознанно и добровольно. Он понимал, сколь полезным может оказаться это сотрудничество... Так во 2-й службе столичного УКГБ появился новый агент под выбранным им самим же псевдонимом Московский...
МЯГКИЕ ИГРУШКИ, ДЯДЯ, НЕФТЬ
«Его одноклассница и первая любовь припоминает, сколь была ошарашена, когда услышала от общей знакомой, что Абрамович стал банальным ларёчником.
«Она мне позвонила: знаешь, ехала на Рижский рынок, Ромку видела с какими-то мешками. «Ром, ты чего тут делаешь?» Говорит: «Да мы там торгуем чем-то...»
За несколько лет игрушечного бизнеса Абрамович сумел сколотить неплохой капиталец... В мае 1991-го он навсегда расстаётся с игрушечным детством. Учреждает целую вереницу фирм, занимавшихся чем только можно... Он страстно желал разбогатеть. Деньги в его понимании были главным смыслом жизни. Всё остальное – приложится.
Разношёрстным, малопочтенным бизнесом – сбытом колготок, сахара и пошивом изделий из шкур – он промышлял недолго. Вскоре он нащупал истинно золотую жилу: всё-таки недаром советские пропагандисты именовали нефть «чёрным золотом». Несомненно, определяющую роль сыграли здесь его друзья и партнёры, с которыми он торговал мягкими игрушками в кооперативе «Уют», – выпускники Института нефти и газа.
Вот когда вновь пригодились связи дяди Лейба: в Ухте, где у него всё было схвачено, располагался одноимённый нефтеперерабатывающий завод. Именно дядя Абрамовича и составил племяннику первую протекцию... Вслед за Ухтинским НПЗ завёл знакомства и на других нефтеперерабатывающих предприятиях, а самое главное – протоптал дорожку в госкомпанию «Роснефть», которая владела тогда всей отечественной нефтянкой.
После объявленной Гайдаром либерализации цен и свободы торговли страна с головой ринулась в бизнес. Города мгновенно превратились в огромные стихийные рынки. Каждый приторговывал чем мог. Что такое налоги – никто не знал. Не жизнь – малина.
Промышлял и молодой Абрамович. Подконтрольные ему фирмы брали на Ухтинском и других НПЗ нефтепродукты по одной цене и гнали на перепродажу за кордон по другой. Для этого требовалось всего ничего: хорошие отношения с руководителями – как на заводах, так и в «Роснефти»...
Решающее значение в его судьбе сыграло знакомство с одним застенчивым близоруким молодым человеком. Никакими исключительными талантами 23-летний Андрей Городилов не обладал, но зато папа его директорствовал на одном из крупнейших предприятий сырьевой отрасли «Ноябрьскнефтегаз»... По протекции Городилова-младшего его новый приятель-компаньон очень быстро проторил дорогу в Ноябрьск.
В этом смысле Абрамович шёл по стопам своего будущего наставника Березовского. Тот ведь тоже проникал в Кремль посредством президентской семьи – нет ничего вернее и надёжнее застарелого чадолюбия. У Березовского был АвтоВАЗ, в девичестве – ударная комсомольская стройка. У Абрамовича – «Ноябрьскнефтегаз», плод не менее титанического труда комсомольского десанта, высадившегося на излёте социализма в ямальской тундре и построившего посреди мерзлоты новый город газовиков и нефтяников».
КОМПАНЬОНЫ
«Они познакомились совершенно случайно. Впрочем, это именно такой переплёт, когда случайность есть неосмысленная закономерность...
Был тогда Роман Аркадьевич молчалив и застенчив, его вполне устраивала роль бедного родственника, из милости позванного к богатому столу. Ради того, чтобы приблизиться к собственной мечте, он готов был терпеть любые унижения. Когда он узнал о грядущей продаже «Ноябрьскнефтегаза» и Омского нефтеперерабатывающего завода, даже и тени сомнений у него не возникало, к кому обратиться за помощью – разумеется, к Борису Абрамовичу.
Но Березовский поначалу всерьёз его не воспринял. Не один месяц Абрамович добивался аудиенции. Любой другой на его месте давно бы уже впал в амбиции, психанул, хлопнул дверью, но не таков был Роман Аркадьевич: чтобы купить с потрохами весь мир, нужно обладать звериным упорством и совершенным отсутствием гордости.
И в конце концов крепость рухнула.
Когда в начале 1990-х правительство Гайдара принялось напропалую распродавать государственные активы, Березовский был ещё слишком слаб, чтобы успеть закомпостировать билет в «свободную экономику» (так именовал ваучер его творец Анатолий Чубайс).
Сотни замечательных во всех отношениях предприятий достались тогда совсем другим, за сущие, между прочим, гроши. По официальным данным Счётной палаты, за 10 лет от приватизации 145 тысяч предприятий государство выручило всего 9,7 миллиарда долларов – такую сумму наши туристы ежегодно оставляют, отдыхая за рубежом. Бывший завлаб Каха Бендукидзе выкупил первый пакет легендарного Уралмаша – центра мирового тяжёлого машиностроения, где трудилось ни много ни мало 34 тысячи человек, – за два набитых ваучерами автомобильных багажника...
(По наводке Абрамовича Борис Абра’мович ринулся в бой. И тут же придумал гениальное решение – создать компанию «Сибнефть», включив в неё ННГ и ОНПЗ, для того чтобы финансировать «президентское ТВ», то есть принадлежащий ему канал ОРТ, бюджетом которого он вертел как хотел. Создать, а потом акционировать – передать в частные руки. И с помощью охранника Коржакова в этом легко убедили Ельцина. Потом, правда, пришлось разорять и сажать не только конкурентов, но и аффилированного с ними Генерального прокурора Ильюшенко. От ред.)
Против создания «Сибнефти» категорически возражал директор Омского НПЗ Иван Лицкевич, человек в отрасли весьма уважаемый, мнение которого со счетов сбрасывать было никак нельзя...
«Летом 1995 года у нас с Лицкевичем состоялся откровенный разговор, – вспоминает омский мэр Валерий Ращупкин.
«Знаешь, – сказал он, – меня кругом душат, лишь бы я отказался от завода, но я не хочу».
То, что случилось затем....
При престраннейших обстоятельствах Лицкевич... погибает. По официальной версии, директор Омского нефтезавода утонул, купаясь в Иртыше. Якобы у него остановилось сердце.
Трагедия эта произошла 19 августа 1995 года. А 24 августа – и недели не прошло – Ельцин подписывает указ о создании «Сибнефти».
Чертовщина какая-то, честное слово! Сами омичи, впрочем, ничего потустороннего в этой истории не видят. Большинство осведомлённых людей до сих пор считают, что уход Лицкевича был инсценирован. Слишком уж вовремя, точно по заказу подоспел он...
«Мы все убеждены, что Лицкевича убили, – говорит бывший депутат областного заксобрания, ректор Омского автодорожного института Леонид Горынин. – Незадолго до смерти мы летели с ним в самолёте. Он жаловался, что всё очень плохо, со всех сторон давят. Меня поразило, что, когда я предложил ему рюмку водки, Лицкевич ответил, что не пьёт ничего из чужих рук. Встал и принёс свою бутылку».
По словам бизнесмена Виктора Хроленко, близко дружившего с покойным, когда тело Лицкевича было поднято из воды, на ногах его обнаружились... следы проволоки. При этом он был почему-то в носках.
«Никакого расследования по этому факту, конечно, не проводилось... Вообще вся эта история с купанием в Иртыше выглядит как издёвка. Лицкевич хронически не переносил воды. Он даже в бассейн никогда не ходил, а уж чтобы среди бела дня полезть в реку...»
До сих пор, хоть прошло уже без малого 12 лет, вдова Лицкевича боится рассказывать, что же на самом деле случилось в тот субботний вечер. Своей близкой подруге она призналась однажды: «Меня предупредили, чтобы я не болтала лишнего».
Это была отнюдь не последняя смерть, ознаменовавшая рождение «Сибнефти»...
Десять лет спустя Абрамович продаст «Сибнефть» государству обратно уже за 13 миллиардов долларов – в 54 раза дороже, чем они её с Березовским покупали...»
«СЕМЕЙНЫЙ» СОЦРАБОТНИК
«Широко известен пример, когда летом 1999 года во время очередной смены правительства главный редактор «Эха Москвы» Алексей Венедиктов встретил в Кремле группу будущих министров, задумчиво бредущих от кабинета к кабинету. Венедиктову министры откровенно признались, что проходят собеседование... у Абрамовича. Через несколько лет Венедиктов напомнит олигарху этот случай, но тот ненатурально хохотнёт в ответ: это, мол, была «просто дружеская беседа».
Один из чиновников, вошедших тогда в состав правительства, популярно объяснял мне потом технологию подобных собеседований:
«В кремлёвском кабинете сидели Таня и Рома. Задавали разные вопросы. Смысл их сводился к одному: готов ли ты быть нашим человеком?»
А за два года до этого...
«Впервые об Абрамовиче я услышал в начале 1997 года, – повествует бывший начальник Службы безопасности президента Александр Коржаков. – Ребята, стоявшие на охране Кремля, стали рассказывать, что он регулярно, по нескольку раз в месяц, бывает в 1-м корпусе. И всегда с чемоданчиком в руках. Когда чемоданчик прогоняли через детектор, было видно, что там лежат пачки долларов – тысяч двести-триста. А поскольку, кроме Тани и Вали, в это время в 1-м корпусе никто больше не сидел, я сразу понял, что это новый семейный кассир...»
Регулярные визиты Абрамовича в 1-й корпус Кремля пришлись Дьяченко и Юмашеву исключительно по душе. Постепенно они стали проникаться любовью и к самому соцработнику. По всем параметрам он был им гораздо ближе и понятнее, чем Березовский, – и по возрасту, и по менталитету. Абрамович не стремился к славе, не докучал своим присутствием и расспросами. Всегда тихий, доброжелательный, исполнительный...
Потом с ним стали беседовать по душам. Затем приглашать на юмашевскую дачу. Не беда, что за стол с великими его по-прежнему не сажали. Смешки охранников и челяди за спиной его ничуть не волновали. Абрамович вообще был на удивление маловпечатлителен и толстокож.
Так марципановый человек Абрамович шажок за шажком входил в высший свет...
Уже к началу 1998 года Абрамович влился в дружный семейный коллектив. Березовский даже не заметил, как вчерашний ординарец принялся оттирать своего наставника по всем статьям.
Если раньше Дьяченко с Юмашевым постоянно бывали в доме приёмов Березовского, то с конца 1997-го дорога сюда практически забыта. Вместо этого «сладкая парочка» стала регулярно наведываться в офис «Сибнефти», где на седьмом этаже в необъятном кабинете главного акционера на самом видном месте красовалось подлинно семейное фото – Роман Аркадьевич под ручку с принцессой Таней.
Сообща они проводили и часы досуга. Абрамович предпочитал лично сопровождать высокую компанию на заграничные курорты, не гнушаясь ролью стюарда. Новый фаворит, получивший неформальное прозвище «друг семьи», очень выгодно отличался от своего предшественника Березовского.
Чем же Абрамович приворожил Юмашева и Дьяченко?
Мне думается, Абрамович был не просто кремлёвским кошельком или казначеем, как полагают многие. Он выполнял куда более важную и деликатную функцию – личного финансиста «Семьи».
Эти люди очень любили деньги. Но они совершенно не умели с ними обращаться. Недостаточно ведь только обладать состоянием, необходимо ещё правильно разместить капитал, легализовать, в конце концов.
Для Дьяченко с Юмашевым последняя задача была особенно актуальной. Открывать счета на своё имя они не могли. Отдавать кому-то на сохранение боялись. Оставалось лишь одно – держать деньги в кубышке или закапывать их, точно пиратский клад, на участке в Барвихе.
С этой проблемой Березовский справиться не мог по определению. Во-первых, потому что ничего не смыслил в финансовых схемах. Во-вторых, ему просто нельзя было доверить столь деликатную вещь – Борис Абра’мович органически не умел хранить чужие секреты. Ну а в-третьих, Абрамович успел виртуозно зародить в кремлёвских умах сомнения насчёт его порядочности и чистоплотности.
Он рассчитал всё точно. Эти семена упали на плодородную почву. И Татьяна Борисовна, и Валентин Юмашев всегда отличались завидной скаредностью. Юмашев не стеснялся даже торговаться с Ельциным из-за написанных им книг, выбивая себе процент пожирнее. Знающие люди утверждают, что получил он в итоге ровно четверть всех литературных доходов. А ещё они были патологически подозрительными, искренне считая, что все кругом лишь притворяются друзьями, а на деле безбожно обманывают их и обирают.
...Главным занятием, за которое взялся Роман Аркадьевич при кремлёвском дворе, стало обслуживание «семейных» финансовых интересов. Придуманная Абрамовичем доктрина «семейного» бизнеса отличалась простотой и эффективностью. Во всех схемах и проектах, которые организовывал Абрамович, в обязательном порядке предусматривался отныне рукав – законная доля «Семьи». Размещением «семейных» заработков, покупкой акций и долей, равно как и всем оформлением зарубежной недвижимости, занимался, естественно, тоже он.
Чем ещё объяснить причины богатства Юмашева и Дьяченко, которые никогда не занимались легальным бизнесом, не значились в числе акционеров крупных компаний и формально существовали только на одну кремлёвскую зарплату?.. Неслучайно и сегодня, по прошествии многих лет, эти люди явно не испытывают недостатка в деньгах. Большую часть времени они проводят в Лондоне, где владеют роскошным особняком в самом центре британской столицы, окна в окна к Абрамовичу и Дерипаске. Чтобы было понятно, стоит такой дом как минимум 50 миллионов фунтов стерлингов. Они регулярно обновляют свой автопарк и летают по миру на частных самолётах...»
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Как наверняка заметили читатели, книга Александра Хинштейна написана легко, с иронией. Но вдруг замечаешь, что читать её совсем не весело. Муторно на душе становится, стыдно. Стыдно потому, что такое могло происходить в твоей стране, на твоих глазах.
На наш взгляд, содержание книги хорошо передаёт, может быть, не столь привлекательное и резкое, но очень точное название одной из глав – «Спешите делить добро».
В этом глумливо искорёженном высоком выражении «Спешите делать добро» заложен ключ к той идеологии, которую несли и навязывали герои книги. Им было мало «делить», а точнее, присваивать добро материальное – то, что называлось народной собственностью и создавалось многими поколениями ценой немыслимых жертв, подвигов и страданий. Чтобы красть по-крупному, безнаказанно и безбоязненно, им надо было ещё спешно «поделить», растоптать, опорочить в глазах людей добро как совокупность моральных и нравственных ценностей. Причём делалось это под громкими революционными лозунгами о стремлении к свободе, демократии, закону.
Процесс делёжки народного добра оказался занятием столь разлагающе увлекательным, что в него втянулись известные деятели искусства и культуры, которых тот же Березовский предусмотрительно прикармливал, бросая им жалкие крохи от уворованных миллиардов.
Он знал, что они ему понадобятся. И понадобились. Например, после покушения на него, в котором он благополучно уцелел. «Убивали не этого конкретного человека, – говорилось в специально подготовленном заявлении деятелей культуры, под которым стояли самые славные и громкие имена. – Убивали ростки новой экономики, первые усилия поднять страну из паралича, убивали одного из выдающихся меценатов из когорты нынешних Морозовых, Третьяковых, Мамонтовых...» О как!
Но взрыв-то, в котором пострадал тогда Березовский, был обычной бандитской разборкой. «Для нас было несомненно, – констатирует разведбюро самого Березовского, – что взрыв – дело рук «солнцевских». Они с Березовским не поделили тогда магазин «Орбита». И искал, кстати, тогда помощи Березовский не только у наивных «культурных деятелей», но и у криминальных авторитетов, с которыми вёл дела... Интересно, знали ли они об этом?
К книге приложен уникальный материал – компакт-диски с записями телефонных переговоров её главных героев. И надо сказать, не только то, что они говорят, но и то, как говорят, производит неизгладимое впечатление. Голос, интонации, усмешки, междометия – за ними люди как на ладони. И трудно поверить, что эти люди совсем недавно вершили судьбы великой страны и миллионов её жителей, многие из которых попросту не знали, как выжить под обрушившимися на их головы испытаниями.
«Основная масса прилагаемых записей представляет собой архив частного охранного предприятия «Атолл», подконтрольного некогда Березовскому, – поясняет автор происхождение записей. – Ещё с 1995 года Борис Абра’мович начал создавать собственную базу компромата – все разговоры, которые велись в его доме приёмов, старательно записывались и складировались. Вряд ли, конечно, думал он тогда, что пройдёт время и плёнки эти станут свидетельством против него самого».
Забывать о том, что было с нами, нельзя. Помнить это и этих надо для того, чтобы не быть обманутыми вновь мошенниками с большой дороги.