Я – старший по подъезду. Уже второй срок. По уставу больше нельзя. Через месяц нужно передать власть преемнику. Всегда у нас больной вопрос – да? – передача власти. Я-то с удовольствием, но кому?
Есть три-четыре человека. Один тупой. Абсолютно. То есть он совсем не понимает, о чём с ним говорят. Скажешь ему:
– Добрый день.
А он в ответ:
– Не воруй!
При чём здесь «не воруй»? Вот такие тупые бывают. Несёт что ни попадя. Скажешь ему:
– Сидор Петрович, что вы, дорогой мой, легко как оделись? На улице прохладно.
А он:
– Не воруй!
При чём здесь погода? Тупой бесконечно. И ничего святого за душой. На Пасху – нынче главный наш праздник, а он верующий – крестится каждую секунду, аж ветер вокруг него. На Пасху говорю ему:
– Христос воскресе, Сидор Петрович!
А он:
– Не воруй!
Ну, идиот стопроцентный.
Ещё есть молодой парень. Умница! Ничего не скажу. Энергии в нём! Но в нравственном отношении… одно слово – гнойник.
Днём сидит читает Чехова Антона Павловича, вечером – в баню с проститутками. Видели люди. Сынишка мой узнал их… проституток.
Полгода назад исчез на десять дней. Говорит: был на международном симпозиуме. Тогда кто в это самое время лежал в венерическом диспансере?.. Братишка мой опознал его.
Есть ещё один – тихий, скромный… интеллигент. Обувь ортопедическая, очки – минус семь, голова набок. Всё хорошо, но!.. Киллер.
А я как догадался. Он вечером шмыг куда-то с футляром от скрипки – на другой день сообщение: заказное убийство, поймать опять не удалось. Он! Кто на него подумает.
Есть ещё женщина. Врач… В сумасшедшем доме. Конечно, с кем поведёшься, от того и наберёшься. Но не хочу злословить, тем более что почти незаметно… Глаза у неё какие-то… в разные стороны, и всё. И рот кривой. Да нет, не хочу злословить, некрасиво… Всегда перхоть на воротнике, даже зимой заметно.
Вот и думаю, кого из этих четверых на своё место рекомендовать. Беда ещё в чём – народ не хочет, чтобы старшим по подъезду был кто-то, кроме меня. Совсем простые люди подходят, я их первый раз вижу в нашем подъезде, честное слово, говорят:
– Только ты. Тебе замены нет. Если не ты, мы на себя руки наложим.
Вот и не знаю теперь, как быть. Кто поумнее, говорит:
– Давайте устав поменяем, чтобы можно было сидеть четыре срока. Или пусть он будет старшим по двум поъездам – это уже совсем другая должность.
Мне всё равно как. Мне главное, чтобы людям было лучше. Скажут: передай власть по наследству, я передам, не посмотрю, что сын родной. Потому что главное сейчас – демократию не спугнуть.