Стихи московских поэтов

Лариса РУМАРЧУК

* * *
Утром и вечером,
ночью и днём
два человека
стоят под окном.
Чёрные куртки,
серые лица.
Почему им ночью не спится?
И о чём они
толкуют взахлёб,
тыча друг друга
то в грудь, то в лоб?
В мороз.
В жару.
Под дождём.
Под снегом.
Один маленький человек
с другим маленьким человеком.

МАЯТНИК
Жизнь кончается, жизнь кончается.
Словно маятник слабый качается.
И следит за ним хмурый часовщик,
чтоб не пропустить тот короткий миг,
когда дрогнет он, как в пути составы.
И ни влево уж, и ни вправо.

* * *
Приснилось или вправду было,
что ночью, серой, как зола,
весь город вымер.
Я открыла
дверь
и по улицам пошла.

Я шла пустыней магазинов
и лабиринтами квартир.
Одеколоном и бензином
так остро пахнул этот мир.
Машин со снегом на капотах
Я не боялась.
На меня
они взирали неохотно,
тараща фары без огня.

Вокруг, не осознавши драмы,
спал мёртвый город, словно жил.
Лишь ветер обрывал рекламы,
по перекрёсткам их кружил.

Садист, бродяга вороватый,
подкравшийся из-за спины, –
все эти славные ребята
теперь мне не были страшны.

И манекены, как подруги,
тянулись из витрин: Постой!
Одна, одна во всей округе.
Какое счастье, Боже мой!

* * *
Юрий Трифонов... Соколов...
И прозаиков, и поэтов –
всех смело уже с берегов,
подхватило волною Леты.

Винокуров и Алигер,
отзовитесь из тёмной дали!
Новой жизни и пульс и нерв
нам нащупать уже едва ли.

К нам, оставшимся, мир суров.
Мы не с этими и не с теми.
Сквозь тела наши, словно кровь,
проступает былое время.

И с девизом «живи сейчас»,
мозг сомненьем не озадачив,
пробегают, не видя нас,
джентльмены удачи.

МОЛОДЫЕ АКУЛЫ
Молодые акулы по жизни плывут,
выбирая удобный маршрут.

У акул молодая, зубастая пасть.
Только б вам в эту пасть не попасть.

А попасть в эту пасть
их подружкам лихим.

Ведь друг друга сожрать
в удовольствие им.

У акул молодых
чешуя – серебро.
В брюхах сытых у них
наше с вами добро.
И лоснится их жир,
глянцем блещут бока.
Ведь для них этот пир.
На сейчас. На пока.

* * *
Молодою была, молодой.
Сила жизни меня распирала.
Люди были добры.
Ярки были костры,
над которыми песня взлетала.

А потом подустали крыла,
стало зренье моё поострее.
Стали люди грубее и злее.
Но ещё моя лодка плыла,

раздвигая болотную муть
с белой лилией, там, посерёдке.
Но уже было не подтянуть
к этой лилии утлую лодку.

А потом, а потом, а потом
я увидела: беден мой дом,
и к предательству склонны подруги,
и во всей многолюдной округе
человека отыщешь с трудом.

НОВОГОДНЯЯ СКАЗКА
Памяти моей бабушки
Брониславы Яновны
Ёлку украшаю,
рада январю.
Боли укрощаю.
Холодец варю.

Старые игрушки
новыми глядят,
из газетной стружки
серебром горят.

А на дне коробки
(вспомню, в горле ком)
от бутылки пробка
с красным ободком.

Вижу то, что было,
как смотрю кино:
вот я стол накрыла,
разлила вино.

Младших отпустили.
В доме ты и я.
...Двадцать лет в могиле
бабушка моя.

И от прежних прзднеств,
от житья-бытья –
пробка из пластмассы.
Вот и сказка вся.