Лауреат премии ТЭФИ Александр Архангельский и его программа «Тем временем» на телеканале «Культура» ушли в отпуск до сентября. Последняя передача, среди гостей которой был и я, посвящалась интеллигенции. И не просто интеллигенции, а некоей «новой интеллигенции», якобы возникшей на волне антипутинского «снежного» движения. Формат телевизионной программы ограничивает гостей несколькими репликами, поэтому я решил высказаться письменно. Не столько вослед прошедшей телепередаче, сколько навстречу свежим фантазиям либералов и их намерениям.
В последние недели в прессе и на телевидении обсуждается тема «новой интеллигенции». Пока существование её лишь рабочая гипотеза. Тем не менее редакция «Московских новостей» уже поспешила составить списки так называемых новых интеллигентов. Туда попали очень разные люди – от добровольных помощников инвалидам до губернатора и праворосса Никиты Белых. Вопиющая несоразмерность кандидатур и стремление определить представителей «прослойки» простым назначающим жестом смешны, но закономерны.
Интеллигенция давно умерла как сословие: социальное расслоение не обошло её стороной. Место интеллигенции занимают яппи и «креативные» менеджеры. И те и другие лишены коллективных моральных рефлексий, и уже поэтому никакой «новой интеллигенции» из них получиться не может.
Зачем в таком случае потребовалось навязывать им сомнительный титул и убеждать общество в подлинности такой коронации? Об этом мы поговорим в статье «Новая интеллигенция и модернизация России».
А пока взглянем на прошлое интеллигентского сословия. Неслучайно оно не даёт покоя нынешним соцтехнологам, ищущим с фонарём и собаками «новых интеллигентов». Ведь многие из этих энтузиастов сами «родом» из бывшей советской интеллигенции. Бывшая интеллигенция решила заняться собой? Похоже, что так. Или, говоря философским языком, перешла в режим самоописания. А значит, к традиционным вопросам интеллигента – «Что делать?», «Кто виноват?», «С кем вы, мастера культуры?» и «Куда мы катимся?» – пришло время добавить ещё один, главный: «Что же такое интеллигенция?»
Мессиане
Интеллигенция появилась в условиях бюрократического государства и сразу стала прослойкой так называемых лишних людей. Она не была готова служить самодержавной власти, но и идти на сближение с народом не хотела. Точнее, народники попытались повернуть в сторону народа, но 1905 год многих отрезвил.
В вечном выпадении интеллигенции из общества и состоит её сущность. Это «нигилизм без веры», как было замечено авторами сборника «Вехи». Интеллигенция в основном варилась в соку собственных идей – а точнее, превратно понятых достижений европейских интеллектуалов. И торговалась с властью: «Власть, дай порулить, за это мы будем верно служить». И власть, и народ интеллигенция пыталась учить цивилизованному «житью», указывала, каким должно быть, по её мнению, «современное общество» – тон разговора, абсолютно немыслимый для европейца. Интеллигенты не хотели быть управляемыми, но желали управлять сами. Поэтому красноречивым дополнением к традиционному названию «интеллигенция» может служить термин «мессиане». Слово это производное от «мессианства» и вместе с тем содержит отголосок понятия «марсиане» (люди из иного мира). Неслучайно у интеллигенции наряду с общепринятыми были свои любимые культурные ценности. Как заметил кто-то из историков, у советской интеллигенции была своя религия – Стругацкие, своя идеология – Сахаров. Любимые книжки – Бабель, Ильф и Петров, Рыбаков. Любимый театр – Таганка.
Невостребованный мессианизм интеллигенции ещё больше отдалял её и от власти, и от народа. Так продолжалось до 1917 года, когда мессиане наконец-то порулили – на короткое время сами стали властью, пока их не подвинул рабоче-крестьянский кадровый призыв. Но это мессиан ничему не научило. Снова начались муки фальшивой оппозиционности. Вековая смесь преданности власти и мнимого фрондёрства – явление предельно выморочное. Неудивительно, что коллективная идентичность мессиан держалась не на социальной роли, а на системе мифов, самою интеллигенцией выдуманных.
Миф об оппозиционности
Торг с властью есть главная профессия интеллигенции. Она никогда не была оппозиционна по-настоящему, но хотела быть при власти и иметь преимущественное право наставлять общество. Например, за право быть критиками власти при власти боролись в советское время шестидесятники и получили своё. Власти в то время понадобились «оппозиционеры». В такие периоды всё происходило в рамках консенсуса: интеллигенция всегда колебалась вместе с генеральной линией. Каждый такой медовый месяц с властью мессиане называли «оттепелью», а его прекращение – «заморозками».
Дело в том, что без опоры на власть функция самопровозглашённого общественного наставника невозможна: никто не станет слушать. Именно поэтому интеллигенция втайне очень любит власть. Сия любовь является важным условием её выживания. Это и есть главная тайна интеллигентского сословия.
Впрочем, иногда представители мессианства «проговариваются», как это сделал однажды Михаил Гершензон, заявивший после выхода сборника «Вехи»: «Каковы мы есть, нам не только нельзя мечтать о слиянии с народом, – бояться его мы должны пуще всех козней власти и благословлять эту власть, которая одна своими штыками и тюрьмами ещё ограждает нас от ярости народной».
За эту фразу его заклевали, Гершензон вынужден был уйти из либерального «Вестника Европы». Но заклевали именно потому, что Гершензон случайно брякнул правду. Отношения в треугольнике «власть – интеллигенция – народ» полностью исчерпываются его формулой.
Миф о просветительстве
Мессиане чаще всего представляли себя сословием просветителей в дикой, отсталой, азиатской стране. Говорили о просвещении народа. Но фактически претендовали на роль нового дворянства. Особый статус – право «пасти народы», – по мнению вождей интеллигенции, должен был быть им обеспечен властью исключительно за их культурно-образовательный ценз. Чистейшее мессианство. Попутно заметим, что конечной целью введения ЕГЭ, платного среднего образования и сокращения вузов как раз и является выведение народа за рамки этого ценза.
Миф о свободе
Свобода не для всех, а только для себя – это уже не свобода, а привилегия. Именно так понимали свободу мессиане. «Права и свободы», а вернее – привилегии, которых они требовали от власти, были, по сути, аналогом законов о вольности дворянства.
Допустим, у меньшей части интеллигенции после 1991 года появилось право печататься и говорить с телеэкрана. А в чём свобода остальных, свобода большинства, которое не издают и не пускают на ТВ? Это интеллигенцию отнюдь (как говаривал Егор Гайдар) не волновало. Вот историческая аналогия, проясняющая дело.
Сюжет первый. После выхода указа о вольности дворянства крестьяне решили, что теперь должен быть указ о вольности крестьянства. Ходили слухи о том, что в южных губерниях уже дают вольную и дарят землю. Но время шло, указа всё не было. Крестьяне стали бунтовать, примкнули к казацкому восстанию Пугачёва. И заплатили за это кровью.
Сюжет второй. После негласного «указа о вольности интеллигенции» в перестройку народ решил, что будет и указ о вольности народа. Поверил в перестройку, поддержал новую власть – Ельцина и его команду, признал переворот 1991 года. Но на место ЦК пришла либеральная номенклатура, которая присвоила собственность КПСС и уничтожила индустрию. Протесты были подавлены войсками в 1993 году, а сами волнения объявлены «сговором коммунистов и нацистов». Интеллигенция в 1993-м шумно поддержала власть, написав знаменитое позорное «Письмо сорока двух» (напомнить имена?) с пламенным призывом «Господин президент, раздавите гадину!». Делиться свободой мессиане не захотели.
Вообще интеллигенция по своей природе предельно авторитарна. Называя себя «культурной прослойкой», «приличными» людьми, она любит вводить критерии пригодности: какие люди «рукопожатны», а какие нет. Неслучайно большевики – интеллигенты в квадрате. Авторитаризм большевиков весь вышел из интеллигентской традиции. Из идеи о цивилизаторской деятельности в отсталой стране.
Миф о европеизме
Вторая тайна интеллигентского сословия кроме пламенной любви к власти состоит в следующем. Оно не является интеллектуальным классом и не состоит из людей европейской культуры. Союз «и» здесь неслучаен: эти два качества, по сути, одно и то же. В Европе и Америке под «интеллигенцией» вообще не принято понимать сословие или класс. Там этим словом называют людей умственного труда. Другое дело – элита, интеллектуалы (как правило, «на службе её величества»). А вот российская интеллигенция склонна считать себя элитой общества. Хотя не создавала собственных ценностей и не была интеллектуальным классом.
По большому счёту со времён Петра Чаадаева интеллигенция занималась перетолковыванием европейской культуры, называя это «западничеством». Либо развивала идеологию правящего режима, называя это патриотизмом. А если режим был либеральным, то обе функции совпадали, являя собой наиболее полную картину общественной деятельности интеллигенции: отсюда пошло расхожее выражение «либеральная жандармерия».
Собственно говоря, государство в России, взятое в пределе, в своей высшей точке, – это и есть «либерализм» для верхов и диктатура для низов. Соединить обе сущности в одну и объяснить, что это и есть «модернизация», – вот главная задача, которую власть может поставить сегодня перед интеллигенцией, если в очередной раз призовёт её на службу. Этого-то и добиваются писатели-мессиане, которые гуляют по бульварам и величают себя «новой интеллигенцией». Не сословие, а сувенир какой-то.
Миф о диалоге с Церковью
Его практически никогда не было. Достаточно почитать, что говорили о религии члены петербургских религиозных собраний. Даже консервативный Василий Розанов думал, как «соединить Эрос и Христа». А сегодня мессиане усиленно навязывают Церкви секулярную реформацию. Какой уж тут диалог? Интеллигенция всегда была крайне необразованна в вопросах религии – как в начале XX века, так и в его конце. Статьи и фильмы о мессианах, спасших православие от гибели в 70-е годы, – очередной миф интеллигенции о самой себе.
Интеллигенция сегодня
В начале «нулевых» в Москве был открыт памятник интеллигенции. Выглядит он так: Пегас парит над абстрактной композицией из стальных шипов. Обычно памятники ставят либо посмертно, либо за особый статус при жизни. Этот памятник «самой себе» – это то, строительством чего российская интеллигенция занималась на протяжении всей своей истории. Сегодня в этом памятнике явлены оба качества российской интеллигенции. Во-первых, она потерпела историческое поражение и умерла. Во-вторых, комплекс избранности, мессианизм интеллигенции и есть её памятник себе самой.
Смерть интеллигенции закономерна. Она не выдержала экзамен ни на интеллектуальную пригодность, ни на нравственную зрелость, ни даже на верность самой себе.
В начале 90-х годов интеллигенция перестала быть единым вольнолюбивым сословием, которое в СССР слонялось «между НИИ и царством Свободы». В «рыночных» условиях произошло окончательное расслоение и размежевание интеллигенции. Большая её часть, нестатусные интеллигенты, были названы новой властью бюджетниками, приравнены к люмпенам и превращены в отбросы общества. Меньшая часть – статусная интеллигенция – пошла на службу к власти и начала прославлять новый порядок. Ни те, ни другие даже не задумались о свободе, о которой они так много рассуждали во время оно.
Удастся ли «новой интеллигенции» заставить Владимира Путина вновь взять её на службу и бюджетный кошт? Думаю, что удастся…
, главный редактор интернет-портала RELIGARE
Код для вставки в блог или livejournal.com:
 Стыдные тайны старой интеллигенцииЛауреат премии ТЭФИ Александр Архангельский и его программа «Тем временем» на телеканале «Культура» ушли в отпуск до сентября. |
| КОД ССЫЛКИ: |