УТРАТА
Не стало Валентины Толкуновой. Певицы, которую знали и, кажется, любили все, от мала до велика. Останутся в памяти неповторимый голос, улыбка, обаяние. И песни «Носики-курносики», «Поговори со мною, мама», «Я не могу иначе»…
Несколько лет назад «ЛГ» опубликовала беседу с Валентиной Васильевной. Давайте ещё раз послушаем певицу.
– Позвольте начать не с музыки, а с литературы. Сейчас из издательств буквально вытекают стихотворные реки, причём литературы блистательной, совершенной. Поэзия XIX столетия, Серебряный век… Но люди, за редким исключением, обращают на такие книги мало внимания.
– Конечно, жаль. Ведь если представить, что покроется пылью богатый поэтический пласт, стране будет угрожать духовная бедность, куда более уродливая и убогая, чем физическая. Отчасти положение можно исправить с помощью музыки.
– Человек послушает песню на слова, например, Блока и возьмёт в руки книгу?
– Во всяком случае, равнодушным не останется. Я, разумеется, имею в виду людей, способных к чувству. А если ещё и музыка окажется достойная, то польза будет двойной.
– А что вы читаете для души?
– Когда мне плохо, не хватает воздуха, беру в руки сказки Ганса Христиана Андерсена. Достаточно прочитать несколько страниц, и мне становится лучше. Его книги удивительно добрые и светлые! Таким, как мне кажется, был и сам писатель. Я словно вижу его – глаза, улыбку. Кажется, что я его знаю, могу с ним поговорить…
Все мы ищем своего человека – того, с кем можно поделиться мыслями, посоветоваться по какой-то серьёзной проблеме, но часто не находим. Лично мне не хватает человека, подобного Андерсену. Кстати, день своего рождения я проведу в Копенгагене, где и поклонюсь памятнику великого сказочника.
– Есть ли у вас мечты – но не голубые грёзы, а надежды, которые могут стать реальностью?
– Нет, я не мечтаю. Потому что если что-то не состоялось, то это и не должно было произойти. Надо довольствоваться тем, что даёт тебе жизнь. Хватает ли мне того? Вполне!
– Вы можете вспомнить самый необычный концерт?
– Он был скорее забавный. Как-то с подругой, режиссёром и музыкантом Ириной Таймановой, сестрой известного шахматиста Марка Тайманова, возвращались из пригорода Питера – Репино – в город. Зима, время уже позднее, а автобуса всё нет. Наконец подъезжает, но переполненный. «Возьмите нас, пожалуйста», – просит Ирина. Водитель отказывается. Тогда Ирина в качестве аргумента «выдвигает» меня: «Знаете, кто с вами поедет? Толкунова!» – «А она споёт «Стою на полустаночке»? – спрашивает водитель. – «Споёт!» Вхожу, беру микрофон, которым объявляют остановки, и начинаю. Пассажиры дружно подхватывают. Так с песней и доехали. Потом, конечно, были аплодисменты.
– Вам знаком творческий дефицит? Когда не хватает песен для исполнения…
– Да что вы! Привожу песни из каждой поездки, мне шлют их со всей России – рояль буквально завален нотами. Трёх жизней не хватит, чтобы всё это исполнить! Ну и, конечно, по-прежнему пишут для меня – огромное им спасибо и дай бог здоровья и вдохновения! – Александра Пахмутова, Оскар Фельцман, Марк Минков, Александр Морозов, Олег Иванов, Владимир Трофимов, Василий Попов.
– А сколько всего песен вы спели?
– Думаю, около четырёх сотен. Но одни отжили своё, другие продолжают звучать и жить. Среди них были монологи, арии, ариозо, романсы.
– Хотелось узнать ваше мнение о современной эстраде.
– Музыка – целый океан: симфоническая, балет, рок, романсы. Ещё джаз. У каждого вида свои поклонники. Эстрада – особенный жанр, разноплановый, хотя представление о ней поверхностное – считают, что она состоит из примитивных шлягеров, грубых блатных и арестантских мелодий. Но ведь есть и другой пласт – русская народная песня, баллады, городской романс. Их исполняют замечательные фольклорные группы, самобытные этнографические ансамбли. Но где всё это богатство? Нам его не показывают. Поп-музыка заслонила всё!
Океан и рядом – родник. Из океана не попьёшь, вода солёная. А из родника – сладкая, можно вволю напиться, да и струйки ласково журчат. Рядом с родником хорошо посидеть, подумать, отдохнуть душой. Вот что такое настоящая, талантливая и душевная эстрада.
– Почти как у Цветаевой: «Моим стихам, как драгоценным винам, настанет свой черёд»?
– Настоящее, подлинное искусство никуда и не уходило. Залы полны: люди подпевают, смеются, плачут. Поются не песни, а проживаются целые жизни. Так было, так будет.