Переводы житий отшельников, удалявшихся от мира в египетские пустыни, давно и хорошо известны христианам Восточной Европы, в том числе и России. Но если вчитаться в них внимательно, понимаешь, что славянские книжники не всегда представляли себе географические реалии Египта и повседневный быт тамошних подвижников. Так, просьба автора «Жития преподобного Онуфрия» отнести это Житие в поселение Скит (современный Вади-Натрун), в один из тамошних монастырей, превратилась в переводе в просьбу поведать о подвигах отшельника «по скитам». Совпадение знакомого русского слова с египетским топонимом свидетельствует о том, что слово «скит» к моменту появления этого перевода уже стало нарицательным, но такая замена мешает читателю в полной мере представить себе события первых веков христианства. «Всегда ли хорошо, когда конкретная реальность заменяется неким обобщённым сакральным пространством?» – спрашивает в предисловии переводчик. И сам отвечает: нет, мол, далеко не всегда. Знание реальной жизни египетских монахов не повредит благочестивому читателю, а просто любителя истории, возможно, побудит заинтересоваться и религией.