Обсуждаем эссе Владислава Суркова «Одиночество полукровки (14+)», опубликованное в журнале «Россия в глобальной политике»
На общем фоне политической скороговорки, сбивчивости, горячей эмоциональности, характерных для большинства эфиров и печатных публикаций, редко с должной глубиной рассматриваются вопросы сущностные, философские, осмысливающие роль и место России в мировой истории. В эссе помощника Президента РФ Владислава Суркова затрагиваются именно такого рода вопросы. «Россия – это западно-восточная страна-полукровка, – пишет автор. – С её двуглавой государственностью, гибридной ментальностью, межконтинентальной территорией, биполярной историей она, как положено полукровке, харизматична, талантлива, красива и одинока». И заключает: «Каким будет предстоящее нам одиночество? Прозябанием бобыля на отшибе? Или счастливым одиночеством лидера ушедшей в отрыв альфа-нации, перед которой «посторониваются и дают ей дорогу другие народы и государства»? От нас зависит».
Эта заметная публикация стала поводом для высказывания авторов «ЛГ».
На вечном Острове
Святослав Рыбас
Стоит не забывать и следовать объяснению канцлера Горчакова после поражения России в Крымской войне, когда противниками были Великобритания, Франция, Турция и итальянское Сардинское королевство. Наше продвижение на юг было остановлено, Севастополь после героической обороны оставлен, Черноморский флот затоплен. На Берлинском конгрессе европейская дипломатия праздновала торжество, а горчаковские слова «Россия не обижается, Россия сосредоточивается» стали лозунгом момента.
Поворот в сторону Средней Азии был закономерен. Такое движение всегда выглядело как итог поражений на Западе, начиная с разгрома Костантинополя крестоносцами в 1204 году и обрушения экономической основы Древней Руси – торгового пути «из варяг в греки». Затем долгие века Россия–Русь вела борьбу за коммуникации на западе и на юге. Иван Грозный, Пётр, Екатерина Великая и потом все другие решали эти задачи. Так, за поражением (дипломатическим) в Русско-турецкой войне 1877–1878 годов (освобождения славян от турок), когда Лондон, угрожая войной, вынудил Петербург удовлетвориться малыми результатами, требовалось открыть новые пути растущей экономике – на Восток.
«Восточная тема» до сих пор сверхактуальна. Вадим Цымбурский даже создал геополитический образ нашей страны – «Остров Россия». Он так писал о циклах российских евро-азиатских «качелей»: «Разве, вбирая в XVIII и XIX вв. в свой состав части восточноевропейского «геополитического Ла-Манша» – Прибалтику, Украину, Крым, Белоруссию, Бессарабию, Финляндию, наконец, Польшу, поднимая устами своих идеологов то Греческий проект, то вопрос о Богемии, Россия не боролась за роль непосредственно европейской силы, за изживание допетровского «островитянства»? (…) Но давайте приглядимся к этой восточной политике ближе. За неутомимыми войнами с Турцией встаёт последовательное движение к проливам и маячащему за ними Средиземноморью, а также и в освоенную европейцами Переднюю Азию. (…) Едва ли кого-то нужно убеждать, что восточный вопрос был для России лишь частью «западного вопроса».
(…) Весь XIX в. в помыслах о Дальнем Востоке не заглядывавшая дальше естественных границ уссурийско-амурского междуречья, на исходе этого столетия Россия вдруг устремляется в Маньчжурию. И причины тому нетрудно понять, если заметить, что в эти годы перекрытие ей Тройственным союзом любого мыслимого пути на запад – откуда и известные разоруженческие инициативы Николая II – окказионально синхронизируется с приливом евро-американской активности в Китае. В результате Япония в 1904–1905 гг. фактически оказывается агентом Европы и США против России».
Как видим, экономическая конкуренция идёт рука об руку с геополитической. Если проследить связь между нашим железнодорожным стремлением к Тихому океану и прокладкой Германией железной дороги между Веной и Константинополем, по которой первый поезд прошёл в декабре 1887 года, станет понятно, что обе континентальные империи, Россия и Германия, стремясь к гегемонии в «чужом пространстве», двигаются в одном направлении, – туда, где их вовсе не ждёт Великобритания.
Немецкий «стальной клинок», Багдадская железная дорога, выход Германии к Персидскому заливу, создание Транссибирской магистрали к Тихому океану стали спусковыми крючками к двум войнам, которые инициировал Лондон.
Петербург после поражения в войне с Японией, которого могло не быть, снова оказался в обычном промежутке. И вновь совершил традиционную ошибку – рванулся к Западу, став подчинённым союзником Лондона и в 1917 году получив от англичан смертельный удар (адресую к моей книге «Заговор верхов, или Тотальный переворот»).
В ХХ веке Россия (СССР) совершила единственную попытку преодолеть состояние западно-восточной «полукровки», создав вместе с Китаем и Восточной Европой «второй мировой рынок». Но…
Сегодня наше «одиночество» очевидно. Что из этого следует? Тут Сурков (и не один он) прав.
Нужна ли самоизоляция?
Олег Туляков,
предприниматель, журналист,
Берлин
Лет десять назад Владислав Сурков выступил как автор свежего политологического определения – «суверенная демократия». К счастью, молодое гражданское общество РФ быстро разобралось, что демократия для всех одна и различается лишь степенью развитости. А России на пути к ней надо немало пройти. Но она ступила на эту дорогу. И вот новая статья, которая привлекает энергетикой, эрудицией, лаконизмом, иносказательностью.
Однако выводы из фактологии, на мой взгляд, делаются, мягко говоря, аллегорические, не очень согласуясь с ходом мировой истории. Итак, Россия 400 лет стремилась на Восток, потом столько же в Европу, нигде не прижилась, теперь в одиночестве, на перепутье. Опять, что ли, к сталинской автаркии? Но давайте по пунктам.
Русь нисколько не стремилась в состав империи чингизидов и боролась при каждом удобном случае. Проекты «Жёлтой Руси», Ордуси, полк русской гвардии в Пекине? Чего только не нарисуется в погоне за новым словом – а там, поди, проверь!..
400-летнее стремление на Запад – не повод для иронии и разочарований. Россия быстро ворвалась в европейский оркестр великих держав – и со своим вкладом в мировую культуру. Европе понадобилось полтора тысячелетия, чтобы создать три литературные школы: библейская, греческая трагедия, английская драма. Россия едва ли не за столетие одолела эти рубежи, создав и четвёртую (всех восхищающую до сих пор!) школу – русский психологический роман! Толстой! Достоевский!
Россия-полукровка? А не сравнить ли с Европой, где я живу уже четверть века? Энгельс писал, что немцы не первые жители на этой территории, прежде здесь обитали три другие нации (иные исследователи говорят и о пяти). Франция была перекрёстком для бесчисленных варварских народов. Рим грабили по очереди племена со всех сторон света. Гордые бритты сформировались после нашествия на остров римлян, викингов, норманнов. Россия на этом фоне – пример мононационального образования.
В конце статьи автор даёт волю эмоциям, наделяет Россию культурной и геополитической принадлежностью, напоминающей блуждающую идентичность человека, рождённого в смешанном браке. Везде родственник и нигде не родной, свой среди чужих, чужой среди своих... По-моему, за этим – не очень опрятная шумиха слов, ложная многозначительность и якобы скрытый глубокий смысл. Не увидишь – прослывёшь тугодумом?
Спрашиваю себя: к чему сейчас подобное откровение? За десятилетку от «суверенной демократии» до «страны-полукровки» Россия пережила ряд неприятных и трагических моментов. Я бы вёл отсчёт не от 14+ года, а с 2008-го, когда России пришлось поставить на место зарвавшегося Саакашвили. Тогда, кстати, помощь и понимание выявила Турция, не пропустившая через Босфор–Дарданеллы американский флот, о чём не все помнят, больше вспоминая про сбитый Су-24. Дальше пришли Крым и Донбасс, вынужденно преградившие путь нарождавшемуся украинскому фашизму. Был и не закончился допинговый скандал, замаравший моральный авторитет России. Обострился конфликт с США, Россию втянули в «отравление Скрипалей». Жарко в Сирии. Нарастает вал санкций...
Россия не всегда и не на всех направлениях была безупречна, но «чистой» политики, увы, не было и нет.
Порой кажется, что Россия оказывается в нарастающей (с западной стороны) изоляции. Если своей статьёй автор приоткрывает завесу над неким планом по превращению страны в окружённый лагерь и переходу к мобилизационной экономике, то лучше бы этим намерениям не сбываться. За 25 лет пришли куда более открытые миру новые поколения россиян, остатки старых сильно изменили психологию. Зачем производить над собой новую вивисекцию?