Почти два месяца изучал странное уголовное дело. Дмитрий Сидоров, житель Петрозаводска, обвинялся в убийстве соотечественника, которое совершил в Камбодже. Дело рассматривал Верховный суд Карелии с участием присяжных заседателей в 2020 году. Скажу сразу, что более жуткого по следственно-судебному произволу дела не встречал за все годы работы в Совете по правам человека.
Мой анализ следствия и судебного процесса еле вместился в 107 страниц. Выводы столь типичны, что стоит ознакомить с ними читателей «ЛГ». Скажу сразу, что 29 мая 2020 года Сидорова Дмитрия Сергеевича, 1988 года рождения, присяжные признали виновным в совершении убийства, приговорили к 14,5 года лишения свободы. И он его отбывает в психиатрической больнице закрытого типа.
Фабула события проста: двое программистов-россиян Д. Сидоров и Д. Гончаров решили податься на «вольные хлеба» и выбрали один Камбоджу, а второй Таиланд. Их профподготовка позволяла выполнять совместные проекты дистанционно, но визовые условия требовали периодически (хотя бы ненадолго) покидать страну пребывания. Время от времени ребята ездили друг к другу.
В Камбодже Гончаров снял небольшой домик в курортном Сиануквиле, жил вместе с девушкой-китаянкой. 18 июля 2015 года Сидоров (у него заканчивалась таиландская виза) прилетел по пути в Россию из Таиланда к Гончарову. Друзья поделили наличный гонорар за работу, взяли в прокат мотобайк и поехали в прибрежные пивные. Ближе к полуночи Гончаров в одиночку отправился на пляж за «травкой». Сидоров прождал его почти час, потом сдал мотобайк и на такси поехал в аэропорт, чтобы продолжить путь домой в Россию. Гончарова утром обнаружили мёртвым с ножевыми ранениями неподалёку от пляжа. Местная полиция объявила, что убийство русского совершил его русский товарищ, поскольку срочно покинул страну. На этом камбоджийское «следствие» завершили, информацию довели до матери Гончарова, срочно прилетевшей в Камбоджу.
Спустя 5 лет суд в Петрозаводске на основании вердикта присяжных признал Сидорова виновным в том, что (цитирую близко к тексту) в процессе ссоры с Гончаровым, направляясь вместе с ним после совместного распития алкогольных напитков в местах общественного питания города Сиануквиль, на арендованном Сидоровым мопеде к месту жительства Гончарова, нанёс неустановленным колюще-режущим предметом Гончарову не менее 31 удара в область головы, шеи и по верхним конечностям, т.е. совершил умышленное убийство.
Что же тут не так? Детальное изучение материалов предварительного расследования дали мне (как могут дать любому профессионалу) все основания считать, что приговор основан на выдвинутой следствием версии, которая строится на предположениях и не имеет реальных доказательств.
Прежде всего, удручают грубые нарушения уголовно-процессуального закона на стадии предварительного следствия, как, впрочем, и при рассмотрении в суде. Они привели к нарушениям конституционных прав Сидорова. Возбуждение уголовного дела по факту убийства гражданина РФ в Камбодже произвели с грубейшими нарушениями действующего законодательства, поправ ч. 2 ст. 50 Конституции России, где сказано: «При осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона». А тут никакого обращения из правоохранительных органов Камбоджи в соответствующие инстанции РФ не поступало, в местной полиции матери выдали лишь копии некоторых документов на кхмерском языке без перевода, что не могло стать основанием для возбуждения уголовного дела. Законодательными и ведомственными нормами установлен специальный порядок получения информации о совершённом за границей преступлении или направление запроса на оказание правовой помощи правоохранительным органам иностранного государства. Главное требование – совершение процессуальных действий только на основании специального запроса, направляемого через Генпрокуратуру РФ. Этот порядок был нарушен при возбуждении уголовного дела против Д.С. Сидорова.
Однако (по неведомым мне причинам) Следственный комитет Карелии дело возбудил, оно расследовалось более трёх лет. Доктринальное толкование норм уголовного процесса предусматривает, что при установлении в ходе производства предварительного расследования либо судебного разбирательства факта вынесения постановления о возбуждении уголовного дела с нарушением норм УПК РФ все последующие следственные и процессуальные действия по делу утрачивают своё доказательственное значение. Уже по одному этому признаку приговор подлежит отмене.
Самое невероятное, но обвинение Сидорова в убийстве товарища основано лишь на предположениях матери Гончарова. Из всех материалов вытекает, что единственным аргументом в пользу версии убийства Сидоровым своего коллеги был… факт их совместного пребывания в баре в ночь с 18 на 19 июля и убытия Сидорова из Камбоджи рано утром 19 июля 2015 года. Как ни удивительно, эту версию приняли за основу карельские следователи. Даже отсутствие мотивов для убийства не смущало следствие, оно продолжает упорно стоять на своём.
Карельских специалистов не сдерживает и то, что в ходе процесса было нарушено право Сидорова на презумпцию невиновности (ч. 3 ст. 49 Конституции РФ, ст. 14 УПК РФ). А это также основание для отмены приговора. Следует подчеркнуть, что к нарушению права гражданина Сидорова на объективное рассмотрение дела по его обвинению в совершении тяжкого преступления причастны и рядовые исполнители, и руководители республиканских органов – Следственного комитета, прокуратуры и суда. Как и сотрудники СКР и Генпрокуратуры РФ, которые своевременно не выявили нарушения законности.
Сидоров не признавал себя виновным, следователи не хотели проверять его показания и добывать доказательства. Из-за этого длительного противостояния у Дмитрия стало развиваться психическое заболевание.
Судебный процесс, как я сказал, шёл с участием присяжных заседателей. И у них на глазах – с самого начала процесса! – у Сидорова появились признаки психического расстройства. В таком случае в соответствии со ст. 352 УПК РФ процесс с участием присяжных должен быть прекращён, а дело направлено в обычный суд. Но тут, по каким-то необъяснимым причинам, председатель суда отказал в проведении судебно-психиатрической экспертизы и провёл процесс с подсудимым, который фактически ничего не мог предпринять в свою защиту, так как просто лежал на полу в клетке, куда его вносили конвоиры. Требования адвокатов о проведении судебно-психиатрической экспертизы судья отметал. Можно сказать, это полная дикость, но в какой-то момент судья (видимо, чтобы снизить эффект ходатайств адвокатов в глазах присяжных) прямо обращается к присяжным и просит их (цитирую по протоколу судебного заседания) «не принимать во внимание высказывание стороны защиты о состоянии здоровья подсудимого, и разъясняет, что, если подсудимый в настоящий момент находится в зале судебного заседания, это означает, что он здоров и может по состоянию своего здоровья участвовать в судебном заседании».
Оставим в стороне моральную сторону дела, лишь примем во внимание, что такое нарушение также всегда влечёт отмену приговора.
Ещё один невероятный момент.
Совершенно необъясним отказ от проверки версии убийства Гончарова некими камбоджийскими преступниками, о чём заходила речь на суде. То есть следствие носило явно обвинительный уклон! Оно стало заложником единственной версии. А в соответствии с п. 5 ст. 73 УПК РФ следствие и суд обязаны принять все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела. Также они обязаны выявить и уличающие, и оправдывающие обвиняемого, смягчающие и отягчающие его ответственность обстоятельства. Неисполнение этого положения – грубое нарушение требований п. 2 ч. 1 и ч. 2 ст. 6 УПК РФ.
Должен подчеркнуть, что все перечисленные нарушения законности, к сожалению, потом не были выявлены ни при апелляционном, ни при кассационном рассмотрении жалоб. Посмотрим, согласятся ли с моими выводами в Верховном суде РФ и Генеральной прокуратуре РФ (именно туда я направил свои 107 страниц) или в силу корпоративной солидарности поддержат свершившееся в отношении Дмитрия Сидорова беззаконие. Мы оповестим об этом читателей «ЛГ».
________________________________________________________________________________
Если хотите обратиться к Евгению Мысловскому с вопросом, пожеланием или предложением,
направляйте их на почту litgazeta@lgz.ru с пометкой "Для Е.Н. Мысловского"