Cергей КАРА-МУРЗА
Одной из значительных угроз обществу и государству является утрата способности трезво оценивать своё состояние. Как только граждане и власть начинают уклоняться от того, чтобы взглянуть правде в глаза, начинаются «приписки», «двойная бухгалтерия», а затем и коррупция – духа и воли. При этом теряется также дар предвидения – и беда приходит неожиданно, ибо готовиться к ней нельзя. Человек, предупреждающий о назревающей угрозе, становится нежелательным, а то и подрывным элементом: надо радоваться, а он занимается очернительством…
В этом свете последнее Послание В.В. Путина Федеральному собранию показалось тревожным. На мой взгляд, в нём скрыто предупреждение, что власть не может называть вещи своими именами или считает, что население не желает слышать суровой правды. И то, и другое – знак беды. Сигнал тревоги звучит в общей установке, согласно которой Россия уже преодолела кризис и находится на пути к процветанию. Президент сказал: «Россия полностью преодолела длительный спад производства».
Как это надо понимать? В стране резко изменились методики измерения объёма производства? Если верить Росстату, объём промышленного производства в РФ к концу 2006 г. лишь на 3% превысил уровень 1980 г. В дореформенном 1990 г. промышленное производство было почти на треть больше, и нам ещё очень далеко до того, чтобы этот спад преодолеть. Мы пока лишь слегка оживили старые парализованные мощности. Более того, если посмотреть на график объёма производства, то видно, что темпы его роста в 2000–2006 гг. существенно ниже, чем в 1980–1990 гг. Но ведь вся реформа шла под лозунгом слома плановой системы хозяйства, потому что темпы роста производства в то десятилетие считались неприемлемо низкими.
Если же взять важнейшую отрасль промышленности – машиностроение, – то в 1990 г. объёмы его производства были выше на 46%, чем в 2006 г. Почти в полтора раза больше! С сельским хозяйством дело намного хуже – нам очень далеко до уровня 1980 г., и мы к нему почти не приближаемся, потому что ежегодные приросты весьма малы. Зерна мы производим около 75 млн. т в год, а до реформы редкий год было менее 100-миллионным (доходило и почти до 130 млн. т). Скота и птицы на убой производится сейчас вдвое меньше, чем в 1990 г., и существенно меньше, чем в 1970 г. Молока – всего 55% от уровня 1990 г. и лишь 70% от уровня 1970 г.
Провал колоссальный, ряд отраслей почти утрачен. Нужна мобилизационная восстановительная программа – но способна ли верховная власть это сказать? И готово ли общество услышать эту истину? Туманно говорится и о социальном состоянии России. Президент отметил: «Разрыв между доходами граждан ещё недопустимо большой». Что означает это «ещё»? Ведь социальная система такова, что этот разрыв увеличивается, а не уменьшается. Для развития страны это тупик. Но государство не имеет сил, чтобы не только разорвать этот порочный круг, но и даже признать его наличие. Ведь проблема в том и состоит, что система стабилизировалась на недопустимо глубоком уровне социального неравенства. То, что раньше люди терпеливо переносили как временное «переходное» состояние, становится нормой. Ведь это совершенно меняет дело. Нельзя же это маскировать словами.
Так же и с пенсионерами. Вчитаемся: «В тяжёлые годы реформ многие, а если сказать по-честному – подавляющее большинство – пенсионеров фактически оказались за чертой бедности… Мы не вправе повторять ошибок прошлого и должны предпринять все усилия для гарантии достойной жизни пенсионеров в будущем».
Мы не вправе повторять ошибок прошлого – но при этом мы этих ошибок не называем! А значит, никаких гарантий старикам не даём. Когда В.В. Путин говорил эти слова, телекамеры уставились на лицо М. Зурабова, буквально «олицетворявшее» все эти ошибки, но полное уверенности в том, что политическая система уже выстроила механизмы, защищающие эти «ошибки». Потому-то ничего существенного (кроме совета «копить на старость») в послании о пенсиях сказано не было.
Лейтмотивом послания служит формула: «Следует принять долгосрочную программу развития…», – а дальше обозначается какая-то сфера (дороги, судостроение и пр.). Каждый раз за этой вводной фразой речь идёт о деградации или разрушении какой-то сферы или отрасли. Какой же смысл принимать программу развития, если продолжает действовать механизм разрушения! Ведь очевидно, что прежде надо выполнить программу по остановке этого механизма. В 1941–1945 гг. в нашей стране действовал механизм разрушения нашего народного хозяйства – нашествие фашизма. И приоритетной была программа по уничтожению этого механизма: «Всё для фронта, всё для победы!» Это было всем понятно, и потому «долгосрочная программа развития», начатая сразу после Победы, сплотила общество не меньше, чем война, и была замечательно эффективной.
Более того, программа развития и вырастает только из программы борьбы против сил разрушения. Но власть не говорит этой очевидной вещи – и это тревожно. Вдумаемся в слова президента: «Я уже несколько лет говорю о необходимости развития морских портов. В то же время ситуация практически не улучшается… Правительство как будто специально никаких мер не предпринимает». Президент нам жалуется на правительство! А мы что здесь можем поделать?
И так по всему кругу вопросов. «Существенным фактором… должно стать развитие речных перевозок». Должно стать – но почему не становится? Это и хотелось бы узнать от президента. Да и зачем нам развитие – сохраните прежний уровень! Развитие было с 1970-го по 1990-й – тогда речные перевозки возросли в три раза, а за 90-е годы произошёл спад в шесть раз, подъёма нет. Но ведь созданный тогда механизм по уничтожению водного транспорта никуда не делся! Его ведь надо убрать, чтобы вновь развивать речной транспорт. Этой программы общество и ждёт от государства, но о ней нет и речи…
В преддверии выборов нарастает давление оранжевых на власть. Ей приходится лавировать, так как она связана обязательствами и с олигархами, и с Западом. Это ослабляет её легитимность в глазах населения, и она не решается говорить откровенно. Это ошибка. Только откровенность и укрепит авторитет.
Точка зрения авторов колонки может не совпадать с позицией редакции