Введение в литературоведение: Учебник для студ. высш. учеб. заведений / Л.В. Чернец, В.Е. Хализев, А.Я. Эсалнек и др.; под ред. Л.В. Чернец. – 3 изд., испр. и доп. – М.: Издательский центр «Академия», 2010. – 720 с. – 1500 экз.
«Сквозь литературу» (Б. Эйхенбаум), сквозь художественный текст – пожалуй, для исследователя это единственный путь, позволяющий не пройти мимо литературы. Отрадно, что основным предметом внимания учёных разных научных направлений и школ в рецензируемом учебнике, подготовленном в МГУ им. М.В. Ломоносова при активном участии коллег из других вузов, является само произведение, а не внетекстовые факторы. В коллективе авторов – знаковые имена. Учебник включает в себя «как можно больше живого и ценного из разных школ» (В. Хализев), наследуя идеи Г. Поспелова, М. Бахтина, Б. Томашевского и других учёных.
У историков и теоретиков литературы сегодня практически искоренилась привычка к автоцензуре, а у учёных нового поколения она и не вырабатывалась. В притоке новых идей литературоведческое слово становится по-настоящему творческим.
Пройдя путь от первого пробного издания 1999 г. в словарной форме до нынешнего, третьего, книга обрела плоть учебника, сохранив преимущества словаря. Важнейшая цель издания – «разъяснить опорные теоретико-литературные понятия, представить их как систему, показать, как применяются понятия при анализе произведения, литературного процесса». Соответствующие термины вынесены в названия всех разделов учебника. Например: «Часть вторая. Литературное произведение. 3. Мир произведения. А. Объект изображения. Предметный мир. Время и пространство. Персонаж. Сюжет. Мотив. Психологизм. Пейзаж. Вещь. Деталь».
Изучая уникальность и универсальность писательского «я», студент отчётливее осознаёт своё я-в-мире. Творчество – это «способность создать то, чему нельзя научиться» (Кант). Однако человека, имеющего способности писателя и литературоведа, учить нужно, но только с помощью грамотно построенных учебников.
В качестве постоянной функции литературы в книге выдвинута эстетическая, из которой вытекает целостность произведения, когда «ни прибавить, ни убавить, ни изменить ничего нельзя, не сделав хуже» (Л. Альберти), а содержание и форма не рассматриваются отдельно друг от друга.
Авторы учебника признают сотворчество читателя, его участие в создании произведения здесь и сейчас. Читательские интерпретации, конечно, не равны по ценности – как, впрочем, и сами произведения, среди которых «открытые» (У. Эко) для интеллектуального развития читателя, то есть не позволяющие предсказать свои ходы, и шаблонные. Однако литературовед «всеяден» – ведь он анализирует, а не оценивает как критик: материал любого уровня интересен при исследовании литературного процесса.
Важно разграничение смыслов в тексте. «Введение в литературоведение» воспитывает стилевое чувство, в частности, учит выбирать синонимы. Имя Термин в древнеримской мифологии носил бог межевых знаков. Терминологическая синонимия – явление, которое нужно изживать, ведь термин должен быть однозначным и не иметь синонимов. Зачем языку, тем более научному, слова-дублеты, из которых одно явно лишнее? Но, к сожалению, синонимы у терминов есть, и их применение нередко контекстуально.
Л. Чернец в учебнике принадлежит краткий, но полный обзор отечественных словарей по терминологии литературоведения.
Уникальные структурные элементы в этом издании – рамочные. Перед каждым подразделом даётся перевод термина на английский, немецкий, французский языки, а также тезисный план материала. В конце подраздела – список литературы (при наличии общей библиографии, с немалым весом зарубежной).
Есть в этом издании и забавные факты – например, отклик Вольтера как адепта классицизма о «Гамлете» Шекспира: «Можно подумать, что это произведение – плод воображения пьяного дикаря».
Учебник используется не только в России, но и в странах СНГ и, уверена, нуждается в переводе на языки других государств.
, доктор филологических наук
Книги предоставлены торговым домом «Библио-Глобус».