Дмитрий Григорович. «Диалог о Холстомере», 1995–1997
Из имён гениальных художников, чьи полотна стоят сейчас десятки, даже сотни тысяч долларов, но которые при жизни так и не узнали, что такое слава, можно составить целую энциклопедию. Почему для того, чтобы получить признание, художник непременно должен умереть? Сей далёкий от оптимизма вопрос посетил меня в месте, на первый взгляд вовсе не располагающем к таким размышлениям: в библиотеке отеля «Балчуг-Кемпински Москва», где не так давно состоялась презентация альбома «150 работ современных российских художников».
Нет-нет, те полсотни счастливцев, чьи работы были отобраны для этого весьма представительного издания, за исключением, кажется, одного или двух, пребывали в добром здравии. Но, просматривая репродукции, я не могла отделаться от мысли: многие из этих картин, окажись они в солидной галерее или на аукционе, причём желательно вне пределов нашего Отечества, вполне могли бы принести своим авторам если и не целое состояние, то уж наверняка вполне приличные деньги. Я не ради красного словца назвала этих художников счастливцами. Им действительно повезло: их работы попались на глаза владельцу московской галереи – счастье, почти немыслимое для подавляющего большинства художников, обитающих на значительном удалении от обеих столиц, где-нибудь в Мурманске, Казани или Владивостоке.
Альбом выпущен «Галереей Валентина Рябова» совместно с Российским фондом культуры при поддержке тех, кого у нас называют меценатами, а на Западе – социально ответственными представителями бизнес-сообщества (как говорится, почувствуйте разницу!). Тираж альбома невелик, он рассчитан не на широкую публику, а на искушённую – галеристов, искусствоведов, коллекционеров. Впрочем, в полной мере увидеть и оценить его генеральную во всех отношениях линию способен, наверное, каждый: оказывается, есть ещё в России художники, с уважением относящиеся к традициям классической живописи. После вакханалии, поднятой вокруг «Целующихся милиционеров», убедиться в том, что существует ещё где-то живопись как высокое искусство, а не как авторская отсебятина, весьма отрадно.
Но в любой радости есть капелька грусти. Что делать художникам, живущим вдали от оживлённых «перекрёстков искусства»?
А пока по стране колесят английские, немецкие, французские «варяги», отыскивают столь желанные «алмазы» и сами берутся за их «огранку» и «продвижение на рынке». Остаётся ждать, пока наши галеристы сменят тактику. И тогда старый анекдот о том, как маститый критик на вопрос дилетантки о таланте молодого художника отвечает «Умрёт – узнаем!», утратит наконец свою актуальность…