Где проходит линия между защитой интересов государства и истерией, наносящей вред?
На прошлой неделе Служба безопасности Украины возбудила уголовное дело против украинской же тележурналистки Дианы Панченко, обвинив её в госизмене. Виновата, например, в том, что брала интервью у А. Лукашенко.
А у нас предлагают наказывать уехавших. Хотя релокант релоканту рознь. Тех, кто совершил «подлые поступки», «здесь не только не ждут, но если приедет, то Магадан ему обеспечен», — прозвучало суждение в Госдуме. Понятия «подлости» в законе нет. Рядовому релоканту, который скучает по Родине, придётся, видно, покопаться в своих записях, а то и в мыслях — вдруг найдётся что-то, что сочтут «подлым».
Губернатор Магаданской области Сергей Носов ответил на посыл из Думы быстро, здраво, по делу: хорош уже пугать Магаданом, это стереотип прошлого, а региону нужны грамотные профессионалы. Да, странное бывает отношение к дальним регионам: то термояд над Сибирью предложат испытать, то местом ссылки сделать.
Истерия Киева объяснима, но нам-то зачем уподобляться этому? В конце концов, «Украина» в российской риторике — практически официально «нацистский режим». А россияне, как утверждается теми же людьми, едины, как никогда. Может, не надо запугивать граждан?
Специальная военная операция переросла в затяжной конфликт и даже становится «новой нормой». Недавно гендиректор ВЦИОМа Валерий Фёдоров оценил «партию войны» в 10–15% населения. Большинству, то есть «партии мира», сама власть через развлекательный контент телевизора даёт сигнал: граждане, занимайтесь своими делами, на фронте всё под контролем, план выполняется.
И, видимо, у кого-то зародилась мысль: чтобы «единство» было ещё более единым, релокантам неплохо бы вернуться. Ведь большинство из них не стремилось за рубеж, а сорвалось с места из-за резкого и неожиданного разворота событий. При этом экономике страны не хватает специалистов многих профессий. Да и творцы с журналистами могут оказаться полезными: многие поняли, что на Западе их творчество мало кого интересует. Зачем же тогда «в Магадан»?
В тяжёлые 1920–1930-е годы советская власть прилагала усилия, чтобы вернуть в СССР известных писателей и артистов. Максим Горький из Германии, затем Италии критикует чрезмерную жестокость революции, насилие над личностью; казалось бы, он гарантировал себе эмиграцию навсегда. Но в 1928-м Сталин лично пригласил его вернуться, и Горький стал главным советским писателем. Алексей Толстой покинул Россию в 1919 году: «Я ненавидел большевиков физически». Вернулся спустя четыре года — помогать: «завязло ведь моё Отечество». Помогал так, что в 1937-м стал депутатом Верховного Совета СССР и получил три Сталинские премии. Вопрос о возвращении Александра Куприна рассматривало Политбюро, и писатель прибыл на поезде из Парижа в 1937 году. «Я готов пойти в Москву пешком», — сказал он, покидая Францию. Сергей Прокофьев, Александр Вертинский — список вернувшейся творческой интеллигенции можно продолжать…
Вписать современное российское общество в двухмерную чёрно-белую реальность было возможно на коротком отрезке времени, пока люди были в шоке. Но долго такой примитивный линейный формат не продержится. Неспособность или нежелание терпеть малейшее разногласие — это, как и угроза применить ядерное оружие, проявление не силы, а слабости.