Владимир ПОРТНОВ
***
Не сдержалось бабье лето,
Зарыдало, замятежило…
Лишь вчера ещё нас нежило,
А сегодня всё отпето.
Плачет небо панихидное,
Жалко с летом распроститься.
Ветра веянье ехидное:
Со смешком снежком грозится.
Сникли даже астры мокрые,
Отболело лето вальсами.
Телефон системы Nokia
Вдруг работать отказался.
Что уж больше: и правительство
Вдруг отправлено в отставку.
Комендант по месту жительства
Отказался выдать справку.
Совпаденья невезения?
Иль закономерно это?
Продираются сомнения,
Как мальчишки без билета.
Происходит что-то важное,
И не удержать секрета,
И коснулось это каждого:
…Завершилось бабье лето?
ПОДРАЖАНИЕ ЯПОНСКОМУ
***
Белая берёза на светлой опушке.
Чёрный уголь в закопчённом камине.
Жизнь.
***
Корни знают мечты листвы.
Листья не знают мыслей корней.
Стопка дров у порога.
***
Ветка, кружась, плывёт по реке.
Ивы глядят ей вслед.
Тоска по тебе.
***
Залита солнцем гора.
Чахнут травы в её тени.
«Встать. Суд идёт».
***
Довольна собою, течёт река.
Лодка рассохлась на берегу.
Обманутая надежда.
***
Розу втоптали в грязь.
Роза не стала грязью.
Сплетня посрамлена.
***
Ветер считает листья,
Я – дни разлуки нашей.
Оба сбились со счёта.
***
Я – грустный клоун, я смешон
Для всех, кто незнакомы с плачем.
Накину старый капюшон,
Включусь в погоню за удачей.
Вот к бабочке со всех сторон
Бегут алкающие счастья.
И я – такой же фанфарон,
Бегу и душу рву на части.
Нелеп, смешон мой каждый шаг,
Я не в своё включился дело.
Взмахнуть сачком – такой пустяк? –
Но бабочка-то улетела.
***
Как на плаху, голову тяжёлую
Положу однажды на колени я.
Не руби с плеча мне шею голую,
Не руби с плеча мои сомнения.
Что за дело – голова отдельная?
Что за тело – головой не венчано?
…Власть твоя, как прежде, запредельная.
Высший судия мужчины – женщина.
***
Как скоротечно время в городе,
Как медленно течёт, когда
В округе всё заснуло вроде бы
И небо пестует вода,
И в тишину вбивает гвоздики
Трудяга-дятел над ручьём,
Ручей лопочет ни о чём,
И хвастает рябина гроздьями.
И всё вокруг благоговейное:
И лес, и дальнее жнивьё.
…А время, как ручей, ничейное,
И не твоё, и не моё.
***
В кордон таёжный втиснута изба,
Её законы исполняют честно.
Она для многих – добрая судьба,
А кто её построил, неизвестно.
Дрова, и соль, и сухари, и спички
Отыщет в ней застигнутый бедой.
…Дай Бог и мне не утерять привычки
Оставить хлеб тем, кто идёт за мной.
***
Белые пёрышки, белые перья
С неба летят и летят.
Белые перья, как ожерелья,
В ёлочьих лапах горят.
Соколы, видимо, стаю избили
Трепетнейших лебедей.
Белые перья летят в изобилье
На ёлки и на людей.
Нет на земле ни предательств, ни злобы,
Чёрные грязи белы.
Пышный сугроб – наподобие сдобы…
С чёрной начинкой беды.
Белые перья укрыли неверья,
Веры засыпали след.
Старый пенёк – как остаток сомненья.
…Белый нейтралитет.
***
Мне на днях открылась тайна,
И она всё время ропщет:
Оказалось, что случайно
Я унёс из рощи рощу.
С небом между тонких веток,
С белым светом от берёзок,
С вежливо-вальяжным ветром,
С колеёю от повозок.
В колею, как будто в русло,
Впрыгнул ручеёк, играя,
Побежал, хоть русло узко,
Взрослой речке подражая.
Дятел – вечный работяга –
В тишину вбивает гвозди,
С веток белочки-летяги
Штопают дырявый воздух.
…Вот какая сокровенность
Тайно в душу поселилась.
Это, видимо, за верность
Роща мне явила милость.
***
Я – вол в ярме, глазами – в землю,
Всё небо – в лужах под ногами.
Я небо пью, я небу внемлю
И мерю тяжкими шагами.
***
Крест перекрещивает судьбы:
Пути на все четыре стороны.
Мне выискать в дороге суть бы,
Но воронами небо порвано.
И над крестами золочёными,
Над кроной дерева, над свалкою
Одни и те ж вороны чёрные
Одно и то же злобно каркают.
До крови сбить колени голые,
Ползти, бежать и задыхаться…
Да где ж вы, где ж вы, белы голуби,
Судьбы российской домочадцы?
И где тот крест? Остался сзади ли
Иль впереди маячит где-то?
Как в школе, нам уроки задали,
Но все задачки без ответа.
И каркают повсюду вороны,
Как символ чёрного всевластия.
…А у креста – четыре стороны –
Которая из них на счастье?
***
Уходят кумиры в иные миры.
Уклончива память потомков:
Одних почитают они до поры,
Других производят в подонков.
И нет середины в безумии дней –
Всё меньше деревьев, всё более пней.
МОСКВА