В прошедшем ищем красоту

***

Распахнись, русский север, заезжему,

Окажи свой радушный приём!

И полями живительно-снежными

Спеленай в захолустье своём.

Покажи ты Онегу и Ладогу,

Свежей хвоей ударь по ноздрям

И особую севера радугу

Расплещи по небесным полям.

Где таятся олени и лоси,

Расскажи, я молю, расскажи,

Где осиночки – тонкие трости,

Там, где кроны дерев – витражи,

Там рябины горящими брызгами

Осыпаются день ото дня

И взмывают дубы обелисками

Далеко в голубые края.

Покажи беломорское зарево,

Как светило, купаясь в волне,

Отражается золотом нá небо,

Салютуя пришедшей луне.

Распахнись, русский север, заезжему!

Угости медовухой своей!..

А с оружьем на север пришедшего

Проморозь средь полярных ночей...

Эпитафия

Здесь, во тьме сырой землицы,

Упокоился поэт.

Но не станет смерть темницей,

Задушившей жизни свет,

А пусть станет наслажденьем,

Даст прощенье за грехи!

Пусть с любовью и почтеньем

Пронесёт его стихи.

Для потомков неразумных,

Для пылающих сердец,

Для весёлых празднеств шумных,

Для идущих под венец...

Да, мой слог тосклив и мрачен,

А изыска вовсе нет,

Но ведь дар и предназначен

К перекройке с ходом лет.

Я пишу в расцвете жизни

Или нет – кончине дней,

За недели перед тризной

Напишу стихи светлей.

Я лишь путник на дороге,

А куда она ведёт?

В белокаменны чертоги

Или в лавру завернёт?

Где дорога будет сельской,

Где мощёной городской

Иль тропинкою залесской

И заросшей, и кривой.

Где закончится дорога?

Да и как? Не знаю сам:

Иль у óтчего порога,

Иль под крики светских дам.

Расстреляют иль повесят?

Или пулю в лоб пущу,

Иль, забыв надменной спеси,

Смерть я в старости сыщу?

Я не знаю. Не желаю

Поскорее разузнать.

Только смерть, я полагаю,

Нет мне смысла отдалять...

Нынче здесь, в земле бесплодной,

Упокоена душа.

Ей хранитель – дёрн холодный

И могила – госпожа...

***

Захмелела осина ржавая

На просторе осенних дней.

И стоит в своём поле – плавает

Под сплетеньем сухих ветвей.

Её ветер метает в стороны

И сдирает одежды рвань.

Клюют тучи осенние вороны

Да кричат свою птичью брань.

А осина стоит в похмелье,

Заглянуть бы на часик к ней...

И напиться б простым весельем

На просторе осенних дней.

Цицерон

Уж заросли дворцы Эллады

И смолкла древняя краса,

Но помнят строки «Илиады»

Балкан седые небеса.

Уж Диоген не скажет слова,

Умолк навеки Гераклит.

Не воспоёт родного крова

Забытый греческий пиит.

Но всё ж пронёсся сквозь столетья

Тишайший отзвук жизни той,

И ты принял его ученья

Своею светлой головой...

Поклон тебе! Властитель речи,

Оратор римского ума!

Ребёнок древнего величья

Капитолийского холма!

Своею речью окрылённый

Ты зажигал сердца людей!

Иною песней напоённый

Ты – вновь воскреснувший Орфей!

И дo сих пор в твоём величье

Поэты ищут красоту.

В твоих речах и их обличье

Святую слова простоту.

И с вышины безмерной слога,

С капитолийской высоты

Всё смотришь ты, как мы убого

В прошедшем ищем красоты.