Именовать презентацией происходившее в самом знаменитом книжном магазине Санкт-Петербурга, а то и страны, открывшемся не так давно после масштабной реконструкции, в строгом смысле не совсем правильно. Ведь книга вышла несколько месяцев назад, и тираж уже почти полностью распродан, готовится допечатка. В качестве элемента раскрутки книги – действо явно нерациональное. Скорее, это была встреча с читателями и, по словам самого автора, своего рода знак благодарности Дому книги, где, собственно, и родился несколько лет назад её замысел.
«В свой очередной приезд сюда, бродя между стеллажей Дома Зингера, – вспомнил, обращаясь к зрителям в начале встречи, Александр Лапин, – я обнаружил и приобрёл скромное издание, выпущенное тиражом всего сто экземпляров, в котором было в концентрированном виде изложено то, из чего потом выросла книга «Страсть и бомба Лаврентия Берии». Это была работа двух относительно молодых петербургских исследователей, рассказывающих о важнейшем, хотя до сих пор и малоизвестном периоде жизни всесильного наркома – первых годах отечественного атомного проекта. Не во всяком книжном магазине есть возможность продавать настолько малотиражные, некассовые, как часто нынче говорят, книги. Надеюсь, обновлённый магазин продолжит эту благородную традицию».
Народу на первом этаже Дома Зингера, где проходила встреча, было по любым меркам много – несмотря на будний день и на то, что сам автор, не петербуржец и не москвич, принципиально далёк от литературной тусовки как в её либеральном, так и почвенническом изводе, хотя и по взглядам, и по судьбе всегда был естественным, органическим патриотом, взглядов своих не менял никогда и с линией партии, как говорили в советское время, никогда не колебался, что позволяло и позволяет сохранять ему редкую трезвость взгляда как в творчестве, так и в общественной жизни.
«В последние годы в нашей стране активно раскручивали одну молодую писательницу. Я человек немолодой и примерно представляю, что сколько стоит. Столько денег, сколько было на неё потрачено, в книжной индустрии просто нет. Значит, деньги пришли откуда-то со стороны. Значит, кто-то готов в неё вкладывать? Почему? Для чего? Какую цель преследуют инвесторы – ведь понятно же, что не финансовую. А тогда какую? Идеологическую? Какие мысли нам хотят внушить, воздействуя на нас с помощью этой прозы, которая к тому же ещё и экранизировалась со всей мощью федеральных телеканалов?»
Родившийся в Кабардино-Балкарии в начале пятидесятых, проведший молодость в Казахстане, в девяностых Александр Лапин переехал в Москву; из обычного журналиста вырос до одного из руководителей крупнейшего медиахолдинга, много и успешно занимался бизнесом, не так давно стал лауреатом премии Правительства России за заслуги в области развития СМИ. Два десятка лет живёт и работает в Воронежской области… К прозе он пришёл уже в зрелом возрасте, и его цикл романов «Русский крест», где автор рассказывает о нескольких десятилетиях жизни своего поколения, полюбился читателям как в столицах, так и за их пределами.
И вот несколько лет назад он вновь резко вывернул руль, обратившись к судьбе Лаврентия Берии, и в документально-историческом романе с элементами мистики изложил свою точку зрения на одного из ключевых персонажей отечественной истории ХХ века. И это ни в коем случае не проклятие, но и не гимн в адрес человека, окончившего свои дни почти семьдесят лет назад. Это всестороннее, пусть и художественное, исследование…
«Лаврентий Павлович Берия был великий грешник, тут нет никаких иллюзий даже у его апологетов. Но этот человек, неплохо образованный, рефлексирующий, с выдающимся даром организатора и кадровым чутьём, сделал то, что любой другой на его месте едва ли бы смог. В кратчайшие сроки у нашей страны появился ракетно-ядерный щит, благодаря которому все мы сейчас, собственно, имеем возможность безопасно сидеть в этом зале и рассуждать о том, какой он был злодей. Не будь созданного Берией, нашей страны не существовало бы, тут нет никаких сомнений. Историю, к сожалению или к счастью, не делают в белых перчатках. Её творят грешники – пока святые молятся за всех нас и за них в том числе в скитах и монастырях».
Роман про Берию, по словам автора, вытянул из него все силы. «Я надорвался, просто надорвался. Я был уверен, что эта книга будет последней моей крупной вещью, что больше я ничего писать не буду… Но вскоре началась спецоперация, мир вокруг нас в очередной раз радикально изменился, и я и неожиданно для себя снова начал писать, делать какие-то наброски, пытаясь сказать что-то важное для меня. В романе «Святые грешники» у меня есть глава «Копьё Пересвета» – детективная история об одном пропавшем артефакте. Собственно, из этой главы и растёт новая книга, которая так и называется: «Копьё Пересвета», где я пытаюсь связать многовековую историю страны и то, что происходит с нами здесь и сейчас. Есть там следы и романа про Берию – одна из линий новой книги завершает сюжет из предыдущей».
Публика в Доме книги очень тепло принимала Александра Лапина, после окончания встречи его довольно долго не отпускали: автограф-сессия, вопросы, задававшиеся в частном порядке, просьбы сфотографироваться… Не будет преувеличением сказать, что автор романного цикла «Русский крест» и философско-исторического повествования «Страсть и бомба Лаврентия Берии» представляет собою олицетворение фигуры «народного писателя», каким был, скажем, «народный режиссёр» фильмов «Брат» и «Брат-2» Алексей Балабанов – при всей разнице их поэтик и мировоззрения: художник, не подлаживающийся под свою аудиторию, не пытающийся ей понравится, не заискивающий перед ней, а говорящей с нею на понятном обоим собеседникам языке о важных вещах. В случае с Александром Лапиным этот разговор по большей части касается нашего прошлого, в том числе и недавнего, и разговор этот оказывается весьма продуктивным. Ведь прошлое, как сказал другой современный писатель, историк по образованию, «способно многое сказать о настоящем не потому, что похоже на него, а потому, что в прошлом заметнее вечное».
Сергей Князев,
Санкт-Петербург