Современных белорусских художников привлекает архаика. Что ищут они в образах, созданных за тысячи лет до их рождения? Может, есть надежда там, в глубине веков, найти ответы на вечные вопросы? А что, если наши предки лучше нас знали, что есть космос и что есть человек?
Понимание этого явления надо искать на непознанном ещё уровне единства мышления человечества, близкого к «юнговскому» коллективному подсознанию, к архетипу. Обращение к древнему (так переводится с греческого языка слово archaios), первоначальному этапу развития исторического типа, направления, стиля или школы таит для художников неисчерпаемые возможности соединить внешнюю простоту, условность, даже примитивность формы с глубиной сакрального смысла. Архаика привлекает первобытным синкретизмом, невыявленностью границ между отдельными видами и направлениями творчества. Однако программное, намеренное следование качествам архаистики встречается в современной художественной практике редко. Классическое художественное образование усиливает аналитические процессы, усложняет восприятие действительности. Архаика становится нотой звучания, основной темой, а линия, форма, ритм – средствами изображения.
Графические листы Владимира Васюка и керамику его жены Тамары Васюк искусствоведы вот уже много лет стабильно относят к архаике. Это основное направление их творчества.
Кто главенствует в этом союзе, который является не только художественным, но и семейным, сказать сложно. Каждый из художников имеет свой собственный стиль, манеру, пластику, ярко выраженную тематику. Каждый сам по себе яркая личность в художественной среде. Но при этом есть общая линия, художественная перспектива, которая объединяет все их совместные выставки, придаёт им духовную целостность – это бережное отношение к художественному наследию и его ассоциативно-метафорическое переосмысление.
Их творчество одновременно дышит и наивностью, и почти простодушной открытостью, таинственностью и загадкой – тем, что приобщает и художника, и зрителя к глубинам древнего мифотворчества. Но дело тут не в аутентичности форм и не в создании на их основе новых. Тут другие ориентиры. Это в определённой степени связано с магией, душой и, конечно, реальностью, потому что все созданные в работах образы отражают наши представления и впечатления от окружающей действительности, и в то же время не остаётся станковым «искусством малых форм», замкнутым в узких формально-эстетических рамках. Хотя при этом, например, художница возвращается и к позабытым древним корням, потому что сам гончарный круг напоминает о беспрерывном движении вечности, о круговороте космических циклов и природных стихий. В первоначальном виде даже простой бытовой керамический сосуд был малой моделью космоса-универсума, потому и орнамент на нём являлся не только украшением, но и имел знаковую и информационную силу.
Современному художнику, чтобы разбудить глубинную, родовую память, приходится её на это провоцировать. Например, наделять непривычными качествами, переделывать в фигуративную скульптуру или арт-объект новейшего искусства. Происходит это через приглушение предметных признаков и декоративно-прикладных элементов традиционного керамического изделия. Можно заострить знаково-символичное начало произведения, использовать необычные технические новации в материале, фактуре и так далее. Тамара Васюк использует все возможные стратегии одновременно, стремится в идеале привести их к синтезу, чтобы напомнить, что задача украшения жизни и создание мифотворчества не противоречат друг другу.
Керамика для Т. Васюк – сфера экспериментальных разработок, лаборатория парадоксального синтеза. Художница сближается с языком и пластикой скульптуры, когда обращается к магии объёмных «оживших» изображений. Условные формы позволяют узнавать фигуры живых персонажей – людей, духов, животных, которые при этом приобретают астральную загадочность. Как тут не вспомнить древние представления о неодушевлённых предметах, удерживающих внутри себя невидимых духов.
Материя керамики иногда приобретает качества живописи, озвучивается шумом фактур, насыщается нюансированными, сложными цветами. Их цветовые переливы оживляют поверхность глины и шамота. Мазок живописца угадывается в технике лепки, в тактильном обжиге рельефной поверхности, в отношении к материалу, который изменяется под чувственными прикосновениями художника.
Ощущается в работах Т. Васюк и близость с графикой через многочисленные прорези, «гравюрную» сетку штрихов, которые тревожат поверхность, изменяют её подобно клинописи на древних носителях текста. Сразу угадываются письмена архаики – первобытные идеограммы, сложные калиграммы буквенного сплетения, которые органически украшают и древние, и современные керамические работы.
Форма в её произведениях, наделённых абстрактно-пластической красотой, не избавляется от практического и декоративного назначения. Предмет, который при этом приобретает стилизованную условность и отдаляется от своей предметной роли, становится знаком. Но и символичность знака охотно оживляется, когда превращается в фантастическое существо или другой персонаж.
Тему архаики продолжает в своих работах Владимир Васюк. Его утончённые карандашные рисунки – путешествие по реальным и метафизическим временным пространствам. Тема идентификации, самопознания идёт через всё творчество художника. Он прислушивается ко всему, что сохранила наша земля. Но было бы неправильно считать художника только созерцателем. Реальные археологические и ландшафтные впечатления ложатся в основу его углублённых художественных реконструкций.
На этом основывается лаконичность и пластическая выразительность рисунков В. Васюка. С помощью тонких линий он создаёт впечатление фактурности бумаги, которая передаёт таким образом мощные пласты исторических ассоциаций.
Герои его работ кажутся охранниками тайны, чего-то невыявленного прагматическим сознанием современного человека, показывают нам другую, неизвестную сторону бытия. Пространство и линия, поверхность и материальная предметность становятся пластическими шрифтами былых эпох. При этом художник стремится к тому, чтобы каждая абстрактная идея при конкретном осуществлении становилась чувственно и эмоционально доступной.
Во всех работах В. Васюка присутствуют ярко выраженная авторская интонация, особая уверенность композиционного строя, внутренняя строгость, ощущение истории, протяжённости времени. Всё это свидетельствует о целостности художественного мира автора. В своём путешествии по времени и пространстве В. Васюк не осторожный путешественник, а настоящий творец.
Неслучайно на серебристо-сером фоне рисунков художника, как на вечерних небесах, возникает созвездие небольших, но заметных космических знаков-форм, знаков-тел. Это древние солярные или астральные знаки, их современные авторские трансформации и вариации, которые не прерывают связь с волшебством первоначальных архетипов. Так и должно быть: архетип живёт только тогда, когда изменяется по-новому, всегда по-разному возникает на границе известности-неизвестности.
Работы Владимира и Тамары Васюков действительно существуют в согласии. Орнаменты на керамических изделиях подобны графическому письму, рукотворным идеограммам. Их конфигурации, «строчки», собранные в ряды знаки исторической памяти – метки на пути искателя новизны, художника-новатора. Обновление связи времён, возвращение архетипов архаики происходит уже на новом витке исторического развития.