Дуэль
Одна поэтесса прочитала в рукописи стихи одного поэта. «Что ему передать?» – спросил я у неё. «Передайте, что очень много орфографических ошибок». А вскоре этот поэт прочитал в рукописи стихи поэтессы. «Что ей передать?» – спросил я у него. «Передай, что нет ни одной орфографической ошибки».
, САНКТ-ПЕТЕРБУРГ
Жена и философия
Я сидел в кресле и любовался Лидой. Она, студентка философского факультета, расхаживала по комнате и увлечённо рассуждала о концепции бытия Хайдеггера, с упоением толковала о здесь-бытии.
Я предложил пойти в парк. Мы не спеша гуляли по аллеям. Лида горячо рассуждала о философии экзистенциализма.
– Человек для обретения подлинной экзистенции должен совершить прыжок, – далеко вокруг раздавался её звонкий голос.
А я слушал и понимал, что мне не под силу совершить этот самый экзистенциальный прыжок, чтобы предложить ей руку и сердце.
Мы сели на скамейку под ивой. Шумела река. Плыло в чистом небе маленькое светлое облако, а Лида с упоением говорила о вещи в себе. Её зелёные глаза смотрели на облако, а я ловил себя на мысли, что знаменитое выражение Канта как нельзя лучше характеризовало эту умную и гордую девушку, в которую влюбился по-настоящему. Лида, с которой я познакомился четыре месяца назад, поистине была для меня вещью в себе. Её обширные философские знания приводили меня в трепет и проводили между нами незримую черту.
После прогулки я провожал Лиду до дома. «Для Хайдеггера трансценденция – это ничто», – поблёскивая глазами, утверждала она, и я чувствовал себя этим самым ничто.
Вот и подъезд. «У Габриеля Марселя Бог есть абсолютное «Ты», самый верный и надёжный друг человека», – сказала Лида. А я подумал, как хорошо было бы оказаться на месте этого метафизического бога, чтобы быть её верным другом.
Мы ещё долго стояли у подъезда, а Лида сосредоточенно размышляла о страхе, экзистенциальной тревоге. Меня же не покидал самый обыкновенный страх, что она откажет мне в этих редких встречах…
Прошло пять лет. Лида вышла за меня замуж. А я окончил философский факультет, чтобы соответствовать её высокому интеллектуальному уровню. Нигде не работаю. В нашем городке нет для меня достойной работы. Не пойду же я мести дворы, будучи дипломированным философом. Зато работает Лида. Библиотекарем.
Вечер. Сижу на диване и вслух размышляю о трансцендентальных определениях бытия… Лида не слушает, она занята домашними делами. Ей некогда. Ей нужно погладить постиранное бельё, а затем приготовить ужин. Два наших сына подрались из-за игрушки. Младший ревёт. Лида нежно успокаивает его.
Садимся ужинать. Я громко восхищаюсь «Археологией знания» Фуко. Старший сын стукнул ложкой младшего по лбу. Малыш горько рыдает. Лида утешает его. А я рассуждаю о дискурсивной формации.
Ночью увлечённо читаю философский трактат. За стеной сладко посапывают дети, крепко спит уставшая от нескончаемой домашней работы Лида. Время от времени отрывая глаза от книги, смотрю в окно и мысленно благодарю судьбу за то, что послала мне замечательную жену, благодаря которой я приобщился к философии.
, г. ТАРАЗ, Казахстан
Как они болели
Однажды Иван Петрович заболел, а Мария Васильевна ждала любимый сериал и тоже сказалась больной, чтобы не идти в аптеку. Пришлось Ивану Петровичу отправляться самому.
Он купил: аспирин, анальгин, ношпу и ещё что-то от насморка.
Принёс домой, надел очки и увидел, что все лекарства просрочены. Второй раз идти не хотелось, но он пошёл, потому что болеть хотелось ещё меньше.
Во второй раз он купил: парацетамол, пирамидон, аскофен и ещё что-то от горла.
Принёс домой, надел очки, а лекарства опять просрочены. Третий раз идти уже совсем не хотелось, но он пошёл. Потом пошёл в четвёртый раз и в пятый. И выздоровел, окреп. А почему? Жили они на 28-м этаже, а лифт на профилактике оказался как раз.
Тут сериал закончился, выздоровела и Мария Васильевна, и они отправились на кухню пить чай с лимоном.
, ВОЛГОГРАД
Разгрузочный день
Британский олигарх Ив. Ив. Иванович озарился.
И – возликовал.
И стал петь.
Неумело дирижировал, трогательно вставал на цыпочки.
Приплясывал в такт заоконным снежинкам.
Потом вспомнил Достоевского, достал 1 миллиард из сейфа и бросил в камин.
И сделалось ему хорошо на душе.
Свободно, легко, празднично.
Ведь должны же и олигархи устраивать себе разгрузочные дни.
, САНКТ-ПЕТЕРБУРГ
Предложение
– Предлагаю вам руку и сердце! – сказал врач вновь прибывшей пациентке.
– А как же мои печень и нога? – спросила девушка.
– Их мы пересадим в следующий раз, – заверил доктор.