Мне хочется остановить внимание любителей исторических штудий на уникальном проекте издательства «Молодая гвардия». Речь идёт о серии «Повседневная жизнь человечества» под девизом «Живая история». И знаете, это определение во многом справедливо. Конечно, книги серии – это книги популярные, познавательные, далеко не художественная литература, но здесь присутствует некое концентрированное внимание к миру и его истории, как говорится, от древности до наших дней. Вот далеко не полные анонсы серии, которые имеются на последних страницах серийных книг разных лет:
«Повседневная жизнь древнегреческих женщин в классическую эпоху»,
«Повседневная жизнь советских писателей.1930–1950-е»,
«Повседневная жизнь восточных гаремов»,
«Повседневная жизнь алхимиков в Средние века»,
«Повседневная жизнь Вены во времена Моцарта и Шуберта»,
«Повседневная жизнь российского спецназа»,
«Повседневная жизнь англичан в эпоху Елизаветы I»,
«Повседневная жизнь Кремля при президентах»,
«Повседневная жизнь людей Библии»,
«Повседневная жизнь Стамбула в эпоху Сулеймана Великолепного»,
«Повседневная жизнь русского литературного Парижа. 1920–1940»,
«Повседневная жизнь публичных домов ХIХ–ХХ веков»,
«Повседневная жизнь депутатов Государственной Думы». 1993–2003»,
«Повседневная жизнь папского двора времён Борджиа и Медичи.1420–1520»,
более того – «Повседневная жизнь охотников на мамонтов» и приравненная к ним «Повседневная жизнь русского дворянства пушкинской поры»...
Какой интерес к миру! Какая чудная всеядность! И это при том, что я оборвал список, который можно было бы продолжать.
Кто авторы этой серии? Это учёные и журналисты, этнографы и историки самых разных времён и народов. Остановимся на нескольких «молодогвардейских» новинках из серии «Живая история»: «Повседневная жизнь человечества».
29 мая 1453 года столица Византии – великий город Константинополь – была захвачена турецкими войсками и уже через несколько дней провозглашена столицей Османской империи. С тех пор греческий Константинополь вот уже более пятисот лет называется Стамбулом. В этой книге показана блестящая и нищая жизнь дворцов и бедных городских кварталов, система управления мусульманским государством. Здесь всё, чем Восток всегда притягивал к себе внимание европейцев, – тайны гаремов, одеяния женщин, диета местного населения, занятия торговлей и развлечения. И, конечно, свирепая борьба за власть: «При восшествии на престол Сулейман Великолепный предал смерти племянника и двух внучатых племянников, затем двух своих сыновей, Мустафу и Баязида, вместе с их сыновьями, повинными, как и их отцы, в мятеже. Мурад III устранил пять своих братьев, но грустный рекорд всё же принадлежит не ему, а Мехмету III, который в 1595 году в день своего воцарения перебил девятнадцать своих братьев...» Ничего не скажешь, весёленькие нравы царили при дворе османских султанов! Демократия нашего времени может показаться раем земным по сравнению с традициями давних времён!
Последней на сегодня книгой серии стала «Повседневная жизнь российских жандармов». Авторы переосмысливают отношение к русской жандармерии. Если помните, в советское время жандармерия была синонимом антинародной жестокости. Плюс ещё помнился «Романс о чёрной жандармерии» Федерико Гарсия Лорки – поэта в те годы почти комсомольского, хотя и прекрасного. Не исключено, что франкисты жестоко уничтожили поэта ещё и за этот романс.
А в новой книге о жандармерии в Российской империи – её история и масса примеров того, как жандармы стояли на страже спокойствия России, ловили прохвостов и бандитов, боролись с государственными преступниками и заговорщиками. Впрочем, подобные органы и должны этим заниматься, главное, чтобы не вмешивались в частную жизнь законопослушного населения. Вот там, где это начинается, и возникают массовые репрессии...
Профессия жандарма была весьма опасной. «Если бы в дореволюционной России провели социологический опрос на тему: «Какая профессия самая опасная в империи?» – пишут авторы книги, – то оказалось бы, что жандармы и полицейские заняли бы в нём второе почётное место, уступив первое военным». «...только в период первой русской революции 1905–1906 годов революционными террористами всех мастей были убиты 790 и ранены 864 военных, жандармских и полицейских офицеров, из них только в одной Варшаве в одном только 1906 году были убиты 83 и ранены 96 военных, жандармских и полицейских офицеров»...
Вот только возникает вопрос: если российская жандармерия насмерть стояла на охране государства, почему к концу правления Николая Второго она позволила в общем-то небольшому отряду заговорщиков так легко смести традиционные ценности Российской империи? На этот вопрос до сих пор никто не дал внятного ответа.
Книга посвящена радикальному переходу японской цивилизации из закрытой для иностранцев страны к демократическому высокоразвитому обществу. Вписывается эта эпоха в сорок с небольшим лет от 1868 до 1912 года. Интересно, что японское общество смогло совершить этот переход, сохранив традиционные японские ценности, театр кабуки, институт гейш, культ императорской семьи, понятие самурайской чести и другие исконные черты древней Японии. В стране прошли невиданные ранее преобразования, построены железные дороги, и в страну стали проникать элементы европейской одежды. В моду начал входить буддизм, который ранее был чуть ли не под запретом. Луи Фредерик – известный историк-востоковед, и его книга написана достаточно сухим языком, что не мешает ей быть занимательной для тех, кого интересуют самые яркие страницы японской истории – эпоха Мэйдзи, время преобразований в загадочной жизни этого древнего восточного государства.
Дворянство начала ХIХ века – самый просвещённый слой тогдашнего общества. И вот что забавно: просвещённость дворянства совершенно не мешала этой части общества предаваться вере в приметы и следовать разнообразным суевериям.
Вот, например, «...оттого, что мать в первый раз не обкусала ногтей ребёнку своему, дитя со временем выучится воровать...». Может быть, с ножницами было плохо, но ведь обкусывали ногти-то!
Верили в гадания, верили в карты, боялись зеркал и сглаза, выявляли ведьм, страшились нечистой силы... Конечно, не только в России, но и во всём мире сложились многочисленные традиции примет и суеверий. Например, греки тех времён верили в то, что «сорок святых приводят с собой соловьёв и возвращают весну красную; святой Николай утишает бури; святой Георгий есть покровитель жатвы и земледельцев», а «голод, моровая зараза, громы, землетрясения приписываются духам от злого начала, то есть от дьявола. При сем имени, которое обыкновенно выражается околичными словами, самый неустрашимый грек робеет; к счастью, сей враг православных сам боится ладану». Многие приметы и суеверия давних лет сохранились в сегодняшней жизни.
Суеверен был Александр Сергеевич Пушкин. Известно, что, когда перед его возком пробежал заяц, он вернулся обратно в Михайловское и тем, скорее всего, спас себя от возможных неприятностей. Ныне этому «спасительному» зайцу поставлен памятник. В своё время друг Пушкина Нащокин заказал два золотых колечка с бирюзой – талисман против «насильственной смерти». Одно из них подарил Пушкину. Однако во время дуэли кольца на пушкинской руке не было. «Когда Пушкин после роковой дуэли лежал на смертном одре и к нему пришёл его секундант Данзас, то больной просил его подать ему какую-то небольшую шкатулочку. Из неё он вынул бирюзовое колечко и, передавая его Данзасу, сказал:
– Возьми и носи это кольцо. Мне его подарил наш общий друг Нащокин. Это талисман от насильственной смерти».
В развитие положений книги зададим и мы свой вопрос: кто знает, как сложилась бы судьба Пушкина, будь у него на пальце это колечко во время дуэли?
Несмотря на то, что в ХVI–ХVII столетиях пьянству предавалась вся Западная Европа, о чём даже Мартин Лютер сказал своё гневное слово: «К прискорбию, вся Германия зачумлена пьянством; мы проповедуем и кричим против него, но это не помогает... Наш немецкий дьявол – добрая бочка вина, а имя ему – пьянство», в той же Европе сложилось впечатление, что пьянство как раз происходит в России. Впрочем, активно пили и в России. Широко известна давняя летописная запись: «Веселие Руси есть пити, не можем без того быти».
В нескольких строках не перескажешь богатую историю производства, продажи и потребления спиртных напитков в России. Путь от корчмы и трактира к ресторану прошёл свою невообразимую эволюцию. Пили по всяким поводам, а чаще всего и просто так. Например, в 70-е годы ХХ века «40 процентов не представляли себе предельно допустимой дозы выпивки».
«Питьё стало не просто обрядом, заменой естественного состояния раскрепощённости; оно превращалось в стереотип поведения людей, где привычным являлось уже не только «бытовое пьянство», но и употребление крепких напитков на работе.
Заключительная глава книги «Демократия навынос и распивочно» затрагивает уже самое последнее время России – пьянство и производство спиртного в России 90-х годов. Иные страницы звучат социальным приговором безответственности высших чиновников: «В ельцинской России только за один 1993 год появилось около 150 новых предприятий (получить лицензию на выпуск водки было нетрудно), многие из которых, не обременённые опытом и современной технологией, гнали и разливали сомнительную жидкость под фирменным названием «водка».
При отсутствии надёжного контроля за качеством «пития» пришлось публиковать инструкции по технике безопасности для пьющих: «На всякий случай не допивайте бутылку до дна, чтобы можно было при необходимости сделать анализ этого напитка. Ведь если точно знать, чем именно вы отравились, вас легче будет спасти».
Печальная и беспощадная книга о пьянстве заслуживает внимания даже абсолютно трезвых людей.
Великая французская революция – предтеча русских революций ХХ века. Может быть, потому так до сих пор интересны сведения о ней, малоизвестные факты и подробности из её уходящих в вечность анналов. Сегодня понятно, что у всех революций есть свои родовые черты: кровавая жестокость, с которой уничтожают друг друга вожди всех революций; лозунги, которые в итоге оборачиваются своей противоположностью; создание новой бюрократии и борьба с ранее господствующей культурой. Конечно, у любой революции есть свои, фамильные, неповторимые черты, но механизм всех переворотов имеет что-то неуловимо общее, будь это конец XVIII или конец XX века... Имеет смысл заглянуть в эту книгу, чтобы лишний раз задуматься об отечественной истории.
Эта книга впервые была переведена на русский язык известной писательницей Надеждой Тэффи и её сестрой Еленой Лохвицкой в 1895 году. Для нового издания перевод более чем столетней давности обновлён и снабжён комментариями в согласии с современной исторической наукой.
А вы не задумывались?
Углубляясь в книги «Живой истории», я почему-то вспомнил изумительный рассказ Хорхе Луиса Борхеса «Алеф». Суть его в том, что герою и автору рассказа была представлена некая точка мира – Алеф, в которой отражались все детали, факты, подробности всего мира, на редкость яркие, красочные, выразительные. Здесь мы имеем что-то подобное:
– «Алеф? – переспросил я.
– Да, Алеф. Место, в котором, не смешиваясь, находятся все места земного шара, и видишь их со всех сторон».
Конечно, я не сравниваю авторов серии с великим писателем Хорхе Луисом Борхесом, а их книги с его произведениями, но что-то есть в этом книжном калейдоскопе «Живой истории» от идеи той, фантастической, точки борхесовского пространства.
Оценки за книги я тоже не выношу, так как в моём отношении к серии есть некоторое противоречие. За саму идею «Живой истории» я готов легко поставить пять баллов, а вот по книгам выведу только усреднённую четвёрку – одну на всех за информативность, детали, неизвестные факты и подробности, концепции разных эпох. Книги серии всё же написаны не писательским пером: их авторы – учёные, этнографы, журналисты...
А кстати, вы не задумывались о том, что жизнь каждого из нас – это тоже «Живая история»: повседневная жизнь человечества?
О чём мы, правда, часто даже не догадываемся.
. Повседневная жизнь Стамбула в эпоху Сулеймана Великолепного / Перевод с французского Ф.Ф. Нестерова, предисловие М.С. Мейера. – 2006. – 367 с.
. Повседневная жизнь российских жандармов. – 2007. – 852 с.
. Повседневная жизнь Японии в эпоху Мэйдзи / Перевод с французского А.Б. Овезовой; научная редакция М.В. Демченко. – 2007. – 310 с.
. Повседневная жизнь дворянства пушкинской поры. Приметы и суеверия. – 2006. – 516 с.
. Повседневная жизнь русского кабака от Ивана Грозного до Бориса Ельцина. – 2007. – 519 с.
. Повседневная жизнь Парижа во времена Великой революции / Перевод с французского. Вступительная статья и научная редакция А.П. Левандовского. – 2006. – 336 с.