МОСКОВСКИЙ 
ВЕСТНИК
Общеизвестно, какая мода на «всё французское» существовала в русском высшем свете в начале XIX века. Уже то, что Александр Пушкин в отрочестве лучше изъяснялся на французском языке, чем на родном, из-за чего и получил кличку Француз, говорит о многом.
На недавней выставке в музее «Усадьба князей Голицыных «Влахернское-Кузьминки» с несколько старомодно-поэтическим названием «Усадьбы старой позабытый лик» можно было увидеть, какой степени достигло преклонение перед теми, кто вскоре пожаловал к своим поклонникам в качестве завоевателей.
Вот, например, шкаф из карельской берёзы, какими великосветские графини любили обставлять свои спальни. В его отделке явно проглядывают «египетские мотивы», проникшие в Россию после знаменитого похода Наполеона в Северную Африку.
Многим русским галломанам вскоре пришлось на своём опыте убедиться в «цивилизованности» европейских вояк. Как можно узнать на выставке, во время войны в Московской губернии была разрушена треть всех дворянских усадеб. Многие другие подверглись разграблению. Князья Голицыны и Долгоруковы, бароны Строгановы, графы Толстые – все они «в списке пострадавших». Так, у помещицы А.А. Голицыной, в бывшей усадьбе которой Влахернское-Кузьминки и проводилась выставка, французами было расхищено более 950 четвертей ржи, 67 четвертей круп, 44 четверти овса, 4000 пудов сена, угнано 29 голов рогатого скота.
Согласно ведомости от 30 мая 1813 года французские войска не щадили и православные храмы, расположенные в помещичьих селениях. В 22 имениях наполеоновская солдатня занималась грабежом церковных святынь.
Можно ли сегодня представить, чтобы кто-то из российских олигархов решил чуть не всё своё имущество пожертвовать на нужды Русской армии, как это попытался сделать граф Матвей Александрович Дмитриев-Мамонов?
Один из знаменитых представителей рода Голицыных Дмитрий Владимирович буквально забрасывал императора Александра I прошениями вызвать его из отставки, в которую вышел, обидевшись на решение царя отстранить его от командования десантом в Швецию в 1809 году.
Мы много знаем о самоотверженности жён декабристов, а вот о том, как свято хранили память о героях войны 1812 года их вдовы, известно гораздо меньше. Между тем в этом смысле показательна история Спасо-Бородинского монастыря. Его основала вдова генерала Александра Алексеевича Тучкова, «нежный лик» которого также можно было увидеть на выставке. Маргарита Михайловна Тучкова предсказала мужу смерть на Бородинском поле задолго до сражения, когда оно ещё было одним из сотен и тысяч обыкновенных полей России. Едва эти места были освобождены от французов в разгар зимы 1813 года, она приехала сюда в надежде отыскать место гибели мужа. Именно она выкупила три десятины земли на Багратионовых флешах, где со временем и возник монастырь, первыми насельницами которого стали вдовы участников войны.
Думаю, что цели, которые ставили перед собой организаторы выставки, такие как «отразить культуру повседневности русской усадьбы начала XIX века… способствовать формированию осознания современным поколением значения Отечественной войны 1812 года», в значительной степени были достигнуты. Что подтверждают и записи посетителей в книге отзывов музея.