Гость нашего традиционного «Клуба 206» – Владимир Платонов, председатель Московской городской думы. Впервые на этот пост коллеги-депутаты избрали его в 1994 году. Руководил московским парламентом первого, второго и третьего созывов, был членом Совета Федерации (председателем Комитета по конституционному законодательству и судебно-правовым вопросам, затем заместителем председателя Совета Федераций). Вновь избран депутатом Мосгордумы в 2005 г. и возглавляет её по сей день.
По образованию юрист, окончил Университет дружбы народов им. Патриса Лумумбы, кандидат юридических наук. В 1983–1991 гг. работал в органах прокуратуры, где прошёл путь от стажёра до заместителя прокурора района. Занимался частной юридической практикой, специализируясь на защите прав граждан.
Участвовал в разработке и принятии всех московских законов, программ и законодательных инициатив, с которыми столица обращалась в федеральный парламент.
У Москвы нет секретов от Платонова, а у Платонова – от наших читателей.
, главный редактор: Владимир Михайлович, по традиции я задам свой вопрос первым. И выражу, наверное, общее беспокойство. Будет ли скорректирован бюджет Москвы в связи с кризисом и не пострадает ли при этом, как обычно бывает, культурно-духовная сфера?
– Кризис, как вы знаете, начался не у нас. Никто пока внятно не сказал, когда он закончится и каким будет. Точно так же невозможно предугадать, каких изменений в бюджете города он потребует и коснутся ли они расходов на культуру. Когда мы рассматривали его проект, то надеялись на более высокие темпы пополнения бюджета и соответственное увеличение расходных статей. Сейчас задача – сделать так, чтоб хуже не стало.
Если говорить вообще о политике города, то в московском бюджете есть такое понятие – «защищённые статьи», которые не будут урезаны ни при каких обстоятельствах. К ним относятся зарплата, доплаты к пенсиям, санаторно-курортное обслуживание, пособия на ребёнка, субсидии на строительство и на оплату жилья, расходы на охрану семьи и материнства – словом, всё, что мы понимаем под социальной помощью населению. Эти расходы нам необходимо сохранить во что бы то ни стало, поэтому пришлось секвестировать расходы по некоторым другим статьям: строительные, инвестиционные проекты, транспорт, коммунальное хозяйство. К сожалению, культура также попала в число статей, расходы по которым несколько сокращены. При принятии бюджета в третьем чтении окончательная сумма, выделяемая на поддержку культуры, была утверждена в размере 42,9 млрд рублей. Это на два с лишним миллиарда рублей (или на 5%) больше, чем выделялось в 2008 году, но на 9% меньше, чем мы предполагали выделить на 2009 год ещё прошлой осенью при первом чтении бюджета.
В целом же в столичном бюджете социальные статьи, как и в предыдущие годы, составляют более 40% всех расходов, бюджет был и остаётся социально ориентированным. Не знаю, насколько обнадёживающе это для вас звучит.
Надо заметить, из дефолта 1998 года мы сумели выйти нормально. Во всяком случае, все внешние долги возвращали своевременно, был сохранён высокий уровень социальной защиты. Так что у москвичей в этом отношении поводов для грусти меньше, чем у жителей других регионов. Нам бы ещё теперь со всеми остальными проблемами справиться.
, 1-й заместитель главного редактора: В прошлом году мы вместе участвовали в открытии метропоезда «Читающая Москва», регулярно выходило приложение к «Литературной газете» с таким же названием. К сожалению, этот проект завершился, хотя мы не теряем надежды на его возобновление. Хотелось бы узнать, планирует ли Мосгордума продолжать свою программу поддержки городских библиотек? Смогут ли они позволить себе подписку на серьёзные культурологические издания, а не только журналы с телепрограммами?
– Мы относимся к печатному делу очень серьёзно. Да, программа «Читающая Москва» действительно завершилась, причём не из-за бюджетных проблем, а согласно графику: она была рассчитана на 2007–2008 годы. Должен с гордостью сказать, что её реализация была вполне успешной. Благодаря «Читающей Москве» продажи детской и семейной литературы в столице повысились на четверть. Эта программа включала в себя более 500 различных акций, направленных на пропаганду чтения, особенно среди детей и юношества. За это время в школьные библиотеки в рамках программы было направлено более 120 тысяч книг, около 30 тысяч книг направлено в публичные библиотеки. В основном это издания военно-патриотической направленности, книги для семейного чтения. Кроме того, в рамках программы активно использовались средства наружной рекламы для пропаганды чтения, а по кольцевой линии метрополитена ходит первый в своём роде специально оформленный поезд «Читающая Москва».
В городе будет продолжен конкурс «Лучший книжный магазин Москвы». Кстати, отрадно, что в государственных магазинах создают условия для людей с нарушениями зрения и опорно-двигательного аппарата: магазины оборудуют пандусами для передвижения инвалидов, а также специальными устройствами. Таким образом, мы начали серию мероприятий в рамках Года равных возможностей, объявленного на 2009 год. Но мы не собираемся с окончанием одной из программ отказываться от политики, направленной на развитие и поддержку чтения.
Продолжается городская издательская программа. Несколько раз в год заседает Московский городской совет книгоиздания под руководством заместителя мэра в Правительстве Москвы В. Виноградова. Валерий Юрьевич – человек высокой культуры, доктор исторических наук, истинный книжник, относящийся к поддержке литературы с трепетом и любовью. В рамках книгоиздательской программы город ежегодно оказывает поддержку десяткам литературных проектов – переиздавая классику, публикуя книги известных современных российских писателей, давая возможность молодым талантливым авторам выйти к читателю. Все издаваемые книги в обязательном порядке направляются в сеть городских публичных и школьных библиотек – от самых крупных до маленьких, районных. Дополню также, что издательская программа Москвы – это ещё и поддержка тех книгоиздателей, которые стремятся выпускать качественную и доступную по цене литературу. По мере сил и мы в Российском книжном союзе, московское отделение которого я имею честь возглавлять, стараемся помогать столичному Совету по книгоизданию в том, чтобы талантливые авторы быстрее находили путь к своим читателям.
По единодушному мнению депутатов Мосгор-думы, необходимо, несмотря на кризис, продолжать проекты, направленные не только на поддержку московских библиотек и придание им нового статуса. Очень важно, чтобы они стали доступными для всех желающих культурными центрами, где можно и приобщиться к чтению, и повысить свою компьютерную грамотность. Мы помним об этом при каждом рассмотрении бюджетных законопроектов. И если в 2008 году на поддержку библиотек было выделено 2,6 млрд рублей, то в 2009 году – на 600 млн больше. Честно говоря, горжусь, что в Москве мы библиотеки сохранили и по мере сил поддерживаем. Точно так же не оставляем без внимания наиболее авторитетные печатные издания с давней историей, стараемся по мере сил оказывать им разнообразную поддержку.
Кстати, не могу не отметить: с юных лет «Литературку» я выписывал, покупал (когда подписаться было невозможно), читал в ней всё самое острое и интересное – от «Клуба 12 стульев» до публицистических памфлетов и судебных очерков. Сейчас времена изменились, люди многое черпают не из газет, а из интернета, электронных СМИ. Но я уверен, что газеты, в том числе и ваша, смогут найти новые формы и актуальности не потеряют. И мы очень рассчитываем на вашу помощь в деле поистине государственной важности – вернуть чтение в семью, побороть «вторичную неграмотность», снова сделать нашу нацию самой читающей в мире.
, зам. главного редактора: Наши читатели живут не только в России. Часть тиража, например, печатается в Крыму, с которым у столицы давние контакты. Наши соотечественники беспокоятся, не свернёт ли Москва из-за кризиса свои программы поддержки русского языка и культуры в ближнем зарубежье.
– Работу с Крымом, с Севастополем начинали ещё депутаты Моссовета в порядке «шефской помощи». Я очень хорошо помню те поездки 1994 года, когда мы везли в Крым крупу и макароны, договаривались, чтобы купить подешевле топливо для кораблей и дать морякам возможность выходить в море, а не стоять в порту, утрачивая навыки. Сейчас в Севастополе построен культурный центр – Дом Москвы, там есть наша с вами городская собственность – жильё, которое предоставляется офицерам Черноморского флота (за все годы мы построили и передали им около 2 тысяч квартир). Но с самого начала мы стремились не только «помочь Крыму материально», но и создать систему сотрудничества, чтобы наши соотечественники сами могли зарабатывать деньги. То, что есть сейчас, и то, что было, – небо и земля. Я в этом ещё раз убедился совсем недавно, когда мы провели в Севастополе первую научно-практическую конференцию по проблемам русского языка. При нашей поддержке Севастополь закупает для библиотек и школ книги и компьютерные программы на русском языке, проводит различные олимпиады. Регулярно между московскими и севастопольскими школами проходят обмены учащимися и преподавателями. В будущем году запланированы совместные московско-севастопольские научно-практические конференции «Диалог культуры», «Экономические мастерские», а также совместный детский кинофестиваль «Артек».
Мы придаём огромное значение поддержке русского языка, русскоязычной диаспоры в ныне независимых государствах, два десятилетия назад бывших регионами одной страны. Теснейшие связи у нас с Белоруссией, Абхазией, Южной Осетией, которым мы сейчас помогаем восстановиться после войны. Большие планы у нас и в отношении других стран «ближнего зарубежья», и никакой кризис порушить их не сможет.
, шеф-редактор отдела «Общество»: Даже если в условиях кризиса в Москву не станут приглашать рабочих-мигрантов, как будут решать проблемы тех гастарбайтеров, которые здесь уже есть? В газетах прошла информация о том, что этих людей всё чаще избивают в электричках…
– Предлагаете не пускать их в Москву, чтобы их тут не избивали? Но приезжих всё равно били даже тогда, когда их было очень мало. Я выпускник РУДН им. Патриса Лумумбы, поэтому с «жертвами» знаком лично. Били их не потому, что был кризис, а из-за того, что так и не достроили «многонациональное государство интернационалистов». Правда, в то время власти очень жёстко пресекали любые проявления национализма, ксенофобии и т.д. И сейчас мы тоже должны создавать такие социальные условия, чтобы конфликтных ситуаций было как можно меньше. Преследовать в уголовном порядке злодеев, которые считают себя вправе решать, людям какого цвета кожи «положено» жить в Москве, только потому, что их родители приехали в столицу на 20 лет раньше. Но, на мой взгляд, идеальная миграционная политика государства – приглашать и привозить сюда только тех, кто нам нужен.
– А город может на неё повлиять?
– Конечно. Мы и влияем. Только нашего влияния не хватает, законодательные инициативы Мосгордумы и предложенные ею поправки в федеральный закон пока не принимаются. Но я уверен, что опыт Москвы будет учтён. Или вернётся память, потому что новое – хорошо забытое старое. Сейчас приехавших на работу зовут гастарбайтерами, раньше говорили «лимитчики». Суть та же. В одних регионах не хватало рабочих рук, в Москве жители не хотели браться за самую тяжёлую работу, в итоге государство привозило тех, кто ему был нужен – здоровых и проверенных. Обучало, гарантировало трудоустройство, образование, здравоохранение и койко-место с последующей возможностью получить новую квартиру раньше, чем коренные москвичи. В последнее время всё было пущено на самотёк, а на основании федерального закона действует «уведомительная система»: человек приезжает и сообщает, что он теперь будет здесь жить и работать. Радости от этого никому, кроме него самого. Позиция городских властей – ситуацию надо менять. Мы знаем, сколько нам нужно рабочих мест, и гарантируем, что люди их не потеряют. С одним только «но»: если они и правда такие специалисты, как значится в их анкетах. И «каменщик» способен кирпич класть, а не только мусор мести. В случае профнепригодности нужно предусмотреть возможность вернуть мигранта на родину. Здесь вообще целый клубок проблем. И незнание русского, и болезни, которыми многие приезжие страдают сами и заражают других. Надо использовать зарубежный опыт (Америки, объединившейся Европы) и учиться на чужих ошибках тоже. Система, которая у нас существовала раньше, была, на мой взгляд, близкой к совершенству. Сейчас наша обязанность – обеспечить работой сначала москвичей, которые здесь живут, имеют семью, квартиру, а не тех, кто с нашей помощью поднимает экономику своих, ныне независимых, государств.
, редактор приложения «Московский вестник»: Как вы оцениваете перспективы объединения Москвы и Московской области в один субъект федерации?
– Говорят, что Москву и область Сталин разделил, чтобы не допустить существования слишком крупной и влиятельной парторганизации. Так или иначе, столица и Подмосковье всегда были вместе и лишь де-юре считались разными регионами. Я вынужден говорить на эту тему очень осторожно: любое обращение к ней (особенно с упоминанием конкретных фамилий) всегда вызывает всплеск эмоций. Но есть жизнь и её логика. Москва и Московская область объединены не границами и не бумагами, а своими гражданами, многие из которых живут за МКАД, а работают в столице, или имеют в Москве квартиру, а в Подмосковье дачу… Конечно, сейчас Мосгордума и Мособлдума имеют совместные программы, сотрудничают, есть совместная коллегия исполнительной власти столицы и области, совместная парламентская комиссия. Но этого мало: необходимо сотрудничать более тесно, составлять общие планы, в том числе и генеральные, увязанные в единую стратегию развития столичного региона. Эти планы должны учитывать финансовые возможности обоих субъектов РФ, экономические и демографические реалии. Если мы перейдём от деклараций к делу, жителям всего столичного региона будет безразлично, с какой стороны МКАД они проживают, и вопрос об объединении решится (в ту или иную сторону) сам собой. Москва к такому тесному взаимодействию давно готова. Но, не встречая энтузиазма у коллег, мы вынуждены строить сотрудничество с областью на товарно-денежных отношениях. Мы за огромнейшие деньги покупаем в Подмосковье участки для того, чтобы их могли получить пенсионеры-льготники, приобретаем землю под жилищное строительство и, увы, для кладбищ. Проводим дороги, создаём полигоны для переработки и захоронения мусора… Правда, не могу не отметить: когда был принят закон о монетизации льгот, Москва и область в рекордно короткие сроки смогли договориться, поэтому москвичи сейчас пользуются бесплатным муниципальным транспортом в Подмосковье, а жители области – в Москве.
Если вопрос об объединении встанет вплотную, решать его нужно будет в соответствии с законом, и это долгая многоступенчатая процедура, где решающее значение имеют итоги референдумов в регионах. Я вообще глубоко убеждён, что для любого слияния субъектов РФ нужны серьёзные основания, а не только «политическая воля». Удержусь от прогнозов, какое количество регионов для России оптимально, кого нужно объединять или разделять. Замечу только, что у Москвы и Московской области даже гербы одинаковые, разве что Георгий Победоносец смотрит на них в разные стороны. Что тоже правильно: мы его видим изнутри МКАД, а они – снаружи, значит, по сути, герб-то у нас один…
, администратор «Клуба 12 стульев»: Некоторое время назад был принят закон о закрытии во всех крупных городах казино и игровых залов. Но сейчас такое впечатление, что не старые закрываются, а новых всё больше. Будет ли закон соблюдаться?
– Этот документ стоит изучить хотя бы в качестве классического примера несовершенства федерального законодательства. Пока регулирование игорного бизнеса было прерогативой города, каждое казино в Москве открывалось на основе решения суда. Мы сначала отказывали, владельцы казино шли в суд, обжаловали наш отказ и начинали работу. Таким образом всё-таки удавалось сдерживать напор, и в городе поначалу было 50–60 казино, затем нам удалось сократить их число до 35. Строго говоря, большого вреда от казино, где люди проигрывали «своё, а не чужое», не было.
Мы забили тревогу, когда лицензирование игорного бизнеса перешло в ведение Российской Федерации. На практике в течение месяца или двух можно было прийти в Госкомспорт, заплатить 1200 рублей, получить лицензию на игорный бизнес и на её основании в любом уголке РФ (в том числе и в Москве), ни с кем не договариваясь, поставить любое количество игровых автоматов и открыть казино. И вот на каждом углу стали появляться эти автоматы. Если их американские аналоги носили прозвище «однорукие бандиты», то наши были самыми настоящими «ворами в законе», не меньше. Регулировалась эта техника так, что на выигрыш шла лишь ничтожная часть выручки вместо положенных 90%, стояли автоматы даже в булочных. Человек мог пойти за хлебом и проиграть все деньги, у автоматов дневали и ночевали дети, пенсионеры, кто угодно.
Мы были в ужасе от происходящего, но сделать реально ничего не могли: федеральное законодательство сковывало нас по рукам и ногам, предоставляя игорному бизнесу режим наибольшего благоприятствования. Наконец, четыре года назад нам удалось найти «брешь» в федеральном законе и ввести свои ограничения: игровые заведения нельзя размещать вблизи детских и дошкольных учреждений, для них требуется здание капитальной постройки площадью не менее 500 квадратных метров. Мы перекрыли кислород мошенникам, которые могли купить игровой автомат, поставить его в булочной и за два дня «отбить» затраты. А от «серьёзных» бизнесменов требовали, чтобы их игровые залы имели «обременение», располагались в культурном или досуговом центре, и человек мог от игры отвлечься – пойти в кино, ресторан, библиотеку, наконец. С нами, конечно, судились, некоторые ограничения отыгрывали назад. Но всё же процесс пошёл. Затем был принят федеральный закон, согласно которому с лета 2009 года игорный бизнес будет запрещён везде, кроме 4 зон на всю страну. Мне кажется это малореализуемым: насколько я знаю, в этих зонах пока и «конь не валялся», а в период кризиса найти инвестиционные средства для возведения крупных игровых центров и необходимой инфраструктуры будет вообще сверхсложно. Значит, Лас-Вегасов у нас пока не появится, и люди с деньгами туда не поедут. Так что же, игорный бизнес исчезнет? Нет, он просто уйдёт в тень, а государство потеряет изрядное количество налогов.
Между тем мы предлагали гораздо более мягкий вариант: не запрещать повально, а дать возможность контроля и регулирования процесса регионам. Но на федеральном уровне решили запретить всё. Теперь я оцениваю перспективы достаточно пессимистически: 20 лет назад вот так же решили запретить алкоголь. В результате мы заняли первое место в мире по изобретению способов домашней перегонки спирта, а государственному бюджету был нанесён тяжелейший удар…
, редактор отдела «Библиоман»: Можно ли наконец навести порядок в сфере рекламы? Памятники культуры закрыты щитами и растяжками, вид и содержание которых просто ужасающие…
– Не можно, а нужно. Вопрос – как. Ещё в 1994 году мы обратились в Конституционный суд, чтобы нам разъяснили норму федерального закона: имеем ли мы право регулировать рекламный бизнес? КС ответил: нет, не имеем. И произошло то, что произошло. Город, где каждое «вкусное» место утыкано рекламой, – это позор. Но постепенно ситуация улучшается. Например, есть закон города Москвы, принятый в дополнение к федеральному, и специальная программа, согласно которой реклама не должна загораживать нашу гордость – памятники, находящиеся под патронатом ЮНЕСКО. Но для того, например, чтобы расторгнуть долгосрочные договоры с предусмотрительными бизнесменами, у нас полномочий нет. Так что позиционная война нам предстоит долгая и нелёгкая.
, редактор отдела «Поэзия»: Я живу в Северном Тушине, и все столбы у нас оклеены прокламациями с протестами против строительства мусоросжигательного завода около станции Трикотажная. Правда ли, что подобные предприятия, выделяющие вредные для здоровья людей вещества, будут строить в каждом московском округе?
– Прежде всего, необходимо ответить на главный вопрос: что лучше – такой завод или сплошные помойки вокруг города? Причём последний вариант ещё очень благоприятен: возможности существующих мусорных полигонов в Подмосковье через 2–3 года будут исчерпаны, и нам придётся за гигантские средства покупать новые участки, одновременно вкладывая бюджетные средства в рекультивацию старых, не получая отдачи. К тому же власти Московской области вовсе не горят желанием давать нам места для утилизации отходов, и скоро мусор нам будет вывозить просто некуда. Что будем делать? Единственный выход – постепенно отказываться от захоронения отходов и строить мусоросжигательные заводы.
Следующий вопрос: насколько оправданны слухи об их вредности и даже смертоносности? Ясно, что кислород такие заводы вырабатывать не будут. Однако их «почему-то» строят по всей Европе, где экологические нормы очень жёсткие. Например, в Австрии и Люксембурге сжигается 100% твёрдых бытовых отходов, в других странах ЕС – не менее 70%. В Дюссельдорфе такой завод стоит в двухстах метрах от жилого квартала – и жители даже довольны: можно меньше платить за вывоз мусора. В Москве есть несколько мусоросжигающих заводов, причём они ещё дают свет и горячую воду близлежащим районам. В планах – строительство ещё нескольких, кстати, далеко не в каждом округе. Конечно, здесь существует проблема: для полноценной эксплуатации таких заводов необходим раздельный сбор мусора – железо в одни баки, стекло в другие и так далее. Но пока что горожане относятся к идее селективного сбора мусора без особого энтузиазма. Но что делать – придётся учиться, поскольку иного пути утилизации бытовых отходов у нас очень скоро совсем не останется.
А вообще – рекомендую не слишком доверять прокламациям, расклеенным на заборах: в периоды политической и предвыборной активности экологическая тема чрезвычайно благодатна для любых спекуляций. В то же время любые решения властей по строительству корректируют специалисты. Их мнения публикуются как в специальной, так и в общедоступной прессе.
, корреспондент отдела «Политика»: Может, для ускорения дела дать депутатам «наказ избирателей»?
– Знаете, звучит это красиво. Но система наказов и в советские времена была чисто формальной и неэффективной, а сейчас устаревает. Задача депутата не отдельные «наказы» исполнять, а совершенствовать законы в интересах всех избирателей. А когда гражданин обращается по конкретному вопросу, депутат должен и его решать.
, шеф-редактор отдела «Литература»: В Мосгордуме три фракции: «Единая Россия», «Яблоко» и коммунисты. Как вам удаётся взаимодействовать в законотворческой деятельности?
– Удаётся. Однопартийная система у нас уже была, ничем хорошим это не кончилось. Сейчас депутаты избраны от разных партий. Семьями мы можем не дружить, но москвичи «обрекли» нас на сотрудничество. Все ведут себя корректно. Мы обязаны каждую неделю собираться в общем зале, каждый день работать в комиссиях. Вы знаете, Московская дума считалась в дореволюционной России «разумной», в отличие, к примеру, от думы Киевской, где порой царили, прямо скажем, диковатые нравы. Прения подчас заканчивались потасовкой. Иногда гласные даже обращались с предупредительной просьбой к председателю потушить огни в зале из-за намечающегося инцидента. В Москве «свет тушить» было не нужно: всё происходило в рамках приличий. Прошло несколько столетий. Мы свет не гасим, драк у нас не случалось. За все 14,5 лет, что я являюсь председателем Мосгордумы, мне только раз пришлось прервать заседание и покинуть зал и дважды – отключить депутату микрофон. Но это специфика города. Какие москвичи, такие у них и депутаты. Мы относимся друг к другу с уважением.
, шеф-редактор отдела «Искусство»: Конституционный суд переехал в Санкт-Петербург. Это была разовая уникальная акция или начало процесса? Может, если вывести часть властных структур из столицы, это позволит хотя бы уменьшить в ней пробки и сутолоку?
– А вы не подумали, сколько это будет стоить? Перевод любого ведомства из Москвы сегодня – это безумная трата бюджетных, то есть наших с вами, денег. Сейчас не 1918 год, когда большевикам из Питера в Москву мало что нужно было перевозить. Москва на сегодня единственный город, который способен столичные функции исполнять так, как этого требует Конституция.
Так что столичные функции – наше почётное бремя, которым мы гордимся. Единственное, о чём искренне жаль, – в федеральном бюджете сейчас нет статьи, по которой Москве эти затраты компенсировали бы. А в 90-е годы такая статья существовала. Правда, «живых» денег нам всё равно не давали, а платили за исполнение столичных функций акциями федеральных предприятий, но всё равно это было подспорьем для экономики города.
, зав. отделом иллюстраций: К чему претензий масса, так это к московским дорогам. Удастся ли их, наконец, разгрузить от пробок?
– Мы многое для этого делаем. Но у нас не так много рычагов, чтобы повлиять на решение проблемы. Город никогда не был предназначен для такого безумного количества машин. Ни улицы, ни дворы… Когда у нас была возможность направлять на эти цели деньги из Дорожного фонда, мы расширили МКАД – сами помните, почему её раньше называли «дорогой смерти». Приступили к созданию Третьего кольца, разработали проекты бессветофорного движения по Ленинградскому и Ленинскому проспектам. К сожалению, около 10 лет назад мудрым решением федеральных властей региональные дорожные фонды были упразднены, и деньги у нас отобрали. В Москве стало значительно сложнее, но, заметьте, работы не прекратились. Стараемся подойти к делу комплексно: кроме реконструкции дорог развиваем и общественный транспорт. Строим метро, расконсервировали ряд станций, делаем новые пересадочные узлы, закупаем технику, позволяющую провести эти работы намного быстрее, чем раньше. Тяжело идёт, не скрою. Практически невозможно выделить резервные полосы на дорогах для общественного и спецтранспорта. И, конечно, больной вопрос – поведение водителей на дорогах и сотрудников ГИБДД «при исполнении». Выход здесь я вижу в том, чтобы все нарушения фиксировать с помощью видеонаблюдения, причём не милицейского, а муниципального. А административные наказания должны быть такими, чтобы человек нарушал ПДД «раз в жизни», а не постоянно откупался от инспекторов.