Международный кинофестиваль им. Андрея Тарковского «Зеркало» прошёл в Иванове в пятый раз. Он позиционирует себя кинематографической меккой для поклонников фильмов, созданных на границе жанра и авторского осмысления. Ещё до официального открытия форума картина «Андрей Рублёв» собрала полный зал, перед которым выступил соавтор сценария А. Кончаловский.
С этого года на фестивале вручается приз «За вклад в мировое киноискусство», и первым его лауреатом стал Андрей Кончаловский, который справедливо заметил: «Мы живём не в самые лучшие времена мировой и, в частности, европейской культуры, когда увеличивается память человечества и укорачивается персональная. Люди уже редко могут сказать, кто такой Феллини, Антониони и в том числе Тарковский. Чрезвычайно важно, что фестиваль берёт на себя бремя противостоять напору забвения. Особенно в России. Во-первых, потому что Тарковский всё равно, где бы он ни работал, остаётся одним из ярчайших представителей российской культуры. Во-вторых, хорошо, если молодые люди, начинающие свою работу в кино, будут иметь ориентиры. Погоня за новизной не принесла Европе большого прогресса и не дала главного человеку – ориентира. Когда я и Андрей учились, были герои – те режиссёры, которым мы пытались подражать. Сегодня режиссёрская профессия уже не героическая, к сожалению, хотя она по-прежнему остаётся такой для тех, кто ею занимается».
На редкость сильный конкурс включил десять картин. От России – Андрей Стемпковский с фильмом «Обратное движение». Маленькие люди в трудный период своей жизни оказывают великодушную помощь тем, кому хуже. И судьба не становится к ним милостивей, настигая в тот момент, когда кажется, что пик кризиса уже миновал. Действие разворачивается вокруг таджикского мальчика, которого одни русские пытаются погубить, а другие русские – спасти. Погибают и те, и другие, но мальчик – спасён. В национальном акценте как будто нет необходимости: если бы мальчик был русским, наверное, сама ситуация трогала бы сердце зрителя не меньше. Привязка к «злобе дня» делает фильм неким манифестом. Но сложность конфликта (а с ним и историческая правда) состоит как раз в том, что мы исконно погибали за других и всегда готовы враждовать между собой, а выигрывает при этом третья сторона. Но фильм об извечной великой простоте Ивана-дурака реалистичен, там нет того чуда, на которое по привычке хочется надеяться…
Ван Бин представил экранизацию бестселлера в Китайской Республике – «Канава» (Гонконг–Франция–Бельгия). Репрессии 1950-х, в трудовых лагерях пустыни Гоби мрут как мухи «правые диссиденты». И занесённые песком тела открывает небу ветер пустыни… Эта метафора превосходства природы над любыми людскими истериями, «измами», привязанностями возносит довольно затянутую, однообразную по перипетиям картину на уровень притчи. Операторский взгляд Люй Шэна передаёт объём тесной замкнутости землянок столь же образно, как и ненужный гибельный простор Гоби. Фильм отметили почётным дипломом жюри.
Лента «Посмертно» Пабло Ларраина (Чили–Германия–Мексика), удостоенная приза губернатора Ивановской области, начинается как драма одинокого скучного стареющего неудачника Марио, который составляет протоколы вскрытия трупов в морге. Блеснувшая было надежда на обретение любви меркнет на фоне военного переворота, произошедшего в Чили в 1973 году. Место работы Марио превращается в сортировочную, а фильм – в политический детектив. Герой под пристальным наблюдением военных, рискуя жизнью, спасает свою возлюбленную. Но вдруг понимает, что она не испытывает к нему даже уважения, не то что любви. Сюжет чем-то напоминает знаменитую новеллу П. Мериме «Кармен» – история соблазнения, измены, мести… И политика оказывается ни при чём.
Замечательной испанской ленте Фернандо Леон де Араноа «Амадор» справедливо достались сразу два приза – «Зрительских симпатий» и «За лучшую женскую роль», присуждённый Магали Сольер. История бедной девушки, нанявшейся в сиделки к богатому старику, не нова, но гротеск социальной ситуации преломляется в фильме очаровательной аферой, вариацией на тему «Мёртвых душ».
Столь же очаровательна французская роуд-муви «Мамонт» Бенуа Дельпин и Гюстава Керверна с Жераром Депардье, Йоландой Моро и Изабель Аджани. История о свежеиспечённом пенсионере, отправившемся по местам своей молодости, по сути есть плавное перетекание социального кино в мелодраму, и стоит этот драматургический арабеск на комедии абсурда.
Дипломом жюри награждён фильм Белы Тарр «Туринская лошадь» (Венгрия–Франция–Швейцария–Германия), удостоенный двух наград Берлинского МКФ. Эта «хронология» более других конкурсных лент отвечает традициям Тарковского и стоит особняком. В апокалиптической притче, сконструированной по мотивам Первой книги Бытия, дан некий обратный отсчёт: события дней сотворения мира идут вспять. Шесть дней крестьянская семья – духовно пустые, ко всему безразличные отец и дочь – живёт в одиноком доме, в привычном нудном ритме. А тем временем за окном мечется буря, пропадает с лица земли близлежащий город, исчезает вода в колодце, гаснет свет. И времени больше нет: Творец «почил от всех дел Своих, которые Бог творил и созидал». «Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою»… У Белы Тарр в единственном длинном монологе нам рассказывают, про что кино. Неужели автор боится остаться непонятым? Вина человека перед Богом стала привычной. И потому исчезновение мира не удивляет – всё естественно. Того, что им было дадено, люди не оценили, не сохранили, теряя, уже не плачут – какой во всём этом смысл… Можно наслаждаться операторской работой Фреда Келемена, нюансами взаимного проникновения чёрного и белого – пока тьма не поглотит свет…
Председатель жюри, британский актёр и режиссёр Рейф Файнс, вручая Гран-при фильму Пака Чжунбома «Дневники Мусана», сказал: «Я не верю, что к кинематографу применимы слова «лучший фильм». Но есть фильмы, которые оставляют след в душе зрителя». Граница между Северной и Южной Кореями пролегла по судьбе беженца, которому никак не удаётся хоть как-то устроить свою жизнь. Чтобы стать, как все, он совершает предательство, теряя самого себя.
Авторское кино, какой бы кризис оно ни переживало, вскрывает экзистенции – либо аккуратно сдувая пылинки, либо скрежеща консервным ножом. Меняются формы, ищутся способы, повторяется пройденное, но духовное начало в человеке по пути сознания будет уводить зрителя внутрь себя и говорить ему правду о нём самом. Современный герой безынициативен, слаб, гоним, он и не герой вовсе. Возможно, он таковым является в глубине своей души – на поле битвы добра и зла, где воин только один.
, ИВАНОВО–МОСКВА