Акт о каноническом общении и восстановлении единства в Поместной Русской православной церкви торжественно подписан в храме Христа Спасителя 17 мая. Святейший Патриарх Алексий II, отметив, что «пришло время собирать камни, бездумно разбросанные в прошлом», заявил, что, кроме всего прочего, «объединение является одним из значительных факторов прекращения Гражданской войны и её последствий»… О значении этого события мы попросили высказаться экспертов «ЛГ».
о. Андрей КУРАЕВ, профессор Московской духовной академии:
– Главное значение единения – Россия пробует вернуть себе свою диаспору. В течение многих десятилетий страна выплёскивала из себя население, она нуждается в его возврате. И задача не в организации реэмиграции – необходимо, чтоб русская диаспора стала другом России. К сожалению, есть нехорошая оригинальность русской культурной истории: начиная с князя Курбского через Герцена и до Березовского русская эмиграция на Западе работает против России, создаёт её негативный образ, помогая её врагам. Это ненормально. Китайская диаспора в США работает на Китай, армянская во Франции – на Армению, и так везде – вот это нормально. А в нашей диаспоре чувства национальной солидарности, к сожалению, нет.
Очень важен опыт победы, пусть небольшой, пусть символической победы для нашего народа, измученного бесконечными поражениями и капитуляциями, особенно за ельцинские годы. Чрезвычайно важно почувствовать этот вкус победы, преодоления самих себя прежде всего.
На внутреннюю политику непосредственное влияние единение церквей вряд ли окажет. Но вот дополнительная головная боль у нашего патриарха появится. Ведь воссоединение означает, что Патриарх Алексий II лишился права на спокойную жизнь, то есть принёс себя в жертву. Потому что теперь в составе нашего Синода и Архиерейского собора появятся люди, которые готовы к дискуссиям, достаточно консолидированные между собой, – группа епископов, воспитанных иначе, чем наши епископы, не связанных с нашими политическими и бизнес-элитами. Появится новая организационная сила, которая может быть по некоторым вопросам в оппозиции. Значит, дух дискуссий вернётся в наши соборные залы. Хорошо ли это? Однозначно ответить трудно. Слишком травмирующими оказались дискуссии, начавшиеся со времён перестройки, в этом могут быть и плюсы, и минусы.
На общекультурную атмосферу в стране особого влияния единение не окажет, потому что Русская зарубежная церковь минимально была связана с культурой, которая творилась в русской эмиграции. Практически все богословы и философы, чьи имена привлекают внимание, будь то Николай Бердяев, отец Сергий Булгаков, отец Георгий Флоровский, митрополит Антоний Сурожский, Владимир Лосский, были в оппозиции к Зарубежной церкви, никак не были с нею связаны.
Это иллюзия, что мы воссоединяемся с потомками князей. Костяк Русской зарубежной церкви составляют военнопленные Второй мировой войны, то есть это бывшие комсомольцы, перемещённые лица, не знавшие церковных традиций. Американские спецслужбы допускали к ним в лагеря только наиболее антисоветски настроенных священников. Например, недавно я дискутировал в зарубежном приходе с 80-летней милой бабушкой, бывшей комсомольским вожаком до войны.
В культурном смысле единение церквей вряд ли нас обогатит, но в любом случае радостно, что ещё одной трещинкой стало меньше.
Александр ЧУЕВ, депутат Госдумы:
– Трудно переоценить огромное значение восстановления единства Русской православной церкви – духовное, историческое, культурное. Прежде всего это восстановление духовного правопреемства России, объединение всех православных верующих мира. Воссоединение усилит роль Православной церкви в обществе и активизирует её миссионерскую деятельность, социальную, культурную. Возвращение к нам большого числа новых священников и мирян из Русской православной церкви за границей вдохнёт новую энергию в нашу церковную жизнь. Положительно объединение скажется и на зарубежных приходах.
Влияние Церкви усилится и в общественных отношениях. Очень надеюсь, что морали и нравственности в нашем обществе будет уделяться значительно больше внимания. Должны быть изменения и в политической жизни, потому что, возможно, больше политиков, государственных деятелей обратятся к Богу и станут чаще действовать сообразно православной этике. Закон в нашей стране не позволяет создавать религиозные партии. Но принадлежность к той или иной религиозной конфессии обязательно сказывается на политических позициях граждан. То есть в конце концов это объединение сделает сильнее и государство.
Сегодня мы говорим о том, что Церковь и государство находятся в состоянии социального партнёрства. Наверное, надо уже выходить на его законодательное оформление. То есть чтобы получить возможность расширить рамки партнёрства, традиционные религиозные организации и государство должны иметь прочную, хорошо разработанную законодательную базу. Церковь может помочь государству во многих сферах жизни, где у него не доходят руки, не получается эффективно решать задачи, – в благотворительности, социальной помощи…
Возможно, усиление Церкви поможет решению давно назревшей проблемы создания общефедерального церковного издания, газеты, не просто говорящей о церковной жизни, а которая давала бы возможность обсуждать политические и социальные вопросы с точки зрения православного человека. Такая газета очень важна и нужна.