Эдуард Балашов — поэт. Родился в 1938 году в Мариуполе в семье военного; учился в Ташкентском суворовском училище. С детства писал стихи, музицировал, занимался спортом. Из Высшего военно-морского училища перешёл в МВТУ им. Баумана, окончив которое работал инженером в гражданской авиации. В 1965 году опубликовал первые стихи и через некоторое время целиком занялся литературным трудом. Первая книга — «Гонец» — вышла в 1972 году. Работал в издательстве «Советский писатель» редактором отдела поэзии. Эдуард Владимирович Балашов — автор восьми сборников стихотворений.
* * *
Свободный ветер света
Из солнечной страны.
В широком шуме ветра
Зелёный шум весны.
Трава, деревья, люди,
Надежды и мечты.
И всё о том: что будет?
И всё о том: кто ты?
Кто ты? – ликуют ветки.
Кто ты? – поют цветы.
В широком шуме ветра:
Кто ты? Кто ты? Кто ты?
* * *
Молчит усталая вода,
И, прислонясь к крутому склону,
Она вздыхает иногда
И гонит вздох свой по затону.
И воздух оттого молчит,
Что не роняет слов на ветер.
И каждый вздох его рассветен,
И в небе облаком летит.
Молчание земли – укор.
На всём лежит печать былого.
И каждый вздох её – простор,
И каждый камень – полуслово.
И я молчу. И не дыша
Внимаю общему молчанью,
Где всё подвластно ожиданью:
Вот-вот заговорит душа.
Птицы
А люди? – Люди станут боги....
Фёдор Глинка
Никто не знает неба так, как птицы.
Простор бескрайний. Даль без берегов.
Придуманные сферы и границы
Неведомы для птиц и облаков.
Не могут птицы в небе заблудиться.
Как никому, им видно далеко:
И как земля свои меняет лица,
И как луна ныряет в молоко.
А воздух – то живой, крылу послушный,
Когда легко даётся каждый взмах,
То как настой, густой,
для сердца душный,
То крепкий, хоть танцуй на небесах.
Вон птица в небе! Гордой одиночкой
На сильных крыльях уходя в зенит,
Покуда хватит глаз, она летит
И кажется едва заметной точкой.
Мы поднимаем в небо самолёты.
Мы говорим: мы птицы! Мы летим!
А с высоты пусть птичьего полёта
Такими ж маленькими кажемся мы им.
Мужайся, справедливая природа,
Преодолён твой бережный магнит.
Уже пылят колёса лунохода,
И жадный бур негодный грунт сверлит.
Никто не знает неба так, как птицы.
Никто, как птицы, в небо не летал.
И человек, сумевший прилуниться,
Сравнился с Богом,
с птицей – Бог не дал.
Россия в нас
Россия в нас, как прежде было – Бог!
Идёт, течёт, растёт во всех Россия,
Река-дорога, дерево дорог.
Земная и небесная стихия.
Храните Русь, как вас она хранит.
Обороните – и спасётесь сами.
Россия – радость, Сергиев магнит,
Грядущий стяг и Куликово знамя.
Тысячелетье
Попирается имя Господне,
И на то возмущается дух.
Всё, что подлому чреву угодно,
Невзыскательный потчует слух.
На глазах каменеет гордыня.
Под неё бы весь тот динамит,
Коим взорвана сердца святыня,
Рукотворный развеян магнит.
Раздражением плюет округа.
Небрежением труд развращён.
И осенняя мозглая вьюга
Раздувает обрывки пламён.
Разгорается тысячелетье –
Огневая за тучу верста.
И большие и малые дети
Идут в небо – Россию Христа.
Жива Россия!
Чтоб угодить в священный сон,
Ты сердце отпусти на волю
И, заглянув за небосклон,
Прими назначенную долю.
Тогда увидишь то, что есть:
Уже летит над морем страха
Свободная земная весть –
Страна, восставшая из праха.
И ей напрасно шлёт вослед
Мирская тьма свои ракеты:
Алтарь и жертвенник планеты,
Жива Россия – Параклет!
Поднесь
На камне пот и кровь труда.
Не камни гробовые.
Живая лестница крута.
Ступени трудовые.
И там, за облаками лет,
Всё те же светят камни.
Всё так же трудно белый свет
Живёт за облаками.
И там России место есть,
И к ней жива дорога
Из тех камней, каких не счесть
У труженика – Бога.
А за окошком, как и здесь,
Туман и бездорожье,
И церква белая поднесь...
Россия – сердце Божье.
Отцу
Иду посередине сна, себя посередине.
Вокруг меня твоя страна.
И этот сон – не сон.
Вот только что мне кистью лет
виски посеребрили
Иль повстречавшийся рассвет,
или вдогонку клён.
Иду посередине дня,
ушедшего в когда-то.
И этот день живёт во мне
и будет жить века.
Все дерева в твоём лесу –
уснувшие солдаты,
Пороховые в небесах ночуют облака.
Пока страна моя жива,
не оскудеют дали.
Ещё Отечества рука
простёрта надо мной.
И в тишине звенит листва –
осенние медали
На гимнастёрке фронтовой,
простреленной войной.
В лабиринте
В этом тёмном лабиринте
Каждый камень глух и нем.
Не минуйте, не отриньте
Всем суждённый Вифлеем.
Только странникам небесным,
Только путникам земным
Тесно в доме неизвестном –
В храме Иерусалим.
И о том молчит Голгофа,
И на том восходит путь:
Назвались сынами Бога?
Дайте миру вас распнуть!
Вновь живу!
Весна спускается с небес
Садами, реками, лугами.
Как поутру прозрачен лес,
Умытый первыми дождями!
Весна восходит в небеса
Полями, реками, садами.
Плывут деревья облаками,
И в небесах шумят леса.
Уж не по мне её дыханье,
Огня земного полыханье.
Забывший время наяву,
Я, как на первое свиданье,
Спешу на первую листву.
Всё вспоминаю, вновь живу!
О красоте
Вся красота земная от небес.
Земное должен ты оставить.
С собою труд возьмёшь и мастерство –
Всё то, что возгнетает пламень сердца.
Не отдавай былому красоту!
Земля прейдёт, а красота –
Твоя непреходящая обитель.
Когда она в тебе, тогда
И только тогда ты – в ней.
И где она, там прелести нет места,
И роскошь там сгорает от стыда.
Лишь красотой стяжаешь красоту.
Спасенье в осознанье этой мысли.
Праздник
Расцвёл цветок – ура! –
на сердце праздник.
Как он нашёл мгновение, проказник!
Как он сумел встать на ноги, начаться,
Лиловым стать и с вызовом качаться,
Смотреть на мир,
незримых глаз не пряча:
Любуйся мной, мол, я – твоя удача!