22 апреля 1724 года в нынешнем Калининграде, тогда известном как Кёнигсберг, родился немецкий философ Иммануил Кант. Он вошёл в историю как один из величайших европейских мыслителей, был не только философом, но и одним из последних Universalgelehrte, то есть универсальных учёных, энциклопедистов.
Учёный Кант занимался не только философией, но и астрономией, географией и многим другим, подобно Ломоносову, который родился на 13 лет раньше Канта и, как и Кант, являлся учеником немца Христиана Вольфа. Как и Ломоносов, Кант был, что называется, из простонародья. Он посвятил жизнь учёбе и интеллектуальному труду и ещё при жизни получил признание. В течение нескольких десятилетий, после публикации в 1781 году «Критики чистого разума», все европейские философы оказались в той или иной степени последователями Канта.
Такое значительное влияние Кант оказал прежде всего благодаря революционной теории познания. Сам Кант сравнивал свой подход (представлявший собой синтез английского эмпиризма и абстрактного рационализма, зародившегося у Декарта) с революцией Коперника. Согласно Канту пространство и время – это «формы нашего мышления», которые на самом деле только в нашем уме и существуют. «Вещь в себе», которую Кант называет ноуменом, непознаваема, недоступна нашим интеллектуальным способностям.
Родоначальник идеализма вернул человека, субъекта, в центр мироздания. Кант, как настоящий философ Просвещения, верил прежде всего в разум и не соглашался с дрейфами солипсистов – эпигонов, которые довели философию субъективного идеализма до абсурда.
Да, Кант вернул человека в центр мироздания, но мироздание для него (в отличие от многих экзальтированных романтиков) существует. По Канту, субъект – инструмент, позволяющий мироздание интерпретировать. Внешний мир для Канта существует, хотя человеку суждено быть неспособным познать его во всей глубине и сложности.
Кант не хотел быть просто скучным философом-теоретиком. В его философии три главных вопроса. Не только «Что я могу знать?», но также «Что я должен делать?» и «На что я могу надеяться?». По этой причине его философская система не могла быть полноценной без практического и этического аспектов.
На первый взгляд сама жизнь Канта может показаться неинтересной, с заурядным бытом профессора, повседневными привычками. Другой немецкий философ, Мартин Хайдеггер, твёрдо убеждённый, что изучение биографии философов не должно иметь ни малейшего значения, таким образом описал жизнь Аристотеля: «Родился, учил, умер». О Канте можно сказать то же самое. Но Кант был не только профессором, который проводил время, погрузившись в свои абстрактные размышления, он с удовольствием участвовал в жизни города, в общественных дискуссиях, любил провести время с друзьями. Для Канта важна связь теории и практики.
Философ более всего восхищался двумя вещами: «Звёздным небом над собой и моральным законом внутри себя». Кант был воспитан в традиции строгого пиетизма, стремящегося к деятельной любви, не принимающего лютеранского догматизма. Его моральный закон, который он назвал «категорическим императивом», гласил: «Поступай так, чтобы максима твоей воли всегда могла рассматриваться как принцип всеобщего закона». Другими словами, «веди себя по отношению к другим так, как ты хочешь, чтобы другие вели себя по отношению к тебе».
На третий вопрос «На что я могу надеяться?» отвечает политическая концепция Канта. Здесь философ, активно участвующий в интеллектуальной жизни своего города, но не в политике, демонстрировал некий визионерский утопизм, весьма характерный для его эпохи. Этика не может существовать без политики, поскольку человек живёт в обществе. Чтобы быть свободным и разумным, обществу необходимо выбрать способ, как управлять собой. Политическая философия Канта, конечно, не имела такого огромного влияния, как философия других немецких мыслителей, пришедших после него, таких как Гегель и Маркс. Но она никак не имеет второстепенного значения.
В своей работе «Что такое Просвещение?» Кант призывал к противостоянию догматизму знаниями и просвещением: Sapere aude! – «Дерзай знать!». Когда в 1789 году разразилась Французская революция, Кант поначалу встретил её с большим энтузиазмом, хотя и с безопасного расстояния. Он был убеждён, что революция окажет благотворное влияние на человечество. Однако порядочный и законопослушный прусский профессор не имел в себе ничего бунтарского и потом осуждал ужасы якобинского террора. На фоне кровавых эксцессов революции Кант, казалось, искал убежища в утопических видениях. В своей работе «К вечному миру», появившейся в 1795 году, он представил себе мир без войны, как конфедерацию республик. Кстати, именно этот труд Канта оказал глубокое влияние на Устав Организации Объединённых Наций, написанный ровно 150 лет спустя.
По мнению Канта, человечеству суждено стать единым, таков закон «метафизики истории». Значит ли это, что космополит Кант, таким образом, являлся либеральным интернационалистом, предтечей глобализма? В каком-то смысле да, в другом – нет. Так называемый глобалистский «либеральный интернационализм», столь популярный сегодня, не предусматривает слияния различных культур в гармоничное единство, а скорее подталкивает к неизбежной вестернизации, «западнизации» мира. Другими словами, «либеральный интернационализм» такого рода – не настоящий интернационализм, и он даже не особо либеральный, поскольку нацелен на гомогенизацию, единообразие культур, а не на построение многополярного мира, где все равны.
Универсальное международное право, объединение человечества, которое под руководством разума после многих веков бессмысленных войн находит наконец-то общую цель в обретении свободы, – это, конечно, благородная цель. Но в реальном мире, к сожалению, конкуренция за роль гегемона неизбежна, каждому оркестру для достижения гармонии нужен дирижёр, а претендентов много. В таком мире стремление державы, претендующей на гегемонию, неизбежно вызывает сопротивление со стороны других государств. Поэтому война иногда становится необходимым злом. Конфедерация республик, своего рода глобальная демократия, как её представлял себе Кант, – это совсем другое дело, нежели сегодняшняя версия глобализма.
Трагедия человечества, препятствующая его единству, заключается в том, что, к сожалению, в мире недостаточно Кантов. Если для Канта разум и моральный закон были главным принципом, то в реальной жизни и в отношениях между странами часто доминирует не столько взаимное уважение, сколько воля к власти, которая часто маскируется, даже не слишком скрытно, за апелляциями к универсальным ценностям.
Мир между странами, каким бы желанным он ни был, не является, как полагал Кант, природным состоянием, он требует усилий и сотрудничества со стороны всех.
Кант в глубине души остался великим мечтателем. Как и Руссо, мыслитель, почти полностью противоположный Канту, но которым Кант, несмотря на это, а может, и благодаря этому, так восхищался. Да, Кант был мечтателем, но это не делает его менее достойным восхищения.
Стефано Ди Лоренцо, итальянский политолог