Олег ПОПЦОВ
И ВСЁ-ТАКИ, ЧТО ПРОИСХОДИТ С НАМИ?
Мы стоим на месте? Нет, мы движемся. Не ускоренно, не стремительно, а поступательно. Цифры роста ВВП присутствуют, не те, которые хотелось бы нам, но наличествуют – 3,8%. А нужно как минимум 6%. Вообще нужно больше, ну хотя бы эти 6% – уже брызги радости. Почему не получилось? Это вопрос дилетантов, скажет власть. Вы что, не знаете, мы переживаем кризис.
Удивительная страна и столь же непостижимая власть! У нас всегда есть оправдания. Казалось бы, для чего проводим реформы? Во имя создания продуктивной модели управления страной, обеспечивающей нарастающую динамику развития страны. Но тогда почему нет развития? Потому что проводим реформы. Вы же понимаете – это непростое дело.
В мире путаных монологов мы и живём. Почему за 22 года ни одна реформа – административная, реформа армии, судопроизводства, ЖКХ, МВД, образования, здравоохранения, пенсионная реформа, проведённые модернизации – не дала результатов? И каждая вновь приходящая власть опять начинает с реформ во всех сферах, в которых эти реформы уже были проведены! Значит, реформами занимались люди, которые некомпетентны, хотя назывались эти люди властью. Довольны мы (народ) работой МВД? Нет. А реформа проведена. Но СМИ буквально сотрясают факты правонарушений, в которых замешана реформированная милиция, ставшая полицией.
Можно ли было представить в советские времена такую жуть, которая ныне происходит в полиции? Как человек, проживший достаточную часть своей жизни в советское время, однозначно говорю – нет. Тогда, в советские времена, родился очеловечивающий милицию бренд – «Моя милиция меня бережёт». И она берегла. Можно ли было представить такое положение в советской медицине, которое переживает медицина нынешняя? И опять категоричное – нет. Добавлю, притом вся медицина была бесплатной.
А что с судопроизводством? А ведь реформа судов тоже была проведена. Каков же результат? У нас перестало существовать телефонное право? Нет, оно усилилось. Да, у нас появились суды присяжных! Это правда. Но доверия к ним нет, прежде всего в самом суде. Почему? И в ответ привычное пустословие. Недоросли уступают давлению. Плохо осознают, что такое судебная справедливость, не знают законов.
Всё так. Все эти причины могут быть. Но главная причина не называется. В стране, лишившейся идеологии, восторжествовал культ денег, он выжег и мораль, и нравственность. Присяжных, как и полицейских, судей можно купить. И важно, не кто присяжные, а кто их подбирает. А подбирающие, по сути, сами товар. Как сказал не единожды сотворитель авантюрного бизнеса Б.А. Березовский – «Всё и всех можно купить, надо только точно назвать цену». Это они во время семибанкирщины сотворили самый прибыльный бизнес 90-х – превратили власть в товар. И всё получилось.
А к чему привело реформирование науки, подаренное нам г-ном Фурсенко? К её уничтожению. И инициатива недавнего президента Медведева по созданию Сколкова – это не признание значимости российской науки. Увы, всё как раз наоборот – признание её отсутствия. В тот момент г-н Дворкович произнёс выдающую отчаяние фразу: если невозможно изменить ситуацию в целом, давайте хотя бы в точечном варианте попробуем.
Как это будет называться в будущем, я скажу. Прорыв имени Медведева. Дмитрий Анатольевич всегда был озабочен значимостью своего Я. Для лидера страны это не так плохо. Для памятника этого может быть маловато, а на мемориальную доску – вполне.
Все национальные проекты, значимые по замыслу, остались штрихами к портрету. Они не породили новой философии развития страны. Почему? Потому что философия развития – это идеология. А идеологии, как уже было сказано, у нас нет. И сегодня все политологи, а точнее, весь обслуживающий персонал, а иных политологов у нас нет, – мутят воду в разных колодцах. Одни – «Путина долой», хотя вслух этого не произносят. Политологи у нас хитрые. Другие – «Путина на века!» У этих с хитростью тоже всё в порядке, просто она иного употребления.
Мы часто спрашиваем себя: что мешает нашему движению вперёд? Ответов несть числа. И кризисы всех вариантов. Ну и конечно, коррупция, переродившаяся из заболевания в среду обитания общества. И над всем и во главе всего экономический кризис и кризис управления страной. Не хочется верить, чуть не оговорился и не написал жить, потому как перечисленное – абсолютная правда. А далее извечные вопросы: что делать и кто виноват?
Касательно «что делать» – разговор долгий. А относительно того «кто виноват», ответ, как выстрел в упор, – «Мы».
Мы – это суммарный обрез. Легче всего во всём обвинять власть. И знаковый масштаб справедливости в этом обвинении есть. Если власть вознамерена управлять государством и управление даёт отрицательный результат, то нелепо искать вину вне власти. Но весь вопрос в том, что согласно Конституции высшую власть выбираем мы. Следовательно, появление несправившихся с управлением страной в высших коридорах власти – наша вина. Отсюда и алгоритм – «Всякий народ достоин своей власти».
Не правда ли, как логично и как удобно для власти? А далее власть улыбнулась, ткнула народ под зад коленом и произнесла вдогонку: заткнитесь. Думать надо раньше, кого выбираешь. И опять всё справедливо. Но весь вопрос в том, что думающий и строптивый народ власть раздражает. Власти нужен народ послушный. Сколько лет прошло с того момента, когда было отменено крепостное право, давайте вспомним? 150 лет назад. А сколько лет оно существовало? Приятно нам это признавать, неприятно. В России истинное и массовое раскрепощение народа совершила революция 1917 года. То самое малоправное большинство обрело права как на саму власть, так и на влияние на неё. И создание Советов всех уровней стало коридором в этот мир. Что такое Советы? Право советоваться, обсуждать, вырабатывать решение, говоря современным языком – консенсус. Не станем сейчас обсуждать, что задумывалось и что получилось. Получилось очень многое, но и не получилось достаточно.
БУРЖУАЗНЫЕ КОЛИКИ
И вот сейчас непрерывная цепь кризисов подорвала самоуверенность власти. И мы стали свидетелями некоего метания, растерянности. Что делать и как? Власти нужен народ как союзник, а не как противостоящая сила, с которой, и это власть осознаёт, ей не справиться. Из этой замкнувшейся петли есть два выхода: отдать власть либо поделиться ею с народом. Вот почему появляются эти идеи: Народный фронт, Большое правительство. Но пока это некая буффонада. Расширение власти в кругу понятных и в большей части достаточно обеспеченных, выросших и ставших заметными в сфере больших денег. Не все, конечно, но большинство. И для них этот ресурс и есть объединяющая их якобы идеология. Это типичный клан хаотично образовавшейся новой буржуазии. Мы вроде как идём вперёд, а возвращаемся назад.
Хорошо это или плохо? Это лучше, чем было, но не значит, что хорошо.
Буржуазия – это тоже часть народа, его устойчивое меньшинство. Однако гнев народный, а именно его боится власть, рождается в другой среде. Гнев – энергия неуправляемая. И если власть не может совладать с баламутством – а нынешние многотысячные шествия именно баламутство респектабельных, они возмущены не ошибками власти, а совсем другим: почему они не власть? – то с гневом будет ещё сложнее. И вся трагедия в том, что народ – его повседневные запросы и беды – как был, так и остаётся за чертой творения баламутства.
Выветрилась значимость протестов в силу отсутствия таковой. А по существу, неосознанная пустотелость – только и всего. За честные выборы! Путин, уходи! Депутаты, сдайте свои мандаты! Даёшь досрочные выборы!
Некая демонстрация внереального сознания. Тем не менее этого оказалось достаточно, чтобы пугающее власть понимание, что происходит сбой в управлении страной, стало явью. Ибо проблем кратно больше, чем наличие решений таковых.
Подобный синдром пережила и советская власть. Она поняла, что доверие к власти падает. И та самая связь с народом, слова о которой повторялись как заклинание, начинает сходить на нет. Тогда стали появляться народные дружины, органы народного контроля. Знаково стал расширяться авторитет общественных организаций в интеллигентной среде – союзов писателей, композиторов, художников, учёных, театральных деятелей. Возросла роль общественных инициатив, создание студенческих строительных отрядов и многое другое.
Сейчас вовлечение народа в механизм управления страной едва ли не единственный путь вернуть доверие власти. Я слышу возмущения сотворителей Болотной и проспекта Сахарова: какая глупость – возвращать доверие существующей власти! Эта власть должна уйти. Увы, уважаемые баламутисты, митингисты, маршисты, я не говорил об адресности власти. Я сказал, к власти как таковой. А это значит – институтам власти.
Если вы вдруг станете властью, вы повторите её пороки один в один, просто это произойдёт гораздо быстрее. И на экранах ТВ появятся сериалы «Болотная-2», «Болотная-5» и «Проспект Сахарова-6». Умеющие говорить и выкрикивать лозунги не всегда умеют работать. Это печально, но факт.
ЭХ, УХНЕМ! ЕЩЁ РАЗИК, ЕЩЁ РАЗ
Оторванность власти от народа сложилась не от убеждений власти. Нет. От её зацикливающего все размеры богатства. И сплошь и рядом богатства неправедного. И я полагаю, власть готова во благо этого богатства совершить ещё одну грубейшую ошибку – провести очередную приватизацию.
Я уже сказал ранее – у беды сильная память. Приватизация, проведённая властью в 90-х, практически опрокинула экономику страны и отбросила Россию в своём развитии на десятки лет назад и превратила демократические реформы, которые якобы олицетворяла эта приватизация, из ожидаемого блага в проклятие. Народ понял: и обманули, и обокрали. И вера в эффективность и необходимость демократических преобразований в сознании абсолютного большинства граждан практически сошла на нет. Именно этим в первую очередь объясняется несостоятельность едва ли не всех проводимых реформ. Негативное отношение к авторам реформ по инерции переходит на сами реформы.
И на этом фоне разговор о необходимости ещё одной приватизации в силу якобы малоэффективности государственной собственности – посыл не только ошибочный, но и заведомо ложный. И Газпром, и Роснефть, и Сбербанк – сверхуспешные структуры в масштабах прибыли. Рискну сделать малоприятное предположение. Откатный эффект от приватизации 90-х, полученный прошлым поколением власти – вспомним тендеры и конкурсы, проведённые Альфредом Кохом, когда в правлениях всех приватизированных предприятий оказывались члены правительства, которые в скором времени пополнили список миллионеров и миллиардеров, – не даёт покоя. Пришло новое поколение власти. Значит, даёшь новую приватизацию. Обращаясь в 90-е, стоит вспомнить, что приватизация должна была материализовать идею подъёма страны, создание системы действенных капиталистических предприятий, которые покажут всю несостоятельность управленческой системы советских времён.
Она должна была сменить собственника, открыть дорогу техническому прогрессу, резко повысить производительность труда, способствовать внедрению современных технологий, обеспечить увеличение рабочих мест и рост заработной платы, создать социальные структуры, новое жильё, больницы, детские сады.
Однако решён был единственный вопрос – произошла смена собственника. А все остальные главнейшие требования, перечисленные выше и задокументированные как обязательства нового собственника, ушли в никуда.
Мне памятны слова Евгения Максимовича Примакова в бытность его премьерства: «Ничего не могу понять. Приватизацию провели. А зарплату на предприятиях по-прежнему не выплачивают». Новые владельцы собственности за бесценок хапнули миллиардной стоимости предприятия, а средства в их развитие вкладывать не стали. Прекрасный пример подобного поведения – Пикалёвская история, когда магнат Дерипаска буквально высасывал из предприятия всё, что возможно, не вложив, по сути, ни копейки в его реконструкцию, а заработную плату рабочим не выплачивал.
Увы, не возразишь: приватизация 90-х не только опрокинула экономику страны, не только ограбила народ, но и свела на нет доверие к экономическим реформам как таковым. А если уточнить, что демократические преобразования 90-х на своём знамени обозначили приватизацию как главную задачу этих преобразований, то нетрудно понять, что авторитет демократии как светлого будущего страны был перечёркнут, потому как олицетворяли образ этой демократии и лица младореформаторов 90-х годов.
Приватизация 90-х уничтожила доверие к власти. Это стало ахиллесовой пятой эпохи Ельцина. И какие бы частичные изменения во властных коридорах ни случались, к ним не было доверия, ибо простой народ, народ образованный, говорил по этому поводу: так это же те же самые, что были тогда, только теперь пришли их заместители. И песня всё та же – о макроэкономике. Нет, мы им не верим.
Более того, сегодня реакция на идею скорейшего проведения очередной приватизации неоднозначна даже в коридорах самой власти.
С одной стороны, Игорь Шувалов, первый вице-премьер, считает, что с приватизацией не следует спешить. С другой стороны, премьер рассматривает приватизацию как фактор скорейшего развития, улучшения инвестиционного климата. С третьей – сам президент заявляет на экономическом форуме, что это будет другая приватизация, давая понять, что история 90-х не будет иметь повторения.
Демократия либо есть, либо её нет. Так и приватизация. Да, это смена собственника. Но вопрос в другом – как поведёт себя новый собственник после обретения собственности? И уж точно новый собственник своего не упустит.
Вообще сверхнелогично настаивать на немедленной приватизации в момент кризиса. И это подтвердилось в 90-е годы. Совершенно логично приватизация превратилась в процесс ограбления страны. А если грабили, значит, наживаются те, кто грабит.
И вот сейчас взбудораженное сообщениями о новой приватизации общество уже не молчит, а высказывает вслух своё мнение: «Новое поколение власти хочет повторить замысел предшественников – откусить от проплывающего мимо рта приватизационного пирога по максимуму, благодаря чему оказаться на другой орбите личного капиталовладения». Предположение малоприятное, но близкое к истине.
А рассуждения о якобы неэффективной государственной собственности в лице компаний и предприятий, что и побуждает власть её приватизировать, по большей части надуманные.
Научитесь управлять этой собственностью! Платите менеджменту достойные бонусы, а не в три-четыре раза меньше, нежели в частных компаниях, отрегулируйте заинтересованность, и всё моментально встанет на свои места. И кривая прибыли поползёт вверх. И учтите: сегодня государство, владея активами тех же природодобывающих компаний Газпрома, Роснефти и других, может влиять на тарифную политику и в критической ситуации сдерживать рост цен на тот же бензин. А после приватизации зарубежный собственник, а новым владельцам собственности будет именно он, сделать этого не позволит. И массовый отечественный потребитель понесёт урон.
БЕЗАДРЕСНОЕ БУДУЩЕЕ
Мы вступили в трудный период развития страны, потому как это развитие надо обеспечить в атмосфере мирового кризиса, и нашим жесточайшим изъяном является отсутствие идеологии, которая способна объединить народ.
Объединяющая идея для России – явление культовое. Без неё попросту не будет России. Почему мы близки к тупику в решении национального вопроса, почему сегодня национализм в России становится угрозой? Потому что сведена на нет концепция патриотизма. Мы уже начинаем говорить, что настало время в школьную программу вводить уроки патриотизма. Идея нелепая, порождённая отчаянием, в которое погружается общество.
В жизнь входит поколение, лишённое прошлого, которым можно гордиться. Вытаптывание советской истории, которым мы занимаемся последние двадцать лет, – это действия не народа, это действия власти! – пагубно. У всякого прошлого есть чёрная мета, но обозначать ею всё прошлое – это безумие. Это издевательство над памятью народа. Всё было – ГУЛАГ, штрафные батальоны, ночные аресты, КГБ, расстрелы, был 1937 год, было «Ленинградское дело» и «дело врачей»… Но всё равно, этим не исчерпывается та прошлая жизнь, как она и не исчерпывается культом личности Сталина. Была победа в самой кровавой мировой войне, которую пережил мир, и эту войну выиграл советский народ. Были индустриализация страны, был Днепрогэс, ударные стройки, освоение целины, строительство БАМа, полёт в космос, выдающиеся достижения науки и величайшие открытия учёных и великое искусство, высочайшего уровня образование и культура. И всё это было и было признано всем миром.
И вот начиная с 90-х наши вершители судеб страны обозначили эту историю как поганый совок. И мы (народ) разрешили им это сделать. Нынче все говорят одно и то же. Почему не получается? Потому что у нас нет идеологии.
А что такое идеология? Это философия развития общества. Нынешнее общество совсем другое. Вот уже более 20 лет оно существует без идеологии. А значит, ответа на вопрос, во имя чего живём, нет. Идеология – это, по сути, дорожная карта, когда идущий знает, куда идти.
История современной армии есть блестящее свидетельство полного непонимания нашим министром, что такое современная армия как социальная составляющая страны. Это не объект купли и продажи, а некий остов государства. Нельзя приватизировать армию. Хотя, как я понимаю, министру бы этого очень хотелось.
Наш президент много и справедливо говорит об осовременивании армии, оснащении её новейшими образцами вооружения. Государство делает сильным прежде всего состояние его армии. Так устроен мир. Сильных уважают. Актуальность этой составляющей сверхзначима сегодня. Будем откровенны – пришло понимание, что некая перезагрузка наших отношений с Америкой закончилась ничем. Америке претит существование сильной России, и она будет всячески этому мешать. Следовательно, наличие сильной армии – это тот бастион, который будет препятствовать агрессивной политике Америки.
Теперь о самом главном. Фундаментом государственной идеологии во все времена был патриотизм. Нескончаемое количество войн, через которые прошла Россия с момента своего рождения, войн беспощадных, разорительных, но не сломивших страну, имело один и тот же объединяющий ресурс – патриотизм. Дух единения стал сутью существования российского народа, породивший общенациональное понимание: только объединившись, мы способны победить. Большевики приняли эту эстафету и встроились в неё. И создали свою идеологию. Мы не говорим сейчас, хороша она была или плоха. Она была. И эта идеология позволила построить великую страну, которая просуществовала более 70 лет. И называлась она СССР.
Может быть, сегодня то время, когда надо задать этот жёсткий, но сверхважный вопрос: «А что такое патриотизм и на каких оплотных составляющих он держится?»
Попробуем ответить на него.
Первое – это семья.
Второе – это память, а значит, история.
Третье – это армия, воплощающая своими действиями героизм народа.
Четвёртое – это востребованность человека повседневностью развития страны. Ты нужен своей стране здесь и сейчас.
И наконец, пятое – культура, воплощённая литературой, театром, кино и искусством, миром, создающим образ героя, а точнее – материализация гордости за своё отечество.
А теперь обернёмся назад и посмотрим, что произошло с нами.
Вот конкретный разговор.
«Вы критикуете меня за то, что я ищу способы уклонения от воинской службы. Да, это так. Но ответьте мне на вопрос – кого и за что я должен защищать? Мой старший брат вот уже три года не может найти достойную работу. Мой отец, как говорят его друзья, блестящий педагог, получает нищенскую зарплату. Пенсия моей матери, имеющей сорокалетний стаж работы, девять тысяч рублей. Вы считаете, что всё это должно стать предметом моей гордости? Что такого произошло за последние 25 лет, чем я могу гордиться? Распался СССР. Вы считаете, этим можно гордиться?
Мой дед воевал и прошёл войну до Берлина, у него пять боевых наград – три ордена и две медали. Он ушёл из жизни, когда мне было семь лет. Отец очень много рассказывал мне о нашем деде. Он так и говорил – на таких людях держится страна. Но то, что я вижу последние 20 лет на нашем телевидении, и то, что я слышу в бесконечных политических шоу последние 15 лет, – это нескончаемое проклятие того времени.
А отец мне всё время повторяет: не верь, не верь, не верь».
Это не придуманный сюжет, это кровоточащий кусок нашей жизни. Мы ополоумели в своём поношении нашего прошлого. Современные историки практически сочиняют негативные мифы.
Мы вытаптываем прошлое при наличии настоящего, не имеющего шансов на сегодняшний момент стать героикой становления новой России и создать пример гордости за страну. У нас всё на конвейере. Современная власть приняла эстафету 90-х, эстафету уничтожения авторитета прошлого. Зачем выкорчёвывается память, спросите вы? Отвечу: чтобы исключить давление прошлого на неспособность настоящего.
Очень интересная деталь: несистемная оппозиция тоже ресурс, уничтожающий авторитет советского прошлого. Но власть не рискует счесть её союзником, хотя именно в этом они союзники. Почему? Потому что несистемная оппозиция – порождение культа денег. Это оппозиция обеспеченных и богатых. Её беспокоит не малая эффективность власти, а только одно: что эта власть мешает им стать властью. И никаких новаторских изменений несистемная оппозиция сотворить не может. Да и зачем им? Те, кто нас поддерживает, станут богаче, обещает оппозиция. Но это танец в пределах одной замкнутой площадки. А дальше что?
СКОРО ХОРОШО НЕ БЫВАЕТ
А то довлеющее большинство, с которым Путин пытается нащупать контакты и, будем справедливы, ему это частично удаётся, остаётся за чертой и Болотной, и проспекта Сахарова, и прочих шествий. Ибо Болотная и марши якобы миллионов – это герои не их романа. Почему? Потому что все критические моменты повседневной жизни, обостряющие социальную несправедливость, этих трибунных зазывал не интересуют. Они хотят, чтобы власть их услышала? И она услышала: появился закон о митингах, ужесточающий наказания за правонарушения, совершённые на этих многочисленных шествиях и митингах. Появился Закон об НКО. А затем ещё проект закона, созданный нашими интеллектуальными полицейскими, об экстремистской символике на митингах…
Как говорят, безумию нет предела. И в число экстремистов может попасть портрет героя кубинской революции Че Гевары. Возможно, не повезёт и Карлу Марксу, Ленину и деятелям Великой французской революции Робеспьеру и Марату… И ещё Закон «О наказании за клевету». И это в момент, когда власть не устаёт повторять, что она борется с коррупцией. Значит, любое выступление СМИ в рамках этой борьбы возможно приравнять к клевете!..
Ошибки, совершаемые властью, – нескончаемый ресурс для атакующих эту власть.
Как говорят в таких случаях, каждый видит мир по-своему. Песнопение политологов на этот счёт нескончаемо: страна проснулась, общество наконец-то осознало свою гражданскую значимость. Так ли это? Скорее, нет, нежели – да. А точнее, обычное желание неолибералов найти отсутствующий результат. А далее по нарастающей. Мы являемся свидетелями рождения новой интеллигенции. Это другая Россия.
Господа неопророки, очнитесь! Мы уже слышали о рождении новой элиты. Вы просто неправильно расставили буквы в знаковых словах – не рождение новой элиты, а вырождение элиты. Прошлая элита была сверхинтеллектуальна, но столь же сверхбезденежна. Это и сделало её несовременной.
Она не вписалась во времена корысти, криминала, коррупции и бандитизма. Она оказалась бельмом в зорком воровском глазу. Она плохо превращалась в товар, поэтому её убрали с рынка.
Разговор о рождении новой интеллигенции – это сотворение ещё одного мифа. Вне интеллекта, а времена нынче такие, интеллигенции быть не может. Это не интеллигенция, это суррогат, нацеленный на бабло. Это нескончаемая череда менеджеров, постигших компьютерный мир, но отрешённых от мира реального. Это продукт Интернета, а не продукт культуры. Это планктон. Здесь попытка части современных политологов извлечь из баламутизма несуществующее зерно – рождение новой интеллигенции.
Миф опасен не тем, что он миф, а совсем иным. Постигая его постоянно, мы утрачиваем навык понимания, что такое реальная жизнь. Мы слепнем.