Владимир Балашов
Родился в 1949 году в Костромской области. Окончил Московский институт инженеров геодезии, аэрофотосъёмки и картографии, Литературный институт им. А.М. Горького. Переехал в Хакасию в начале 70х годов. Автор семи книг прозы. Кавалер Золотого Почётного знака «Достояние Сибири» Сибирского межрегионального отделения национального фонда «Общественное призвание». Лауреат литературной премии главы Республики Хакасии им. Николая Доможакова. Член Союза писателей России. Член Союза журналистов России. Член Союза фотохудожников России. Заслуженный работник культуры Республики Хакасии. Живёт в посёлке Майна (округ города Саяногорска Республики Хакасии).
...Ему снова снилось детство. Та же степь вокруг, он и младший брат Хасар соревнуются в стрельбе из лука... Он с удовлетворением отмечает, что стрелы Хасара почти всегда попадают в цель и всё сильнее вонзаются в кусок грубой бычьей шкуры. Выдёргивая торчащие стрелы, он видит, как мать Оэлун вышла из юрты и, окинув взглядом затянутый тучами горизонт, направляется к ним.
– Бектер за сопкой пасёт коней. Подмените брата, и пусть он придёт поесть.
Он молча кивнул и взмахом руки позвал с собой младшего брата. Захватили и луки, чтобы по пути настрелять жирных зурманов.
Он уже всё реже вспоминает недавние трагические события: то, как отца отравили татары, встретившиеся ему на обратном пути из стойбища унгиратов; то, как прискакал за ним Мунлик, чтобы позвать на похороны; даже страшные слова шамана после похорон: «Татары не случайно отравили Есугая-багатура! Раньше они боялись его, но теперь вознамерятся напасть и перебить всех нас от мала до велика. Они жаждут большой мести! Если же мы уйдём и оставим им жён и детей Есугая, то, скорее всего, они насытятся кровью и не станут преследовать!» Вот так они и остались одни: без роду, без племени…
Но страшнее слов шамана прозвучали слова, сказанные тогда полубратом Бектером: «Это ты, Тэмучин, во всём виноват! Духи сказали шаману о страшной угрозе всему племени от одного из детей отца Есугая. Нас потому и изгнали, что именно в твоей руке при рождении оказался кусок запёкшейся крови! Лучше бы ты навсегда оставался в стойбище Дэй-сечена!»
По пути к вершине сопки Хасар вдруг признался:
– А Бектер сегодня опять ударил меня. А потом ещё сказал, что, пусть ты и рождён от главной жены Оэлун, а он от Сочихэл, зато, согласно степному закону, скоро возьмёт вдову Оэлун в жёны. И тогда он станет главным!
Слова младшего брата вызвали в нём такую вспышку ярости, что даже в глазах потемнело – и мысль покарать полубрата тут же вспыхнула в его мозгу. Причём уже не в первый раз.
«Подлый Бектер! Он ведь знает, что двор отца всегда переходит к младшему сыну от главной жены, то есть к Темугэ, – размышлял он в ярости. – Недаром мать называет младшего Отчигином ! И это Темугэ надлежит заботиться о жёнах своего отца, но никак не Бектеру! А полубрат возомнил, что таким образом сможет стать главным! Забыл, что хоть он и сильнее, а кроме того, жесток и подл – но так же смертен, как и все вокруг? Из-за своего коварства он достоин смерти и братом оставался лишь до той поры, пока не стал претендовать на мать Оэлун».
Мысли о возмездии в его голове оформились окончательно.
– Мы убьём Бектера!
– Да, он сильный и больно бьёт, но стрела моего лука сильнее его! – поддержал Хасар, и глаза младшего брата зажглись огнём мести.
– Тогда мы выстрелим в него разом, и на каждом будет только половина вины!
Увидев дремлющего на взгорке Бектера, они, словно при охоте на дичь, легли в высокую траву и поползли, огибая ничего не подозревающую жертву с двух сторон. Привстав и пустив стрелу, он увидел, как то же самое сделал Хасар. И ненавистный полубрат, не проронив ни звука, повалился на спину. Когда они подошли, держа луки наготове, тот был уже мёртв – оставалось только забрать свои стрелы…
Вернувшись, он даже не успел ничего сказать, ибо мать всё поняла по их лицам. Она обессиленно села на землю и горестно обхватила голову руками.
– Что вы натворили! Вы убили его, словно лютые звери, ослеплённые злобой, словно коршуны, нападающие на свою тень! Вместо того чтобы убивать друг друга, вам следовало бы отомстить тайчжиудам – ведь причинённый нам позор ещё не смыт их кровью! И нет у вас, убийц своего брата, теперь друзей, кроме собственной тени!..
– Будучи сильнее, он постоянно бил Хасара и отнимал у него добычу! – только и нашёл, что сказать в оправдание он, поскольку ни за что бы не признался, что причиной расправы над полубратом стала именно она, мать Оэлун.
Это лишь кажется, что, совершив справедливое убийство, человек не страдает и не раскаивается в содеянном. Ведь это совсем не воинский подвиг, которым гордятся и о котором можно рассказывать много раз, припоминая всё больше и больше подробностей. Убив беззащитного, начинаешь искать оправдания и, не найдя их, страдаешь всё больше и больше. Особенно когда дело касается близкого родственника, с которым жил рядом много лет, делил кров и пищу. Когда дело касается единой крови…
– Почему я не любил своего сводного брата, почему у меня часто возникало желание сделать ему больно? – задал он через несколько дней самый важный вопрос матери Оэлун. – И почему он сам постоянно унижал меня и Хасара? Ведь голос крови должен был сближать нас?
– Я вижу твои мучения, Тэмучин. И, может быть, тебе станет немного легче, если я открою главную тайну, – печальная Оэлун посмотрела ему прямо в глаза. – Я не хотела говорить, пока ты был маленький, – я надеялась, что эта тайна уйдёт в могилу вместе со мной. Но, видимо, так угодно Небу! Ты никогда не задумывался, почему у тебя зелёные глаза и рыжие волосы, не как у твоих братьев?
– Все говорили, что я унаследовал черты именно твоих предков.
– Да, в тебе чувствуется динлин, но не только поэтому. Твой настоящий отец был меркитом, то есть из племени «сероглазых». Ты во многом похож и на него тоже.
– Как такое могло быть, ведь мой отец Есугай-багатур?
– Когда меня похитили братья Есугая, ты уже был во мне. Поэтому вы с Бектером не единокровные братья. А значит, потому и не было между вами зова родной крови!
– Расскажи мне о моём настоящем отце!
– Твой отец Эке-чиледу был братом вождя меркитов, и из всех наших девушек он сразу выбрал в жёны меня. Когда мы ехали степью в стан меркитов, нас заметил Есугай, который ускакал, но вскоре вернулся с двумя братьями, державшими наготове луки. Сразу стали ясны их намерения, а ещё мы поняли, что стойбище их где-то неподалёку. Твой отец не испугался и собрался защищать меня, но силы были неравны и из-за любого увала могли появиться другие воины. Сердце моё сжалось в предчувствии беды, и я сказала Эке-чиледу: «Им нужна я и наше добро, а тебя они просто убьют. Если же сохранишь свою жизнь, то пусть будет у тебя жена, похожая на меня; и коли будешь помнить обо мне, назови новую жену именем моим. Поцелуй меня и быстрее скачи к своему племени!»
– И он не вернулся за тобой с другими воинами?
– Степь велика, нелегко найти в ней потерянную жену или помощников себе. И, кроме того, в каждом становище найдутся красивые девушки…
– Это значит, я никогда не увижу своего отца?
– Кто знает, кроме Вечного Неба? Но во всех наших легендах и сказаниях ищущие непременно находят друг друга, пусть даже через много лет.
– А почему я никогда не слышал от тебя этих легенд?
– Просто у киятов, коим ты считаешься, свои легенды! Зачем было вносить сумятицу в твои мысли?..
– Но теперь я хочу их услышать!
– Мой дед, то есть твой прадед, был хайджи, и он знал очень много кип-чоохов нашего народа. А у твоей матери Оэлун хорошая память, поэтому я помню многие из них до сих пор. Но, пока был жив Есугай, твои жизнь и судьба были связаны с его родом, а не с моим.
– Расскажи какой-нибудь из кип-чоохов моего прадеда. Я хочу много знать о твоём народе!
– Ты спрашивал меня про голос крови? Так вот: все люди, даже из самых дальних родов, являются братьями и сёстрами. Просто многие уже забыли, что у них один прародитель, забыли о голосе крови… Ещё в детстве я слышала легенду об этом.
– Расскажи!
– Тогда слушай. Многомно го лет тому назад, когда ещё не было на земле обычных людей, поселились на кёгменской земле небесные жители: Борче-Чино – Сизый Волк и Хуу-Иней – Белая Волчица. Вскоре они настолько привыкли к жизни в степи и в тайге, что забыли о своём небесном доме. Однажды Сизый Волк охотился очень далеко – у подножья пятиглавой белоснежной горы Пургус . И тут пришла большая вода, которая поднималась всё выше и выше, пока Сизый Волк, уходя от неё, не очутился на вершине Пургуса. Но он очень сильно беспокоился о своей жене, поэтому бросился в бурный поток, чтобы плыть к родному дому. Только вода оказалась сильнее – и, подхватив, унесла его до самого Кёгменского хребта, отделяющего наши благодатные земли от Великой Степи. Когда вода схлынула, опечаленный Борче-Чино спустился на степные просторы и пошёл искать другую волчицу, ибо был уверен, что его жена утонула. Долго скитался он в одиночестве, потому что всё живое погибло в воде, пока не встретил одинокую Рыжую Лань, которая и стала его женой. От них родились потом многочисленные степные племена. Но Белая Волчица тоже спаслась на одинокой скале, что возвышалась на самой вершине священной горы Умай. Когда вода ушла, Хуу-Иней – прародительница кыргызов и динлинов – нашла пещеру и произвела на свет детей от Борче-Чино. Только печаль её об утрате мужа была столь велика, что, вскормив детей, она вознеслась снова на небо – в надежде, что оттуда сможет увидеть своего Волка. Но, по-видимому, не смогла простить тому Рыжую Лань и теперь очень редко спускается на землю, да и то в чужом обличии: то древней старухой, то маленькой девочкой, то прекрасным белым лебедем, а то юркой чёрной лисицей. А когда встречает ненароком людей, то оборачивается неприметной травой с тремя корнями…
– И что, люди никогда больше не увидят Белую Волчицу?
– Не знаю. Но я помню, что в одном из кип-чоохов, который рассказывали хайджи, говорилось: «Придёт время – снега выпадут, придёт время – цветы расцветут, придёт время – перелётные птицы прилетят, придёт время – ребёнок станет стариком, придёт время – кукушка закукует, придёт время – скала запоёт песню, придёт время – Белая Волчица сойдёт на землю!» Вот только никто не знает, когда наступит это время...
– А мы вернёмся когда-нибудь на твою родину? То есть на родину наших предков!
– Хайджи часто рассказывали старое пророчество, что наша кёгменская земля родит великого воина, который волею судьбы окажется на чужбине, среди чужих народов и диких кровожадных племён. Он выживет и объединит разрозненные племена, а потом с этой силой завоюет весь мир. Он будет непримирим к жестоким и великодушен к слабым, он будет мудрым и справедливым. И пока он будет жив, всегда будет помнить о своей родине и охранять её от чужаков. Наступит время мира и благоденствия для нашего народа: все скитальцы вернутся и разожгут огонь в потухших родовых очагах – и воцарится мир на всей земле! Потом сам герой возвратится к родному очагу и, став Великим ханом, будет править долго и счастливо. После смерти он будет погребён с великими почестями в Долине Каганов, и над его могилой будет насыпан самый высокий курган, который будет виден из самых дальних уголков Койбальской степи. А Дух ушедшего в иной мир Правителя будет неустанно витать над головами живущих, защищая от врагов и несчастий… Каждая кыргызская мать и каждая мать-динлинка мечтают, чтобы это был именно её сын!
– Красивая легенда!
– Правда, конец её печален. Этот счастливый порядок на земле будет поддерживаться лишь до тех пор, пока тело героя лежит непотревоженным. Если же враги смогут вскрыть могилу и уничтожить тело, то народ страны Хагяс навсегда потеряет поддержку верхнего мира и даже может полностью погибнуть. А ещё сказано, что, когда герой уйдёт в иной мир, его место на золотом троне постарается занять плохой хан, который мечтает привести кровожадных чужаков на нашу землю…
– Легенды пересказывают люди, и за много веков кто-то злой смог подменить хороший конец! Ведь правда, мама?!
– Но это пророчество выбито якобы на одном из камней-менгиров, окружающих погребальные курганы в Долине Каганов. Наверное, это послание самого Неба?..
– Почему же до сих пор не родился этот великий герой?
– Это предназначение богини нашего мира Умай – время от времени рожать героев. И пусть такой ребёнок появляется у обыкновенной женщины, но он будет слеплен из плоти самой Умай. А вот силу богатырю даёт семя властелина верхнего мира – Юч-Курбустана, или Вечного Тэнгри. Поэтому они непременно должны встретиться, чтобы родить нового героя!
– Почему же они до сих пор не встретились, раз эта легенда выбита на священном камне?
– У Тэнгри-хана слишком много забот. Он творец мира, и он есть сам наш бескрайний мир. Ему подчиняются все: небожители, духи на земле и под землёй, даже сам свирепый и хитрый владыка подземного мира – рогатый старик Ирлик. Только люди не слушаются и недостаточно почитают Вечного Тэнгри, поэтому для него люди стали не значимее безмозглых букашек. Он гневается, посылая то непогоду, то небесный огонь, любящая же мать Умай постоянно заступается за неразумных… Поэтому боги и не могут никак поладить между собой!
– Значит, герой не родится никогда?
– Может быть, Умай и Тэнгри помирятся когда-нибудь? Раньше ведь у них было много детей-богатырей. Там, где располагался наш аал, по степи были разбросаны большие камни, и отец говорил, что это чаатасы – камни войны. Когда-то на наших землях жило много могучих героев, но они перессорились и стали бросать друг в друга чаатасы, пока не перебили друг друга. В нашем аале так и не родился такой силач, который смог бы просто сдвинуть хотя бы один из камней с места…
– Я давно хотел спросить, а что означает изображение птицы на большом пальце твоей руки?
– Оно означает всего лишь, что я обыкновенная женщина-динлинка. У всех динлинов на пальце изображена птица: у женщин – танцующий жу равль, у мужчин – токующий глухарь. В этом пальце живёт душа человека, поэтому недостаточно поразить тело воина оружием – нужно отрубить палец с тотемом и отделить душу от тела. Когда юноша становился воином, а девушка невестой, на их левом предплечье при помощи сажи с котла и острой иглы выкалывали ещё и родовую тамгу. У моего племени это был снежный барс – ирбис, у кыргызов – олень с клювом грифона. А отец твой был из рода меркитов – их тамгой был взлетающий орёл…
– Я тоже хочу тамгу!
– Придёт время, и ты сам решишь, что изобразят на твоём плече.
– Я уже знаю: это будет расправивший крылья орёл!..
Да, в детстве легко преодолеваются невзгоды. Только что дальнейшая жизнь представлялась в чёрных тонах, только что твоё сердце разрывалось от горя, но достаточно доброго слова матери, просто одобрительного кивка или даже появления яркого солнца из-за туч – и уже ощущаешь себя почти счастливым. Со временем, всё больше познавая окружающий мир, начинаешь подозревать, что приходящие невзгоды вовсе не последние и что мир не так уж и доброжелателен к тебе. Когда же проживёшь достаточно лет, чтобы набраться жизненного опыта, то уже начинаешь опасаться серого будущего, в котором радостей всё меньше и меньше. То есть небесный рок вовсе ни при чём – человек сам погружает себя в омут печали и недовольства жизнью. Если только… Да, если только не живёт в его сердце великая мечта и не ведёт его вперёд великая цель!..
…Его взор устремлён в ночное небо. Звёзды, как всегда, завораживают: они наперебой мерцают во тьме, словно пытаются поведать свою величайшую тайну. А может быть, именно через них Вечный Тэнгри и разговаривает со смертными, но лишь избранным дано слышать и понимать шёпот звёзд? Шаманы утверждают, что им доступен этот язык, что они избранники Неба и могут передавать людям послания Вечного Тэнгри, способны предсказывать судьбы людей. Даже самого каана! В детстве он, помнится, панически боялся собак, а потом почти так же испытывал страх перед шаманами. Детский страх перед собаками он сумел преодолеть, но шаманы до сих пор продолжают пугать его своей непонятной силой и непредсказуемостью поступков. Ведь они и в самом деле очень сильно отличаются от обычных людей: им доступно нечто божественное – им доступны скрытые тайны Неба. Хотя иногда их предсказания сбываются, а иногда и нет... Но так, наверное, и должно быть, иначе шаман сравнялся бы виденьем будущего с самим Вечным Тэнгри? Поэтому их сила не безгранична… Кому Небо покровительствует, тому оно посылает особый, самый нужный для человека дар! Вот он, например, лучше шаманов слышит живые голоса степи и предсмертные вопли войны! Потому что – волею Вечного Голубого Неба – властвует как над миром, так и над войной…
Насколько себя помнит, он с раннего детства ощущал неотступное покровительство Неба. Недаром, когда зажигается в наступающих сумерках бесчисленное множество костров, то с вершины холма, на котором возвышается походный шатёр, ему кажется, что это звёзды опустились на землю и что сам Вечный Тэнгри прислал их в помощь ему, Чингис-хану Тэмучину. Недаром большинство осаждённых городов после того, как защитники видят огненное отражение Неба у подножья высоких каменных стен, с первыми же лучами солнца сдаются на милость победителя. Должно быть, из страха увидеть эту сияющую картину ещё раз?.. Именно поэтому при осаде городов он приказывает разжигать множество костров – значительно больше, чем у него есть воинов… И всё-таки самое любимое зрелище для него – это когда бесчисленные тумэны всадников стекают вниз по склонам холмов и устремляются на врага – словно бы надвигается тёмная грозовая туча. Сходство ещё более усиливается, когда выхваченные по команде сабли тысяч воинов одновременно вспыхивают под солнцем – и тогда будто горизонтальные молнии проносятся из конца в конец этой живой лавины. Зачастую неизбежность поражения внушается врагу вовсе не яростной атакой, а именно этой картиной отразившейся на земле небесной грозы: его непобедимые воины несут на сверкающих саблях и наконечниках копий неотвратимую ярость самого Неба!..
Он неоднократно наблюдал, как варят железо, как смешивают с бурой сыпучей рудой секретные порошки и получают податливую поначалу, не имеющую собственной формы огненную жидкость. Из неё мастер может отлить и отковать всё что угодно: домашнюю утварь, орудия труда, гвозди, доспехи. Но только самый талантливый кузнец умеет ковать смертоносное и непобедимое в бою оружие, от которого не существует надёжной защиты, от которого нет спасения врагам. Так что зависит лишь от кузнеца, что он сделает из податливого железа – и не случайно его имя Тэмучин означает «кузнец»… – Почему я не любил своего сводного брата, почему у меня часто возникало желание сделать ему больно?