Литературная Газета
  • Главная
  • О газете
    • История
    • Редакция
      • Главный редактор
      • Редакционный коллектив
    • Рекламодателям
    • Свежий номер
    • Архив
      • 2025 год
      • 2024 год
      • 2023 год
      • 2022 год
      • 2021 год
      • 2020 год
      • 2019 год
      • 2018 год
      • 2017 год
      • 2016 год
      • 2015 год
      • Старая версия сайта
    • Авторы
    • Контакты
    • Партнеры
  • Темы
    • Литература
      • Интервью
      • Информ. материалы
      • Премии
      • Юбилеи
      • Авторские рубрики
    • Политика
      • Актуально
      • Экспертиза
      • Мир и мы
      • Позиция
      • СВО
    • Общество
      • История
      • Дискуссия
      • Образование
      • Право
      • Гуманитарий
      • Импортозамещение
      • Человек
      • Здоровье
    • Культура
    • Кино и ТВ
      • Премьеры
      • Телеведение
      • Сериалы
      • Pro & Contra
      • Радио
    • Клуб 12 стульев
      • Фельетоны
      • Афоризмы
      • Анекдоты
      • Сатира
    • Фотоглас
    • Мнение
      • Колумнисты
      • Точка зрения
    • Интересное
  • Спецпроекты
    • Библиосфера
      • Рецензии
      • Репортажи
      • Обзоры
    • Многоязыкая лира России
    • Литературный резерв
    • ГИПЕРТЕКСТ
    • Невский проспект
    • Белорусский дневник
    • Станционный смотритель
    • Настоящее Прошлое
    • Уникальные особняки
  • Портфель ЛГ
    • Стихи
    • Проза
    • Проба пера
  • Конкурсы
    • Золотое звено
    • Гипертекст
    • Литературные конкурсы
    • Литературный марафон
  • Подписка
    • Электронная подписка
    • Подписка почта России
    • Управления подпиской
  1. Главная
  2. Статьи
  3. 12 июля 2023 г.
Политика Мир и мы

Всё спокойно в Париже?

Конские каштаны не всем по нраву на Елисейских полях

12 июля 2023
Дворец правосудия на острове Сите. Он много видел, например, в 1898-м здесь проходил громкий процесс над Эмилем Золя в связи с его памфлетом «Я обвиняю»… / фото автора

В разгар массовых беспорядков после убийства 17-летнего юноши, единственного сына матери-одиночки с алжирскими корнями, Париж продолжал жить привычной жизнью. Я сам это видел. Но, как говорится, есть нюансы.

Кому что ближе

Небольшой старинный городок Масси расположен в двадцати минутах езды на электричке от Парижа, а до Нантера, тоже столичного пригорода, где проживал застреленный Ноэль М. и 27 июня вспыхнули погромы, быстро охватившие страну, – примерно столько же.

В Масси можно недорого арендовать жилье, что я и сделал ещё в Москве. Идёшь от станции по чистенькой улочке, и многие встречные улыбаются заезжему туристу, говорят неизменное «бонжур». Вскоре заходишь в тихие зелёные районы с булыжной мостовой, кирпичными, а то и каменными домиками под черепичной крышей. На одной из калиток прочёл фамилию владельца: Malkhow. Что-то русское. Потомок белоэмигрантов? Или недавний российский «релокант»? Как вскоре убедился, встречаешь и тех и других.

Вечерами городок быстро засыпает, это вам не Париж: в двадцать три часа на улицах вовсе выключают освещение. Не больно-то выйдешь на променад. Среди здешнего люда встречаются и бомжи, от которых не знаешь, чего ждать, а возле станции гомонят обкуренные арабы. Сиди дома, не гуляй.

А днём… Посмотришь со стороны – на ум приходит, что отношения между белым населением и цветными хорошие, свойские. Вплоть до моего отъезда в начале июля ничего не менялось, я дружески общался со всеми, в том числе с алжирцами и марокканцами – людьми средних лет, как и я. А по телевизору сообщали и показывали, что бунтовали главным образом арабские подростки. Конечно, картинка действует.

«Убийство полицейскими того юноши из Алжира – это для них повод оттянуться. Они не хотят ни работать, ни учиться, вот и всё, – высказал мне своё мнение сосед по квартире Поль. – А главное – погромщики знают, что за их безобразия им ничего не будет. Мало того, власти ещё и принесут им извинения».

Поль, как и его брат Ивен, – студент-заочник. Парни приехали в Париж из родной деревушки в Бретани сдавать летнюю сессию. Поль – невысокий, худенький, с русой бородкой, говорит эмоционально и охотно. Его младший брат Ивен – медлительный, улыбчивый, молчаливый.

– Я с детства обожаю животных, мечтаю их лечить, – говорит Поль. – Учусь на ветеринара. А вот он (строгий взгляд на младшего) – не любит животных!

– Не люблю, – соглашается Ивен. – Я буду инженером. Лечить всякую технику.

– Он и в Бога не верит, – продолжает «ябедничать» Поль.

– Не верю, – улыбается Ивен.

Свобода выбора тут превыше всего: кому кролики, кому самолёты, кто с Богом, а кто – без.


Совсем не фейерверк

Третью комнату в огромной двухэтажной квартире занимает 29-летний Ильяс из Марокко. Он живёт в Тулузе, а в Париж приехал по делам фирмы. Мы с ним, можно сказать, подружились – после того как я сказал, что фильм «Касабланка» с Хэмфри Боггартом в главной роли – мой любимый.

Ильяс возвращался поздно, на такси, после ужинов в парижских ресторанах. В один из вечеров приехал пораньше, чтобы приготовить своё любимое марокканское блюдо: рис, мидии и какая-то фантастическая подлива. Щедро потчевал меня стряпнёй. Вкуснотища!

– Люблю Россию и не люблю Америку, – говорил марокканец за трапезой.

И всё расспрашивал о нашей стране, конечно, удивлялся, как мы выживаем в страшные российские морозы. Я не стал оспаривать – надоело уже в моих странствиях объяснять всем и каждому, что зверские московские зимы – просто легенда.

– Да, мы живучие, – соглашался я. И, знай, наворачивал яство.

В Масси, как и вообще во Франции, много-много выходцев из Северной Африки. Они давно и массово породнились с местными. Обычное дело, когда видишь такую семейную идиллию: муж-араб идёт под руку с изящной женой-француженкой, катят детскую коляску. Или, скажем, негритянка вышагивает рядом с бледнолицым супругом, а парочка малышей-мулатов суетится под ногами. Тишь и гладь да Божья благодать.

Подхожу как-то в сумерках к своему жилищу, а дом – плюс несколько близлежащих – оцеплен полицейскими в бронежилетах и с автоматами. За автомобилем устраивается с винтовкой снайпер. Поодаль – большая группа арабов, мужчин и женщин, тревожно переговариваются, смотрят куда-то на верхние этажи дома напротив. Полицейские вытащили их из квартир на улицу, впечатление, что где-то наверху удерживают заложников.

– Назад, – останавливает меня полицейский. – Дальше нельзя.

Господи, а я-то падаю с ног после целого дня скитаний по Парижу. Хочется одного – поскорее принять душ и улечься. Район уже неплохо изучил, поэтому делаю крюк через сквер и подхожу к своему пристанищу со стороны закрытого дворика. Ключ есть. Слава Богу, я дома...

Каждый вечер в 21.05 по телевизору начинают показ классики французского кино. Заварив чай, усаживаюсь в кресло. Как же здорово – смотреть на Алена Делона, Ива Монтана и Бурвиля, сидючи в уютной гостиной недалеко от Парижа!

А ночью, в два часа, вдруг будит канонада и разноголосые выкрики толпы. Нет, это не фейерверк на свадьбе (попробуй-ка во Франции пошуметь в предрассветный час!). Это, как я потом выяснил, из ружей и ракетниц арабы-подростки обстреливали местный полицейский участок. Но пока я вставляю беруши и бормочу: «Спокойной ночи, Париж».

Мы рядышком стали коротать время в ожидании электрички, и мой новый знакомый вдруг перешёл на русский язык. Приятный сюрприз, что и говорить!
   

«Кина не будет»

А днём Париж и впрямь жил спокойной, привычной жизнью. Всё так же сновали по Сене теплоходики с туристами, на Монмартре сонмища художников расставляли мольберты и планшеты, на Эйфелеву башню, превозмогая жару, карабкались нескончаемые вереницы людей со всего света.

Если б не знал, так ни за что бы не подумал, что во Франции беспорядки (как в Москве не приходит в голову, что по Донецку шмаляют каждый день).

Правда, вот вышел на Елисейские поля – а там конная полиция, люди толкают друг друга, обходя многочисленные кучки лошадиного навоза. Вот визжит женщина – налетела на «мину», видно, засмотревшись на витрины бутиков. Возле Нотр-Дама и в Люксембургском саду блюстители закона стоят уже не в одиночку или парами, а группами. Почти все с автоматами, все мужественно преют в защитной амуниции.

Не повезло тем, кто приехал в Париж на массовое мероприятие: в конце июня Макрон отменил их все до одного. Уже когда я летел домой (через Ереван, вестимо), познакомился с молодой женщиной Еленой из Новосибирска. Она вместе с группой фанатов из разных городов России двинулась во Францию ради концерта Милен Фармер, а это ведь не только чудо-певица, но и композитор, актриса, поэтесса. Её знают и любят во всём мире! Концерт должен был состояться 30 июня на парижском стадионе «Стад де Франс». Люди заплатили немалые деньги, претерпели страшные испытания (кому-то пришлось ночевать вблизи стадиона в палатке, чтобы в шесть утра застолбить очередь в свой сектор – иначе места, даже стоячие, получишь с нулевой видимостью). Потом, хочешь не хочешь, надо было до вечера торчать внутри заграждения, выпрашивая у охранников разрешение сходить в платный туалет или купить воды-еды.

И вот уже со стадиона слышны звуки репетиции оркестра, вот уже все воспрянули, как вдруг в половине пятого тысячам поклонников культовой певицы объявили: концерт перенесён!

– Как так? Куда перенесён? А мы? – говорила мне Елена в отчаянии, вспоминая свои чувства на стадионе. – У нас у всех обратные билеты на самолёт, мы не можем ждать другого дня!

С досады устроили массовую акцию, скандировали и махали флагами…

– Появилась подруга Милен Фармер, утешала нас, говорила, что Милен плачет. Мы передали ей плюшевого Чебурашку. Потом всю ночь сидели на траве у Эйфелевой башни, пили вино, любовались на бегущие цветные огоньки. Вот и весь концерт.

Друг по имени Валя

Такой, непохожей на себя, выглядит столица Франции уже не первую неделю / OLIVIER MATTHYS / ИТАР-ТАСС

Кстати, насчёт концертов. Каюсь, не знал, что в городке Масси, где всего-то около пятидесяти тысяч жителей, есть оперный театр. Да ещё какой! Зимой в нём даже проводят ежегодный фестиваль музыки, куда съезжаются теноры, басы и баритоны из множества стран.

– Это единственный райцентр Франции, где есть профессиональная оперная сцена, и мастера вокала почитают за честь на ней выступить, – говорит увенчанный сединами абориген.

«Райцентр»? Что за термин такой? Он скорее присущ нашему Отечеству. Но дело в том, что разговор наш идёт на русском языке, с русскими словечками и идиомами. Этим богатством собеседник владеет почти идеально. Представился: Валя. Уменьшительное от имени Валентин? Не совсем. Он по паспорту именно Валя. Семьдесят шесть лет, появился на свет и вырос в Масси. Родители – французы.

Мы познакомились и разговорились, когда поднимались на железнодорожный мост. Я спокойно стоял на эскалаторе, как вдруг мимо меня вверх бодро прошёл – нет, скорее уж пробежал! – крепкий пожилой человек с рюкзачком за плечами. На вид – лет пятьдесят пять, от силы – шестьдесят. Потом мы рядышком стали коротать время в ожидании электрички, и мой новый знакомый вдруг перешёл на русский язык. Приятный сюрприз, что и говорить!

– Русский учу с детства по благословению отца и матери, – объясняет Валя. – Это семейная история, можно сказать – легенда, хотя в ней всё – правда.

Оказывается, ещё до начала Второй мировой войны здесь осел эмигрант из России Михаил Фельдман. Он крепко подружился с Валиными родителями. Михаил бежал из России от большевиков, а во Франции стал… коммунистом. Причём очень активным. Когда пришли немцы, Михаил вступил в ряды Сопротивления, был схвачен гестаповцами и после пыток расстрелян. И вот в память о друге в семье решили, что русский язык станет для них вторым родным. В 1947 году назвали новорождённого сына Валей – на русский манер.

– Я больше шестидесяти раз бывал в Советском Союзе и в новой России, – говорит Валя.

Он много пишет о нашей стране – в последние годы заделался блогером. Что ж, вот наглядный пример того, что старость – штука относительная: есть лишь молодость и зрелость. И новые страницы жизни можно открывать в любом возрасте…

Что касается погромов, прокатившихся по Франции, то Валя не придаёт происходящему слишком большого значения. «Что есть, то есть», – считает этот человек, повидавший на своём веку и массовые волнения французской молодёжи в 1968-м, и протестное движение против войны в Алжире, да и много чего другого.

Французы почитают себя нацией бунтарской, уважают всё, что связано с борьбой за свободу и права человека. Пусть это часто и понимается разными людьми по-разному. И вот идёшь от станции Масси-Пализо по авеню чилийского народного героя Сальвадора Альенде, а справа – крохотная площадь чешского президента Вацлава Гавела, борца против СССР… Конечно, своих революционеров чтят особо: вот тихая улица Робеспьера, впадающая в бульвар 1 Мая. Все эти страсти борьбы, увековеченные в топонимике, остались либо в далёком прошлом, либо где-то там, далеко отсюда. Борьба романтизирована в памяти, но как бы не вторгается в обычную жизнь.

Французы отвыкли от массовых волнений на этнической почве, с 2005 года в стране не было ничего подобного. Люди думали, что больше и не будет. Но внезапно бунты и погромы словно шагнули с табличек на сами улицы и площади мирных городов.

Юные арабские погромщики в первых рядах – вот они, у всех на виду. Здесь и сейчас.

Александр Аннин, Париж – Москва

___________________________________________________________________________________

Когда верстался номер

Известный портал AgoraVox сообщает, что протестующие во Франции могут применять оружие из стран НАТО, переданное Украине. Отмечено, что «в условиях конфликта на Украине и бесконтрольного оборота оружия, отправленного НАТО «в помощь» Украине, существует риск, что оно будет использовано во Франции в ходе нынешних беспорядков». Указывается также, что западным оружием «для Украины» уже давно торгуют на чёрных рынках Европы.

Тэги: Париж
Обсудить в группе Telegram
Быть в курсе

Подпишитесь на обновления материалов сайта lgz.ru на ваш электронный ящик.

  • Пятнадцатая «Русофония»

    14.02.2022
  • «Парижские годы Генри Миллера»

    16.04.2020
  • Несломленный

    14.04.2020
  • О войне – на идиш

    21.03.2020
  • Иррациональная любовь к России

    26.02.2020
  • Чего хотят женщины?

    29 голосов
  • Под аккорды «Марсельезы»

    28 голосов
  • Ишь, Париж…

    26 голосов
  • Несломленный

    15 голосов
  • Русские мгновения у Пантеона

    14 голосов
Литературная Газета
«Литературная газета» – старейшее периодическое издание России. В январе 2020 года мы отметили 190-летний юбилей газеты. Сегодня трудно себе представить историю русской литературы и журналистики без этого издания. Начиная со времен Пушкина и до наших дней «ЛГ» публикует лучших отечественных и зарубежных писателей и публицистов, поднимает самые острые вопросы, касающиеся искусства и жизни в целом.

# ТЕНДЕНЦИИ

Книги Фестиваль Театр Премьера Дата Книжный ряд Интервью Событие Сериал Утрата Новости Театральная площадь Фильм Поэзия Калмыкии ЛГ рейтинг
© «Литературная газета», 2007–2025
Создание и поддержка сайта - PWEB.ru
  • О газете
  • Рекламодателям
  • Подписка
  • Контакты
ВКонтакте Telegram YouTube RSS