На днях писатель и лидер нацбольшевиков Эдуард Лимонов сообщил, что национальная идея, которую все так долго искали, очень проста: «Нужно национализировать и перераспределить национальные богатства России более справедливым способом. В первую очередь национализировать производство и продажу нефти и газа. А также предприятий, производящих электроэнергию. У сверхбогатых следует всего лишь отобрать их собственность». У этой идеи множество сторонников.
В то же самое время правительство готовит планы дальнейшей приватизации, имея в виду и самые крупные добывающие предприятия. Последствия нетрудно себе представить.
Ничего путного не получится
Валерий ХОМЯКОВ, генеральный директор Совета по национальной стратегии:
– Общественное недовольство запредельным социальным расслоением и коррупцией, в том числе на уровне власти «шаговой доступности», в последние годы заметно усиливается. Лимонов – один из его выразителей.
По пути национализации «всего и вся» мы уже шли. Что получилось – известно. Отбросив в начале 90-х обветшалое знамя социалистического хозяйствования, мы взяли на вооружение либерализм в экономике и демократию в политике. Однако в итоге получили сначала «капитализм олигархов», а после их «равноудаления» «капитализм бюрократии», часть которой быстренько занялась «обналичкой» своих полномочий. И вот уже давно «либерализм» – ругательство, а сторонники политической демократии – «дерьмократы».
Но какой же это либерализм, когда на местах средний и малый бизнес – главная опора любого либерального государства – душится безудержными чиновничьими поборами? (Для справки: в США доля малого бизнеса в ВВП – более 50 процентов, в странах АТЭС – около 60, в России – 13). Какой же это либерализм, когда монополизм, в том числе в такой сфере, как жилищно-коммунальное хозяйство, лишает собственников жилья права выбора и толкает под крыло только тех управляющих компаний, которые связаны с местными бюрократами? А они подавляют все попытки создать в ЖКХ конкурентную среду.
Недавнее послание Федеральному собранию президент Путин начал с тезиса о необходимости повышать роль местного самоуправления. В данном случае президент прав как никогда. Неполноценная местная власть в принципе не способна к взращиванию предпринимательства, поскольку бесправие местных чиновников неизбежно ведёт к их зависимости от вышестоящих и порождает коррупцию. На деле именно региональная бюрократия – главный тормоз на пути утверждения такого местного самоуправления, которое было бы подконтрольно гражданам и в реальности занималось развитием малых предприятий.
Кто же союзники президента в реализации его тезиса? В первую очередь это заявившие о себе и в столице, и в провинции «новые пассионарии» – граждане, осознавшие свои права и возможности, готовые разделить ответственность за будущее своей среды обитания. Именно такой альянс федеральной власти и ответственных горожан может принудить региональную бюрократию к радикальному переустройству местного самоуправления. Не решив эту проблему, Россия будет обречена на смерти подобную опасность реализации «национальной идеи», так «неожиданно» открытой Лимоновым.
Национализировать надо элиту
Александр ИСАЕВ, политолог:
– Сказать, что власть или общество активно ищут «национальную идею» долгосрочного развития, – значит обмануть самих себя. Большинство граждан это не особо волнует.
Что касается «национальной идеи» Лимонова, то она, скорее, проект не столько стратегический, сколько тактический. Суть, конечно, не в том, чтобы «отобрать и поделить» – такое желание зачастую приписывают «некреативным массам». Но этого, на мой взгляд, как раз и не надо делать! Важно другое: создать новую систему контроля и распределения, когда стали бы невозможны нищие учёные, учителя и сельские жители, с одной стороны, и шикующие богатые – с другой.
То, что надо что-то делать с национальными богатствами страны, сомнений нет. Антипатриотизм бизнеса и прочей элиты достиг апогея: очень многие обустроены на Западе – с поместьями, счетами, с детьми в Кембриджах и Оксфордах. Огромные ресурсы отправляют туда же, с лёгкостью обходя все заслоны. Национализация самой элиты – задача сегодняшнего дня.
Вопрос, как сделать то, что предлагает Лимонов? Взять и отдать зайцам мёд медведя? Не так-то легко! Да и отдаст ли его мишка без жёсткого сопротивления? По моему убеждению, надо просто наводить порядок. И всё это должен делать не какой-нибудь там департамент, а лично президент с ближайшим окружением, как это происходило в Южной Корее, Сингапуре, в той же Грузии.
Надо вернуть элиту и её деньги в страну, поставить их капиталы под контроль государства, навести порядок с налогами, отменив плоскую шкалу, и взять фактически тем самым недра под контроль государства. Совершив это, начать аккумулировать средства для кардинального подъёма страны, определив основные пути развития экономики. Как это сделали когда-то в Южной Корее, где безошибочно выбрали опорные точки развития экономики. Там президент Ро Де У сумел найти «понимание» у своих олигархов и вернуть деньги в страну.
Но пока наше правительство, по-моему, совершенно непродуманно готовит планы дальнейшей приватизации. То есть продолжает курс на обострение ситуации, словно специально подталкивает электорат к выбору «отобрать и поделить».
Шок за грош
Георгий ЦАГОЛОВ, доктор экономических наук:
– Мы отказались от государственной собственности почти так же быстро, как когда-то восприняли. Шараханье из крайности в крайность, как правило, не приводит к добру. Истина обычно посередине. Теперь мало кто спорит с тем, что развал СССР был преступен и катастрофичен. Не следовало полностью порывать и с социализмом. Но мы не можем без «шоков». Надо было выходить без спешки «в дверь», а мы быстро выпрыгнули «в окно». И плюхнулись в рыночный хаос, из которого посредством чубайсовской приватизации и залоговых аукционов произрос олигархический, а потом бюрократическо-олигархический капитализм.
Реформаторские ошибки особенно рельефны на фоне мирового опыта. В Китае и Вьетнаме дела накануне реформ обстояли куда хуже, чем у нас. Но они «перестраивались» постепенно, по уму. Держали большое, отпускали малое. Переходили реку, нащупывая дно. Добывающие и ключевые отрасли не передавали в частные руки и за ломаные гроши. Капитал зачинался на селе, в сфере услуг, торговле. Рождалось смешанное общество, обладающее преимуществами социализма и капитализма и отсекающее пороки того и другого. Похожий тип развился в ряде европейских, например скандинавских, стран. У нас же шла конвергенция со знаком минус: мы взяли худшее от капитализма и социализма, но сокрушили лучшее – созидательные конкурентные начала и планирование.
А что делать теперь? Отобрать у крупного капитала предприятия – это новое, неизмеримо более масштабное раскулачивание, чем то, что имело место после НЭПа. Извините, мол, ошиблись 20 лет назад, надо поправить. Ничего личного, никакой «жестокости», «только» собственность. Ожидаемый ответ однозначен: нет проблем, «только» война… Как подметил классик политэкономии: «Высокая англиканская церковь скорее простит нападки на 38 из 39 статей её символа веры, чем нападки на 1/39 её денежного дохода».
Да, как стратегическую цель для нас неплохо было бы иметь конвергентное общество. Тогда сырьевые и некоторые другие сферы находились бы в государственном ведении и управлялись в соответствии с единым планом подконтрольными патриотической власти управляющими. При этом другая часть экономики быстро бы развивалась на платформе частной инициативы и конкуренции. К сожалению, неолиберальная мантра о необходимости полного вывода из экономики государства с его плановым регулятором всё ещё уводит наше правительство в сторону от такого курса.
Опрос подготовил Владимир СУХОМЛИНОВ
БЕЗБЕДНОСТЬ ПО-НОРВЕЖСКИ
Маленькая Норвегия (4,8 млн. жителей) в чём-то похожа на Россию. Она вторая в мире по экспорту газа (после нас) шестая – по экспорту нефти.
В 1971 году парламент страны принял концепцию энергетической политики, смысл –нефть должна принадлежать народу. Тогда же была создана национальная нефтедобывающая компания. Действует специальный нефтяной фонд «Государственный пенсионный фонд – Зарубежье» (крупнейший в мире – около 500 млрд. долларов), куда правительство перекачивает сверхдоходы от продажи нефти. Хотя, скорее, это не пенсионный фонд, а своего рода фонд для безбедного существования норвежцев в период, когда запасы нефти истощатся. Идею Стабилизационного фонда Россия позаимствовала именно у Норвегии.
Но норвежское правительство не расходует деньги фонда внутри страны, например, на роскошные дворцы и шикарные автомобили, развитие инфраструктуры, строительство больниц, бесплатное образование или снижение цен на бензин. Здесь боятся инфляции, праздности, иллюзии, что можно ослабить налоговое давление, боятся пропасти между богатыми, близкими к нефтяному сектору, и бедными со всеми вытекающими из этих ножниц последствиями.
Фонд – под неусыпным контролем общества. Там не получится «пилить» нефть и газ. Нефтяные и газовые компании обязаны регулярно публиковать сведения о доходах, налоговых начислениях, бонусах. Каждый норвежец может получить информацию, в какие иностранные акции и облигации вложены «нефтяные» деньги, какие доходы получило правительство от этого сектора. Всё проверяется международной аудиторской компанией, активное участие в контроле принимают общественные организации.