"Глянец" диктует политику
Гламур (с английского glamour – собственно «чары», «очарование») есть, в общем-то, некое оценочное понятие, означающее близость к общепринятым стандартам роскоши, чего-то внешне «блестящего». Впрочем, оценка эта может быть как положительной, так и отрицательной. Всё зависит от принципов. Сегодня это в большей степени – маскировка, необходимая для искусственного повышения социального статуса в глазах окружающих. Попросту говоря, гламур нужен, чтобы пустить пыль в глаза… Симптоматично, что в последнее время гламур стал достаточно плотно проникать и в политику. Впрочем, если иметь в виду ту самую «пыль», то это и неудивительно.
«Глянец» диктует политику
Всё лето имя Сесилии Саркози не сходило со страниц печатных изданий. Жена нового президента Франции, презирающая протокол, её стиль, сложный характер и такие же отношения с мужем, её прошлое манекенщицы и будущая роль не дают покоя уже не только французским журналистам. Со встречи G8 Сесилия Саркози фактически сбежала, сославшись на день рождения дочери; на встречу с Джорджем Бушем, запланированную в ходе августовского семейного отпуска в Америке, также не сочла нужным явиться – причиной на этот раз послужила якобы ангина. Она, как никто другой, способна влиять на решения мужа, но явно не составляет с ним единого целого. В прессе уже давно не наблюдалось столь пристального интереса к жестам, взглядам и недомолвкам. Участие Сесилии в переговорах об освобождении болгарских медсестёр и врача в Ливии, закончившихся словно «заказным» триумфом, повлекло за собой массу кривотолков в Париже и Брюсселе. Представители ЕС проделали огромную подготовительную работу и фактически подвели ситуацию к успешному завершению. Сесилия же, которой достались лавры победительницы, в большей степени проложила путь собственному мужу, не замедлившему последовать за супругой в Триполи с кипой очень выгодных для Франции проектов. Но зато сколько элегантности! Консервативная «Фигаро» уже готова сравнить Сесилию Саркози с принцессой Дианой. В последнее время для европейской политики характерна любопытная тенденция. Привычка к рекламной «картинке» мало-помалу превращает мыслящих избирателей в подвластных «глянцу» потребителей политических идей. Политические программы подменяются умело подобранными образами. Уже не просто пиар – гламур неудержимо проникает в политику. Классикой жанра стала намеренно публичная сцена примирения в 2006 году, казалось бы, уже расставшейся четы Саркози, точно к началу предвыборной кампании! «Касабланка-2006», – иронизировали в Times (фильм «Касабланка» знаменит пронзительной сценой прощания на взлётном поле двух влюблённых, которым не суждено воссоединиться). «Самолёт останавливается наконец на взлётно-посадочном поле, дверь открывается, и прекрасная пассажирка сбегает вниз по ступенькам прямо в объятия простившего измену мужа, всё это время нетерпеливо ожидавшего её у трапа. Покидая вместе с ним взлётное поле, она украдкой оборачивается, чтобы бросить прощальный взгляд в направлении оставшегося в самолёте любовника с разбитым сердцем...» И кто сказал, что жизнь – это не кино, ну хотя бы не рекламный клип? Все странности Сесилии Саркози, вновь и вновь обсуждаемые в прессе, столь же охотно эксплуатируются и имиджмейкерами её супруга. Сарко, с его острым политическим чутьём, прекрасно сознаёт, сколь эффективным и одновременно опасным «оружием» в лице супруги он обладает: «Она – моя сила и моя ахиллесова пята». Действительно, иногда создаётся впечатление, что человек, желающий перевернуть Францию, банально не в состоянии справиться с аллюрами собственной жены. Но, как известно, любой недостаток можно превратить в достоинство, главное – побольше блеска. «Вы любили Джеки Кеннеди, вы полюбите Сесилию», – уверяет Николя Саркози, и в печати появляется заказанная ещё пять лет назад семейная фотография, композиция которой повторяет знаменитый портрет Джона Кеннеди, сделанный в 1962 году в Овальном кабинете Белого дома: президент США за письменным столом, под которым прячется его маленький сын. Для Европы образ Кеннеди – это символ обновления, некого подъёма, несущего успех и процветание, и, несмотря на то что Кеннеди был демократом, – излюбленный неолиберальный штамп. Саркози преподносятся как французские Кеннеди, способные повести за собой страну к успеху и процветанию. Правда, что делать с любовью к роскоши в отсутствие необходимого на то собственного капитала? Этот пикантный вопрос в концепции «гламуризации» имиджмейкеры Сарко как-то упустили. Париж давно не видел столько глянца, пафоса и шика, почти уже на грани вульгарности. Семейство Саркози не только блещет элегантностью в любой ситуации, но и окружает себя «правильными» людьми. Список имён друзей, приглашающих на яхты, оплачивающих виллы и обеспечивающих стиль, во многом совпадает со списком «голубых фишек» французской биржи. Редко когда связь между капиталом и властью просматривается столь отчётливо. По данным немецкого «Гала», августовский отпуск на Лонг-Айленде стоил около 22 000 евро в неделю – при зарплате президента в 6594 евро в месяц. «А в чём проблема?» – последовал стандартный ответ Саркози. Конечно, это было очередное приглашение друзей. Саркози видит своей обязанностью «демонстрировать успешные результаты», во внешней политике приобретает определённость. Тем более что во внутренней политике Франции «негламурных» проблем хоть отбавляй. Профсоюзы грозят очередными забастовками, социальные кассы пусты, а пригороды хотя и затихли, но большинство молодёжи от 18 до 25 лет голосовало против Саркози. Не затишье ли это перед бурей, которая не знает законов гламура?..
, собкор «ЛГ» по Центральной Европе