Тотрадз Кокайты
Народный поэт Осетии, прозаик, драматург, переводчик, заслуженный деятель искусств Республики Южная Осетия, автор гимна Южной Осетии. Родился в 1944 году в селе Кетрис (Четырс) Трусовского ущелья Грузинской ССР. В 1952 году вместе с родителями переехал в Северную Осетию. Окончил художественно-графическое отделение Юго-Осетинского педагогического училища, преподавал черчение и рисование в школе села Кобан. Заочно окончил филологический факультет Северо-Осетинского педагогического института, затем Литературный институт им. А.М. Горького. Работал редактором художественного вещания студии телевидения Юго-Осетинской автономной области, ответственным секретарём литературного журнала «Мах дуг» («Наша эпоха»), главным редактором издательства «Ир» («Слово»). Перевёл на осетинский язык стихи А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, сонеты У. Шекспира. Автор нескольких пьес, поставленных на сценах осетинских театров. В 2012 году удостоен государственной премии имени Коста Хетагурова за сборник стихотворений «Молитва души».
Два сонета
* * *
Я не знаю, что ждёт меня завтра
в томно-призрачной жизни сей,
словно в стенах плохого театра, –
ни сподвижников и ни друзей.
В оболочке нужды привокзальной
я живу, язык прикусив,
и как соль разъедает глаза мне
витиеватой правды курсив.
Может, Бог и не слышит молитв,
вкус смакуя ворованной снеди,
принесённой в жертву надысь,
да и вид разыгравшихся битв
на грешной земле, может, вреден
старику, устремлённому ввысь.
* * *
Предательство чем реже, тем верней.
Под карканье ворон на богомолье
Спешим. Деревья – как ряды парней,
Обслуживающих общее застолье.
В печали я гляжу со стороны,
Как деловито все снуют по кругу,
И думаю: каков процент страны
С улыбкой ненавидящих друг друга.
Какое же проклятие, мой брат,
Висит над нами куполом пока и
Никто рассудка голосу не внемлет.
А может, время у библейских врат
Остановилось, и в погоне Каин
За Авелем роняет пот на землю.
Перевод Игоря Булкаты
Последнее слово соседа
Лоб мой в крупных морщинах,
Я – как загнанный конь.
Ты – в расцвете мужчина,
И горяч, как огонь.
И влечёт тебя город
На проспекты свои,
Потому что ты молод
И в порывах любви.
На разбитой телеге –
В даль прожорливой тьмы, –
Станем почвой и снегом
Отлюбившие мы.
Прямо иль исподлобья
Я сегодня взгляну,
Завтра я под надгробьем
Сном последним усну.
Но куда б ни умчался,
Ты услышишь вослед:
Весть печальна – скончался
Твой знакомый, сосед.
Мир большой не убудет,
Что не будет меня.
Неизбывные люди
Не погасят огня.
Позовёт тебя город
На проспекты, на снег...
Я сквозь темень и холод
Прорасту, как побег.
А вернёшься когда-то,
Ты приди и ко мне,
Где на фото заснятый
Я сижу на коне.
Ты ещё не родился,
Как за счастье детей
Твой сосед уже бился
С целой сворой смерчей.
Только ты не печалься,
Коль услышишь вослед:
Весть печальна – скончался
Твой знакомый, сосед.
Возвращение
Ты меня вопросами не мучай:
Жив, здоров. Не спрашивай – довольно.
Пью за встречу я напиток лучший,
А на сердце тягостно и больно.
Я ещё в пути, ещё в дороге –
К счастью не нашёл тропу иную.
Дай-ка, помогу тебе немного –
Повращаю мельницу ручную.
Посмотри, как разливаться будет
В сердце грустном радостная вьюга.
И под звуки мельничного гула
Мы поймём, наверное, друг друга.
Ненадолго к отчему порогу
Я пришёл. Судьба моя такая:
Завтра снова тронется в дорогу
Сердце, будто лошадь скаковая.
Перевод Бориса Бобылёва