Беседу вела Наталья Цыганова
30 сентября исполнилось бы 100 лет выдающейся российской и советской актрисе Вере Кузьминичне Васильевой. За свою долгую творческую жизнь (78 лет в искусстве) она сыграла более 70 ролей в театре и 45 – в кино. Среди её киноработ – фильмы «Сказание о земле Сибирской» (1947 г.), «Чук и Гек» (1953 г.), «Свадьба с приданым» (1953 г.), «Следствие ведут знатоки», «Карнавал» (1981 г.), «Женатый холостяк» (1982 г.), «Выйти замуж за капитана» (1985 г.), «Салон красоты» (2000 г.) и другие. Но зрителям она запомнилась больше всего как театральная актриса. 75 лет, с 1948 года и до конца своих дней (2023 г.), она работала в Московском театре сатиры. На её счету такие спектакли, как «Безумный день, или Женитьба Фигаро» П. Бомарше, «Ревизор» Н. Гоголя, «Трёхгрошовая опера» Б. Брехта, «Воительница» Н. Лескова, «Молодость Людовика XIV» А. Дюма, «Орнифль» Ж. Ануя, «Реквием по Радамесу» А. Николаи и т.д. Игре Веры Васильевой были свойственны нежность, деликатность, поэтичность, глубокая интеллигентность и в то же время оптимизм и жизнелюбие. А её первая роль в театре – в водевиле «Лев Гурыч Синичкин». Всего один день (после смерти Юлии Борисовой) Вера Васильева была старейшей народной артисткой СССР. О своём творчестве Вера Кузьминична успела рассказать…
– Я себя не считаю комедийной актрисой, я лирическая актриса и по возможности иногда комедийная. У меня удачно сложилась судьба в Теат¬ре сатиры, но я всегда мечтала о другом театре, о другом репертуаре и о других ролях. Я мечтала о МХАТе и о Малом, но я не показывалась там. Меня пригласили в Театр сатиры, когда я была ещё студенткой. Всё произошло совершенно случайно. Я просто снялась в картине «Сказание о земле Сибирской», сразу стала очень популярной, а в театре тогда ставился спектакль «Лев Гурыч Синичкин», у них не было молодой актрисы на роль Лизочки Синичкиной, и меня, ещё студентку, пригласили сразу на главную роль. Ни одна студентка не отказалась бы от такого предложения, хотя я ни разу в жизни не была в этом театре. Меня приняли очень хорошо, и роль мне подходила: девушка, мечтающая о сцене, юная, наивная, всё как раз сочеталось с моими представлениями о жизни. И меня приняли в коллективе так по-доброму, что хотеть большего было бы грешно. Но тех ролей, где я могла бы до конца раскрыться, было не так много.
– А были роли, которые повлияли на вас как на личность?
– Я считаю, что каждая роль оставляет добрый след в душе, роли любишь, как родных детей. Это и «Свадьба с приданым», где я играла Ольгу, это Графиня в «Женитьбе Фигаро», «Воительница» Лескова, «Орнифль» Жана Ануя, где я играю жену главного героя с очень драматической судьбой.
– Мне кажется, она похожа на графиню Альмавива. Это тоже покинутая женщина, которая любит своего мужа и страдает от этого.
– Да, похожа, только Розина была легка, и её страдания были, как лёгкий ветерок, может быть, чуть-чуть печальный, но там было больше жажды жизни, жажды любви, она ещё полна надежд, а у героини из спектакля «Орнифль» жизнь прожита впустую, и никаких надежд на обновление у неё нет. Её позиция – терпеливо нести свой крест и не врать о своих чувствах.
– Какие роли вам больше по душе?
– Я люблю героинь женственных, иногда жертвенных. Я настолько люблю роли, близкие мне, что иногда кажется, что это нужно обязательно разлюбить, потому что публика будет тогда чувствовать только меня. Надо поискать что-то не похожее на себя.
– Но ведь ваша Эстер в «Священных чудовищах» – человек сильной воли, властная. Неужели эти качества свойственны вам самой?
– Я думаю, все качества есть у любого человека. Когда работаешь над ролью, то для себя решаешь, могла бы я так поступить. В своей жизни я так себя не представляю, а в её ситуации я её понимала. Великая актриса Эстер, я её понимала. Предательство её не убило, а мобилизовало. Оно толкнуло её на то, чтобы противостоять подлости, хотя и достаточно экстравагантным путём. Такова, например, была Сара Бернар, мне кажется. Это неординарная личность. Она не тихая семейная женщина, это скала, которая возвышается над другими. Эстер дала возможность мне сыграть женщину-вамп. Но я не считаю, что сделала её такой. Я сыграла её сильной, но достаточно ранимой.
– В одном из интервью вы сказали, что любите героинь, у которых «ясная душа». Допустим, если вам предложат резко отрицательную роль, вы откажетесь?
– Нет. Мне было бы очень интересно сыграть такое. Только обязательно нужен режиссёр, который бы верил, что я могу это сделать. Мне иногда кажется, что сама я не всё могу почувствовать.
– Какие у вас мечты?
– Вы знаете, сейчас очень сложно о чём-нибудь мечтать, потому что все мечты связаны с героинями, которые намного моложе меня. Я хотела бы сыграть «Странную миссис Сэвидж», «Дальше – тишина». Это роли очень драматические, и они в нашем театре вряд ли пойдут. Я жажду, чтобы кто-то что-то предложил, поверил в меня.
– У вас были когда-нибудь роли злодеек?
– Да, я играла в спектакле «Ложь для узкого круга» бессовестную карьеристку, и это получилось, но всё было подсказано Георгием Павловичем Менглетом, который ставил этот спектакль.
– При работе над ролью вы в себе ищете такие качества или наблюдаете в жизни?
– И наблюдаю, и стараюсь что-то чувствовать, понимать, откуда идёт ненависть или неприятие, а когда понимаешь, то это можно как-то прожить, а иногда и оправдать. Трудно ненавидеть свою героиню. Как актриса, я должна понимать, почему она так поступает. Какая-то субъективная правда должна быть.
– Вы много лет играли в одном театре со своим мужем Владимиром Ушаковым. Можно сказать, что у вас состоялся творческий дуэт?
– Нет. Наш дуэт был только в «Свадьбе с приданым», потом были «Чужой ребёнок», «Последний парад», где он играл отрицательных героев. Я всегда радовалась, когда он играл на сцене, но с ним вместе я не очень любила репетировать. Он был очень строгий и частенько меня ругал, я начинала нервничать, и мне становилось труднее работать.
– Однако в «Свадьбе с приданым» у вас был на редкость слаженный дуэт.
– Дело в том, что Володя вошёл в этот спектакль вместо другого актёра, который играл эту роль. У нас репетиций не было. Но тогда он был в меня влюблён и не смел меня критиковать.
– Я знаю, когда вы играли в этом спектакле, у вас были проблемы, как объясниться друг другу в любви.
– Да, при поцелуе я отодвигалась от него сантиметров на тридцать в силу своей стыдливости, но это не назовёшь проблемой, просто это мило и смешно вспоминать.
– Если оглянуться на прошлое, ваши героини отличаются необыкновенным жизнелюбием. Они могут перенести все невзгоды и всё равно остаться оптимистками. Эти черты характера, наверное, тоже вам свойственны?
– Я тоже подвержена, как и все люди, и сомнению, и унынию, но меня спасает скромное отношение к самой себе. Когда приходит уныние, я думаю, что в моей жизни было много хорошего, и я не даю развиваться печали, а злость – это вообще не существующее для меня чувство. Может быть, поэтому произвожу впечатление жизнерадостного человека. У меня бывало всё, но я стараюсь быть благодарной судьбе. Я принимаю жизнь такой, какая она есть, и за всё благодарю. Это Богом данный мне характер, он очень кроткий. Я хотела бы быть другой, но не могу.
– Говорят, что имя определяет судьбу человека. Повлияло ли как-то ваше имя на ваш характер?
– Мне кажется, моё имя мне подходит. Потому что слово «вера» – это вера во что-то. В судьбу, в справедливость, в нравственные понятия. При потере этих ощущений мы будем все нелюдьми. Я очень люблю и театр, и искусство, так как оно пробуждает человечное начало. Что-то доброе и хорошее в искусстве принимаю, но бездушное, механистическое я не люблю, мне кажется, это вредно для души человеческой.