*** 
Февраль. Включить компьютер…
Плакать
Или не плакать – вот вопрос.
Дай в Интернете мне поплавать,
Пока ещё я твой матрос,
Поэзия. Ты – вождь пространства
И времени. Сменив перо
На электронное шаманство,
Вернёшь ли веку серебро?
Люблю я тронутых тобою
В Сети девчонок и парней, –
Они отмечены судьбою,
Как радуга и соловей.
Авось насыщенный талантом
Эфир, не знающий границ,
Послужит мне и вам гарантом
От загазованных столиц.
***
Русский тот, чья Родина – Россия,
Кто родился с Пушкиным в крови.
Нет, не Третий Рим, не Византия, –
А колокола и соловьи.
***
Пули, во время войны
ни в кого не попавшие,
свистят, жужжат, как шмели.
Рыщут, алчные,
летая вокруг Земли…
*** 
…А молодость была
холодной и голодной,
сиротской и свободной
на родине бесплодной
и выжженной дотла.
Оставила нас юность
с войной наедине
и с нами на войне
навеки разминулась,
а к седине – вернулась…
И я с тобой танцую
под позабытый джаз,
предчувствуя сейчас
не третью мировую,
а просто мир без нас, –
как будто я целую
тебя в последний раз.
***
Красота спасёт мир?
Мастера украшали сабли ружья кинжалы
рукоятки приклады стволы
и даже лафеты пушек
Теперь вензеля завитушки
да и самих мастеров
водородная бомба
послала к ядерной матери
***
Без меня безумцев хватит,
как меня ни назови
В этом мире, как реактор, перегретом:
Мне не надо быть поэтом,
мне достаточно любви,
Чтоб стихами так и вспыхнуть,
как положено поэтам…
ГРЕЧЕСКОЕ
Если ты не поддашься отсталости,
не начнут испаряться поклонники…
Уворачиваясь от старости,
я попал однажды в Салоники.
Там гуляет бог плодородия,
зеленеет вечно олива;
вот стою на площади
Аристотеля,
но дойти не дано
до Олимпа,
не увидеть вершины, отроги,
где вершились рока пророчества…
Улетели орлами
красивые боги
моего (и нашего)
отрочества.
Жил я долго,
сладко и солоно,
заслужил и хвалу и критику.
Я любил,
о мой тёзка из Солуни,
сочинять на кириллице
лирику!
Здесь Христа проповедовал Павел,
а потом муэдзины – Мухаммеда...
Бог един.
Я охотно бы славил
дружелюбье небесного саммита,
ибо мир наш, крикливый и резкий,
перед высшей гармонией грешен…
Ах ты, Греция, –
грецкий
крепкий орешек!
***
Как мне быть с моей оболочкой,
Что тускнеет, как старый фонарь?..
От стиха отделяется строчка,
Облетает, как пух, календарь.
Отделяется строчка. И точка.
Остаюсь я один. Без листвы.
Жду от вас хоть словечка. А вы…
***
Нельзя стареть поэту, и танцами на льду…
Увы, красиво начал, но острота
со стансами не очень-то в ладу.
Крылатым быть неловко на виду,
когда тебе уже не до полёта.
Ну что ж. Возьму и брошусь – в высоту…
***
Позади
История без меня
Впереди
История без меня
В её окружении –
Я
***
Линии судьбы на ладонях?
А я припадаю к твоим ногам…
***
Засыпая,
я снимаю маску старика…
***
Я на вас опираюсь,
птицы,
на вас надеюсь, –
будьте ступеньками,
когда я оторвусь от себя.
***
Душа от её тела
отлетела прозрачным облачком,
в котором мелькнуло моё лицо…
***
А про эти имена не спрашивай,
Отголоски прежних лет и мест…
Ходят похороненные заживо,
На которых я поставил крест.
Трауром их лица не обрамите –
Просто испарился интерес…
Сброшены они в корзину памяти
С некоторой болью или без…
Жизнь моя в утратах незамоленных,
Срезаны живые провода…
Сколько их, забытых, и уволенных,
И с учёта снятых навсегда.
Связи мегаполисные вычурны,
Рвутся на случайном вираже…
Я живой, но тоже кем-то вычеркнут,
Кем-то вытоптан в твоей душе…
***
Вселенная стремится к холоду,
А жизнь – к теплу.
Не говори, что всё расколото
На свет и мглу.
Болит душа, стремятся к большему,
Туда, где Бог,
Прибавить хочет к свету Божьему
Свой огонёк.
***
Я вам расскажу. Не торопите.
Я ни зла не прячу, ни добра.
Только не выдёргивайте нити
Из расцветки моего ковра.
Расстелюсь ковром, чтоб ваши взоры
Разглядеть могли мои узоры.
***
После изгнания
Адама и Евы
в раю не осталось
ни одного человека!
***
Что-то случилось. Мир стал иной:
Чёрная кошка стала седой.
РОДДОМ
Кто-то там рождается поэтом,
но никто –
водителем такси…
***
Перекрёстки зря меня учили:
я давно москвич, но до сих пор
с подозреньем на автомобили
я смотрю, а не на светофор.
***
– Велика ты, страна Графомания:
бесконечные муки-страдания
и звериный оскал.
Твоих плодовитых уродцев
утопить бы в колодце,
сбросить со скал…
– Пусть бесплодны её старания
И жалок её вития,
но всё же страна Графомания –
не империя Наркомания,
не держава Зелёного Змия…
***
Дурак умел любить. А как любил дурак –
спроси у лошадей, у кошек, у собак.
Её, в параличе, любил, жалел, как дочку,
У смерти для неё,
любя, просил отсрочку
Не год, не десять лет… Я не сумел бы так.
***
Кто там с чёрным ящиком?
– Пандора.
Кто там с чёрным квадратом?
– Малевич.
А кто там с чёрной чертой?
С чёрной точкой?
***
Ай да Люська – персик! –
лепит красоту:
На мордашке пирсинг,
на заду – тату.
***
Что такое старость? Проза
Романтической зари…
Телу бренному – угроза
Не извне, а изнутри.
Друг-философ, дальше носа
Загляни – увидишь свет
И покатый знак вопроса
Там, где был прямой ответ…
Кириллу Ковальджи – 80 лет.
В четверг, 18 марта, в Малом зале ЦДЛ состоится творческий вечер, посвящённый юбилею поэта. Начало в 18.30.