Витгенштейн Л. Логико-философский трактат / Л. Витгенштейн. – М.: «Канон+» РООИ «Реабилитация», 2008. – 288 с. – (Серия «Памятники философской мысли»).
Бестселлер лингвистической и позже – аналитической философии к редкостям никак не отнесёшь. Трактат Витгенштейна известен так широко, как, пожалуй, ни одно произведение философской литературы после «Диалогов» Платона. Однако данное издание позволяет говорить о некотором видимом прорыве в понимании самого строя мыслей австрийца.
Пересказывать написанную в 1921 году книгу мне, к счастью, не нужно. Во-первых, её содержание уже более восьмидесяти лет ни для кого не секрет. Во-вторых, касаться её глубин было бы уместно на лекции, но никак не в газете. Скажу лишь, что Людвиг Витгенштейн сводит мир к совокупности фактов, а не предметов; фактом же называет не нечто «отдельно стоящее», а отношение между несколькими «рядом стоящими» («Для предмета существенно то, что он может быть составной частью атомарного факта»).
Из этой предпосылки Витгенштейн приходит вслед за Фердинандом де Соссюром к декларации мира в качестве системы, полностью определяемой языком. Дальнейшая творческая мысль его последователей распространила лингвистический принцип на всё вообще, вплоть до семейных отношений. Возник структурализм в том виде, каким мы его знаем.
Авторы школы аналитической философии развили заложенную в весьма небольших объёмах в труды Витгенштейна математику.
В общем, о значении «Трактата» можно говорить много, вплоть до указания на то, что путь к теории предикативных языков, теории порождающих грамматик Хомского (и ко многому другому уже в чистых математических дисциплинах) лежит если не необходимо, то вполне достаточно через Витгенштейна.
Итак, мир, по Витгенштейну, и есть язык, на котором говорит «познающий» субъект. Значит, проблема перевода есть не просто последовательность замен одних слов другими (иноязычными) и дальнейшее сопоставление с выделенными синтаксическими конструктами неких смысловых (семантических) паттернов (определяемых в рамках того или иного исчисления высказываний), а отображение одного мира в существенно другой.
Проблема перевода в узком смысле становится частной, но под углом общей теории более серьёзной.
В конкретном случае текста самого Витгенштейна издательство «Канон+» пошло по пути наибольшего раскрытия смысла первоисточника не только в границах нескольких переводческих традиций, но и в рамках взглядов автора на мир-язык. Издание представляет собой четырёхязычный параллельный листинг, включающий оригинальный немецкий текст, два английских перевода и один русский. Предваряется текст статьёй Бертрана Рассела, его введением к первому немецко-английскому изданию «Трактата» (1922), а завершается «аппендиксом» от переводчиков, в котором доказывается обоснованность притязаний на исключительно адекватный (насколько сие возможно по самому Витгенштейну) вариант именно их «толмаческой» версии, первоначально вышедшей ещё в 1958 году и известной всем ценителям Л.В. в качестве классической (моё личное знакомство с лингвофилософией началось с неё).
В науке можно и должно спорить обо всём. В том числе о точности того или иного толкования (а перевод – всегда толкование) текста. В защиту выступающих в издании «Канона+» говорит не только логика (доказательства словом), но и эстетика: чрезвычайно афористичный труд Витгенштейна переведён во всех предложенных нам случаях так, что даже количество строк (ёмкость высказывания) в них с известным допущением совпадает с оригинальным объёмом.
В заключение нужно сказать, что само издание видится уникальным по замыслу и исполнению. Оно по факту подтверждает обоснованность (пусть и) некоторой экстравагантности Витгенштейна, отменившего в своём «Трактате» все ранее стоящие перед философией проблемы перемещением их в область языка, и, безусловно, станет со временем памятником интеллектуального книгопечатания не меньшим (и не менее экзотичным), чем сам «Логико-философский трактат» Людвига Витгенштейна в актуальной философии.