И в латинском eligo, и во французском еlite, от которых происходит понятие «элита», изначально заложена идея конкурентности, необходимости соревноваться за право стоять выше остальных, принимать решения для других. Отсутствие честного соревнования при чётко определённых критериях и целях – во имя чего оно, собственно, идёт? – сводит процедуру формирования элиты общества и государства к заурядной профанации и подмене. Ведущей к весьма печальным для общества последствиям.
Термин «клан» используют для обозначения группы кровных родственников, имеющих общего реального или мифического предка. Клан обычно включает несколько семей (групп семей), имеет признанного лидера – «вождя». Кланы – детище первобытных и «примитивных» обществ, хотя присутствуют и в современных обществах в Шотландии, Ирландии, Скандинавии, Японии, Китае и многих других странах. В том числе в национальных республиках бывшего СССР.
Россия из-за династического принципа наследования власти не создала в своё время надёжной процедуры вручения власти подлинной элите, передачи соответствующих полномочий лучшим людям страны. А стихийное самовыдвижение пассионарных «лжедмитриев», да ещё и при содействии доброхотов из-за рубежа вело к ещё большим бедам, гражданским войнам.
Власть, то есть группа людей, принимающая ключевые государственные решения, формировалась в России–СССР за редким исключением по клановому принципу. Правда, с ХХ века декларируя и имитируя «демократические» процедуры.
В истории России власть и её «элита», точнее правящие кланы, не только носили чужие имена, говорили на иноземном языке, зависели от зарубежных интересов, но часто и откровенно предавали страну. Достаточно вспомнить Смутное время, войну с Японией в 1904–1905 годах, с Германией и Австро-Венгрией в 1914–1917 гг., горбачёвскую перестройку 1990-х годов.
При этом власть всеми средствами эксплуатировала идею «патриотизма», но... в форме самоотверженной любви к существующей власти. Сама будучи изначально и по сути «варяжской». И русский язык вопреки усердию официальной «норманнской теории» сохранил подлинный смысл этого слова: варяги – враги, вороги, ворюги.
В условиях, когда большинство населения отстранено от участия в политике, конкурирующие кланы господствуют, опираясь на различные покровительствующие или финансово подкармливающие их группировки. В том числе этнические и иностранные. Место во властной государственной иерархии определяется не личными достоинствами той или иной персоны, а влиянием клана, к которому она принадлежит.
По своей структуре политические партии формируются не снизу вверх, выражая интересы больших общественных групп, а сверху вниз, создавая для господствующего клана опору из вассалов, рассчитывающих на приближение к кормушке.
Поведение клана, захватившего власть, определяется как объективными, так и субъективными причинами. В значительной мере оно зависит от силовых структур и его социальной базы.
Вторгающиеся во власть кланы-хищники чаще не имеют реальной массовой социальной опоры. И потому обращаются к силовым методам и даже террору. Достаточно вспомнить призыв видного большевика Григория Зиновьева: «Мы должны увлечь за собой 90 миллионов из 100 населяющих Советскую Россию. С остальными нельзя говорить – их надо уничтожить».
Клановые связи, истоки подлинного влияния групп людей, занимающих ведущее положение и принимающих ключевые решения в политической, экономической и культурной сферах жизни общества, обычно всячески скрываются от граждан.
Что, к примеру, люди знали о Брежневе, о его пути на самый верх? Очень немного, даже при чудовищном обилии «информации» о нём. Кто помнит, что в ноябре 1947-го первым секретарём Днепропетровского обкома ВКП(б) его назначил первый секретарь ЦК ВКП(б) Украины Л.М. Каганович? Что в Днепропетровске тогда уже складывался клан, который скоро будет руководить Советским Союзом и сделает многое для его дискредитации и развала.
«Умеющие жить» граждане и товарищи советских времён, сидевшие на распределении общественных благ и дефиците, «комсомольские предприниматели» типа Михаила Ходорковского представляли вполне заметный слой, который с начала перестройки заметно влиял на развитие событий в стране. Именно из этой среды вербовались и государственные деятели ельцинского «призыва».
Чиновничья номенклатура Центра и на местах в мгновение ока сменила политические цвета, перебежав в другой лагерь. Ещё со времён брежневского «общества организованного дефицита» она присосалась к системе «блата» и, пользуясь общественной собственностью как привилегией, страстно желала иметь её «законно» и безбоязненно в собственности личной. Ради того, чтобы «жить как на Западе» – элитная иномарка, поместье под Москвой, вилла на берегу тёплого моря, валютный счёт за рубежом, – они с готовностью шли на разрушение государства.
«Демократическая интеллигенция», которая пришла во власть с Ельциным, показала, что она либо неэффективна, либо патологически воровата. Те из них, что приобщились к «семье», то есть к правящему клану, беззастенчиво отхватили у общества немалые состояния, стали олигархами. Причём не важно, были ли они напрямую государственными чиновниками, как Пётр Авен, или же просто находились рядом с властью, как Абрамович. Именно во второй половине 90-х родились такие понятия, как «семибанкирщина» и «олигархия».
Клан-«семья» Ельцина и другие более мелкие кланы получили в свои руки и присвоили астрономических масштабов собственность, в течение десятилетий созданную несколькими поколениями советских трудящихся. Но можно ли было поэтому считать их элитой, то есть «избранными, лучшими»? Ответ очевиден. К власти пришли кланы различных калибров, но никак не лучшие силы страны.
Именно то, что очень многие из первых рядов элиты 90-х дискредитировали себя, продемонстрировали свою некомпетентность, вороватость, слишком увлеклись обслуживанием интересов своих иностранных друзей и покровителей, и обусловило пришествие Путина.
Для появления новой команды возникли не только субъективные, но и вполне объективные обстоятельства. Переход от ельцинской элиты к путинской в каком-то отношении сходен с переходом власти от коминтерновцев (Троцкого, Зиновьева, Каменева, Радека...) к сталинским строителям социализма в отдельно взятой стране. От тех, кто был неразрывно связан с зарубежными кланами и диаспорами, пользовался открытой поддержкой Запада, почти не скрываемой помощью зарубежных разведок, к тем, кто стал понимать, что если так и дальше пойдёт, власть и собственность, полученные с помощью Запада, могут окончательно перейти к тому же самому Западу. Как это имело место в ряде стран бывшего социалистического лагеря или бывших республиках Советского Союза.
Замаячила и угроза утраты власти не только на экономическом, но и на политическом уровне – посредством «цветных революций». Властвующему слою потребовались менеджеры – знатоки манипулятивных технологий такого типа. А эта сфера деятельности во всех странах принадлежит контрразведке и органам государственной безопасности.
По воплям Березовского скоро стало ясно, что «выборщики» из «семьи» Ельцина промахнулись. Но процесс смены руководящего слоя уже пошёл... Он ускорился в результате введения нового порядка избрания губернаторов. На ключевые посты в Москве, в проблемных или стратегически значимых регионах пришли близкие и хорошо знакомые люди из Санкт-Петербурга.
До недавнего времени 65 руководящих постов в 30 основных федеральных министерствах и службах занимали люди, которые работали с Путиным ещё в Северной столице.
Российская управляющая верхушка переменилась. Например, отбыл к своим покровителям за рубеж небольшой верхний слой, оккупировавший информационное пространство в ельцинские времена. Хозяевами на телевидении вместо них стали не претендующие на особую политическую роль Эрнст, Добродеев, Кулистиков... Тихо исчезли с должностей и телеэкранов те, кто не смирился с самостоятельностью нового президента.
Однако многие бывшие «либералы» приняли новые правила игры, продиктованные сверху. Одна часть переместилась с первых мест на вторые, изменила место «кормления». Другая, сохранив контроль и собственность в ключевых сферах экономики, ушла в тень, притаилась, дожидаясь лучших времён. Третья, получив места в синекурах с показным «либеральным» фасадом, но без реальных полномочий, «закуршевелилась» в радостях сверхобеспеченной жизни. Притихли сепаратистские настроения. Стали явно работоспособнее органы управления, когда в государственном аппарате «либералов» с улицы потеснили бывшие фээсбэшники и кадровые военные.
Тут стоит обратить особое внимание на кадровых военных, выброшенных во времена диких реформ на улицу. Их настроения вызывали беспокойство и на Западе. Не только потому, что люди, отлично владеющие оружием, могли разлететься по горячим точкам планеты. Но прежде всего потому, что военные были взрывоопасным материалом внутри самой России. В своё время выброшенные из армии офицеры Наполеона Бонапарта привели к власти другого Наполеона.
В России нашли иной выход. Многие даже заговорили о «нашествии военных» во власть. Действительно, например, в аппаратах федеральных округов люди в погонах составили до 70 процентов штатных сотрудников. И, например, авторов интересного исследования Института социологии РАН беспокоит «наполнение людьми в погонах не силовых, а экономических ведомств. Так, среди заместителей министров, назначенных с 2000 по 2003 г., военные составили 35 процентов. Наибольшая концентрация военных-замминистров в Минэкономразвития, Минпромнауки, Минсвязи, Минпечати и Минюсте...»
Скажу сразу, меня лично не пугает их приход на госслужбу. Потому что большей частью это профессиональные организаторы, руководители и «государственники». Думаю, это может быть и ответом на те «сетевые войны», о которых писала «ЛГ». Речь о войнах, когда «внешние операторы манипулируют самыми разнообразными, не связанными между собой идеологическими, общественными, гражданскими, экономическими, этнологическими, миграционными процессами для десуверенизации России».
При Брежневе слой размножающихся «умеющих жить» и «блатных» создал почву нестабильности и будущего развала страны. Сегодня мы видим процесс укрепления социального пласта противоположной направленности. Бывшие кадровые военные, пришедшие на государственную службу, стабилизировали обстановку в стране и сохраняют её от развала.
Пришествие военных и питерцев не проходит мимо внимания прессы. Но скрадывается, не афишируется другой процесс.
Анализ 3500 биографий членов правительства, руководителей администрации президента РФ, депутатов обеих палат Федерального собрания РФ, региональной элиты и крупных бизнесменов, провёденный Институтом социологии РАН в 2001–2003 гг., показал, что во власть пришло очень много ставленников крупного бизнеса. Доля местных богатеев и их ставленников в местных депутатских корпусах достигает 60–70 процентов.
При этом многие из них входят в закрытые теневые группы бизнесменов, политиков, бюрократов, объединённые общими деловыми интересами и неформальными отношениями, то есть в те же кланы со всеми их прелестями. Зачастую там оказываются и работники правоохранительных органов. И даже представители организованной преступности.
Важнейшей чертой такой системы является обеспечение благоприятных условий для крупнейших кланов, монопольный захват ими важнейших ресурсов, получение преимуществ перед всеми другими участниками политической и экономической жизни.
Такую систему характеризует специфический монополизм в ключевых сферах экономики. Законы теневой экономики с её кодексом поведения приводят к тому, что успеха тут добиваются не в силу экономической эффективности, а согласно «весу» того или иного клана. Здесь одна из важных причин «непобедимой коррупции», взяток, откатов...
Во времена Сталина профессиональной группой, решавшей судьбы граждан, были ведомства Ягоды и Ежова. Во времена Хрущёва – партработники, открывавшие или закрывавшие дорогу к служебному и даже профессиональному росту. Во времена Брежнева – умельцы, сидевшие на распределении общественных благ, – от Госснаба до завсклада.
Ныне во власти господствуют ростовщики, манипулирующие банковскими и биржевыми технологиями. В ключевых звеньях власти сегодня доминируют не специалисты из сектора реального производства, а лоббисты из сферы финансово-спекулятивной экономики.
Наглядный показатель характера нынешней реальной власти, например, Национальный банковский совет. Орган, призванный защищать в финансовом секторе экономики наши национальные интересы. В этот совет делегируют своих представителей как сам Центральный банк, так и президент, и правительство, и палаты Федерального собрания. Но сегодня в нём нет специалистов из промышленности, транспорта, связи, сельского хозяйства, образования, медицины... Его наполняют одни финансисты. И прав обозреватель «ЛГ» Юрий Болдырев, когда пишет, что инструментом развития реального сектора национальной экономики такая организация никоим образом не является. Более того, национальная финансовая система суверенного с виду государства практически превратилась и до сих пор остаётся насосом по выкачиванию ресурсов из национальной экономики и подпитыванию этими ресурсами экономики другого государства – США.
А давать сверх меры воли современным Гобсекам и Шейлокам нельзя. Стоит помнить мнение исследователя падения Римской империи и основоположника принципа разделения властей Шарля Монтескьё: «Финансисты поддерживают государство точно так же, как верёвка поддерживает повешенного». И утверждение президента США Франклина Рузвельта, выводившего США из предвоенного финансового и экономического краха: «Правительство, которым управляют деньги, так же опасно, как правительство, которым управляют бандиты».
Конечно, люди есть люди. И большинству свойственно «радеть родным человечкам», выдвигать «своих», закрывать глаза на их слабости и недостатки. Однако люди достаточно давно уразумели, что попустительствовать таким «склонностям», характерным прежде всего для существования кланов, опасно для общества и государства. Ибо начинается процесс гниения, разложения. 
Останавливаются развитие и движение вперёд. И потому с помощью законов, демократических процедур, общественного мнения, правил морали и нравственных постулатов таким склонностям и порядкам не дают торжествовать.
Клан может занять место элиты в силу тех или иных исторических обстоятельств. Но он никогда не может ею стать в истинном смысле этого слова. И не может её заменить. Потому что люди знают: истинная элита – это те, кто задаёт духовные ориентиры, кто способствует порядку, согласию, справедливости. Это те, кто научил людей понимать красоту мира, выращивать хлеб, призвал: «Не убий».
, доктор социологических наук