В разное время здесь жили вдова Саввы Морозова, Троцкий и Дзержинский, а теперь этот дом принадлежит детям.
Особняки Новой Басманной стоят на «красной черте». И лишь один этот дом, под номером 14, оторвавшись от неё, разместился в глубине сада. Типичная эклектика конца XIX века. Особняк был возведён в 1902 году для семьи Николая Дмитриевича Стахеева – представителя одной из богатейших предпринимательских династий Российской империи. Внешне двухэтажный дом несколько суховат, чего не скажешь о его богатейших интерьерах. Каждая комната говорит о том, что хозяин хотел под одной крышей собрать все стили. Безусловно, Стахеев мог выбрать самого лучшего архитектора того времени, но пригласил молодого и малоизвестного Михаила Бугровского, чей брат работал у него управляющим. Но вот отделку дома производила лучшая мастерская того времени – скульптора Владимира Гладкова. Достаточно взглянуть лишь на один Мавританский зал, чтобы оценить работу больших мастеров. Наборный художественный паркет, сочные краски витражей, превосходная работа резчиков… Хотя самое дорогое, как это ни странно звучит, – оконные откосы, выполненные из оникса, яшмы, красного гранита. Парадная мраморная лестница, привезённая из Италии, французские люстры говорят не только о богатстве, но и об отменном художественном вкусе Стахеева.
Но в своём новом доме купец пожил немного. Его супруга сдала дом в аренду вдове Саввы Морозова.
После октябрьского переворота 1917 года особняк национализировали и передали железнодорожникам. Первым особняк «осваивал» нарком путей сообщения Лев Троцкий, который любил, «нарушая в горячке войны все правила осторожности, мчаться по разбитым шпалам со скоростью 70 и более километров». Затем эти стены видели железного наркома тех же путей Феликса Дзержинского с семьёй: на фотографии двадцатых годов он запечатлён на пороге особняка Стахеева. Потом дом передали вначале клубу железнодорожников имени Дзержинского, потом Деловому клубу транспортников. Размещалось здесь и «Всесоюзное объединение лесной и деревообрабатывающей промышленности на транспорте».
В 30-е годы двухэтажный дом надстроили и заселили жильцами, которые на крыше устроили своеобразные сады Семирамиды – развели огороды. Крыша потекла, интерьеры стали портиться.
В 1938 году биография дома резко изменилась, поскольку железнодорожное ведомство решило передать его детям. Ныне он известен как Центральный дом детей железнодорожников.