Во время блокады в Ленинграде продолжали печатать книги. Причём выходили они со специальным грифом «Смерть немецким оккупантам!». В числе их авторов был Пётр Кубаткин, глава НКВД осаждённого города. «Уничтожим шпионов и диверсантов», «Разоблачать происки фашистской разведки» – так назывались его брошюры. Увы, судьба одного из самых талантливых контрразведчиков Великой Отечественной войны оказалась трагичной. В 1950 году Кубаткин был расстрелян в рамках так называемого ленинградского дела. После смерти Сталина был реабилитирован, а потом… незаслуженно забыт. В этом году исполняется 115 лет со дня рождения этого неординарного человека.
Пётр Николаевич Кубаткин родился в Луганской области в многодетной семье шахтёра. В 1918 году окончил 4-классную сельскую школу села Орехово, потом устроился чернорабочим на шахту. В сентябре 1929-го был призван в армию и служил в погранвойсках ОГПУ. После демобилизации работал в ОГПУ помощником оперуполномоченного Одесского областного отдела. Одесса в те времена являлась одним из основных перевалочных пунктов для засылаемых в СССР иностранных шпионов. А Чёрное море всегда было ещё и оживлённым маршрутом для контрабандистов, с которыми государство тоже вело нелёгкую борьбу. Именно в Одессе Кубаткин приобрёл свой первый опыт в профессии чекиста.
В 1937 году его направили на учёбу в Высшую школу НКВД в Москве, по окончании которой оставили в центральном аппарате, в Четвёртом (секретно-политическом) отделе.
Компромат на Вышинского
В 1938 году Кубаткин находит в архивах Временного правительства убийственный компромат на Андрея Вышинского, который в те времена находился на посту прокурора СССР, прославившись своей свирепой жестокостью на процессах 30-х годов. Из досье следовало, что Вышинский после Февральской революции 1917-го был назначен комиссаром милиции Якиманского района и тогда же подписал «распоряжение о неукоснительном выполнении на вверенной ему территории приказа Временного правительства о розыске, аресте и предании суду как немецкого шпиона В.И. Ленина». Кубаткин передал опасную папку Ежову, а тот – Сталину. Однако Вышинский в результате не пострадал, а стал членом ЦК ВКП (б) и ярым сторонником вождя народов, который, как видно, использовал найденный Кубаткиным компромат для того, чтобы надёжно держать послушного ему прокурора на крючке.
В годы массовых репрессий начальники в органах менялись стремительно. Вскоре Кубаткин стал генералом, главой Московского Управления НКВД его назначили, когда ему было всего 32 года. В наследство новому начальнику досталась масса незавершённых дел, возбуждённых, главным образом, по признакам печально известной 58-й статьи УКРСФСР. Причём доказательства вины подсудимых ограничивались, как правило, их собственными признаниями, полученными в результате применения пыток. Рассмотрев часть этих дел, Кубаткин быстро разобрался, что они заведены без достаточных на то оснований. По более чем 100 делам, открытым по 58-й статье, он вынес заключение об их прекращении, и все арестованные были отпущены на свободу. Однако в наркомате Кубаткину сделали внушение за увлечение «либеральной линией» и «лёгкий подход» к пересмотру дел.
В августе 1941-го Пётр Николаевич назначается начальником Управления госбезопасности Ленинграда и Ленинградской области. На этом посту он находился до 1946 года.
Против шпионов
Во время блокады Ленинграда Пётр Кубаткин развернул ожесточённое преследование вражеской агентуры. Борьба с ней в Ленинграде началась ещё до войны. Так, в 1936 году ленинградское управление НКВД успешно пресекло деятельность германских разведчиков Шица и Демеша, работавших под прикрытием в качестве инженеров-специалистов. Резидентура немецкой разведки находилась в торговом представительстве «Зингер» и располагалась в здании знаменитого «Дома книги» на Невском проспекте.
Но основная деятельность управления была связана с ходом военных действий. На оккупированной врагом территории были сформированы около 40 партизанских отрядов и 42 разведывательно-диверсионные группы, непрерывно наносившие удары по войскам противника. Большую опасность представляли подрывные центры абвера и СД, штаб-квартиры которых располагались по соседству с Ленинградом – в Пскове и Новгороде. В Пскове в ноябре 43-го года немцы в числе других диверсантов усиленно готовили террориста Таврина-Шило, который должен был осуществить покушение на Сталина. Первые сведения о готовившемся теракте и наводке на самого Таврина-Шило удалось получить через агентуру ленинградского управления НКВД, действовавшую в Пскове. Благодаря этому террориста обезвредили.
В мае 1942 года Кубаткин заявил, что в Ленинграде «разоблачены и арестованы сотни шпионов, провокаторов, диверсантов, распространителей пораженческих слухов». Была также организована беспощадная борьба с уголовниками, мародёрами и людоедами. Личным приказом главы управления НКВД все грабители и каннибалы сразу же ставились к стенке без суда и следствия.
По указанию Кубаткина в оккупированные районы области направляли хорошо подготовленных агентов для внедрения в органы абвера и СД. В результате эффективность работы резко повысилась. Сведения о предполагаемых забросках в Ленинград вражеской агентуры, пунктах перехода ею линии фронта чекисты стали получать заблаговременно. Группа «Абверкоманда-104», согласно архивным документам, только в период с октября 1942-го по сентябрь 1943 года отправила в тыл Красной армии 150 групп шпионов и диверсантов, численностью от трёх до десяти человек каждая. С помощью агентуры, внедрённой в разведывательную сеть абвера и СД, Ленинградскому управлению удалось раскрыть и обезвредить её лазутчиков.
Информационная «игра»
Петра Николаевича недаром называют одним из самых талантливых контрразведчиков времён Отечественной войны. В годы блокады он сумел организовать успешную информационную операцию и в результате обмануть разведки двух стран. Заранее засланные в школы абвера агенты доводили до сведения немцев, что в Ленинграде царит паника, войск для защиты города не хватает и т.п. Кроме того, по личному распоряжению Кубаткина было организовано несколько «побегов» немецких агентов. Добравшись до своих, они утверждали, что в Ленинграде даже в спецорганах разброд и они не готовы защищать город. Немцы поверили, и информация о том, что Ленинград вот-вот падёт, была доведена до Гитлера.
А вот с финнами шла другая «игра». Их разведка постоянно получала сведения о том, что город русские будут защищать отчаянно. Это грозило большими потерями. Потому Маннергейм и не поспешил в сентябре 1941 года, как того добивались немцы, штурмовать Карельский перешеек. Впрочем, многие подробности той операции до сих пор остаются секретными.
Голодающие чекисты
Сегодня некоторые утверждают, что чекисты в блокадном Ленинграде отнюдь не голодали, имея особые пайки. А вот что удалось прочесть в архиве ФСБ в одном из донесений Кубаткина в Москву:
«Во время патрулирования Петроградской стороны Ленинграда патруль 8-го батальона *** полка НКВД задержал двоих мужчин, которые несли с собой три сумки. При досмотре выяснилось, что в сумках буханки свежеиспечённого хлеба. Сумки были переданы младшему сержанту Тимошину, который был отправлен в ближайший пункт общественного порядка. Там он должен был поставить в известность следственные органы о факте хищения продуктов и предоставить в качестве доказательства изъятые сумки. Тимошин пришёл в отделение милиции, доложил о задержании, отдал сумки с хлебом, после чего потерял сознание от голодного обморока. Считаю необходимым представить младшего сержанта Тимошина к очередному званию и наградить орденом Красного Знамени за проявленное мужество».
За «недоносительство» – расстрел
В 1946 году Кубаткин был переведён в Москву и по предложению Сталина назначен главой 1-го Главного управления (разведка) МГБ СССР. Министр госбезобасности В. Абакумов почувствовал в Кубаткине серьёзного конкурента и поспешил избавиться от него. Пётр Николаевич подал рапорт и ушёл с новой должности в кадровый резерв. Спустя три года он был уволен из МГБ с формулировкой «За невозможностью дальнейшего использования». Кубаткина обвинили в том, что в период работы в Ленинграде он уничтожил материалы, свидетельствующие о якобы шпионаже секретаря горкома ВКП (б) Я.Ф. Капустина в пользу Великобритании. Эти сведения были предоставлены предшественником Кубаткина, Серго Гоглидзе, А. Жданову. Последний, ознакомившись с материалами, назвал их вымыслом.
В отличие от большинства жертв репрессий по «ленинградскому делу» Кубаткин, как его ни мучили, так и не признал предъявленных ему обвинений. Следствие по делу длилось больше года, продлевалось 15 раз (!). Осенью 1950-го его приговорили к 20 годам лишения свободы за «преступное бездействие… выразившееся в недоносительстве». Но Абакумов решил в живых его не оставлять. Дело пересмотрели всего за один день. 27 октября 1950 года Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила бывшего начальника московского и ленинградского НКВД к высшей мере наказания, приговор был приведён в исполнение немедленно.
Были осуждены также его жена Ксения и сын Виктор, студент. В ссылку направили 80-летнюю мать Кубаткина и его сестру. 26 мая 1954 года Кубаткин был реабилитирован как невиновный. Похоронен он в общей могиле на кладбище Донского монастыря в Москве.