Вот так бывает: живёшь на белом свете, топчешь землю, а красоты вокруг не замечаешь. Заметишь, только когда она исчезнет. Взять, например, такую привычную ещё в недавнем прошлом деталь пейзажа, как наличники на окнах подмосковных деревенских изб. В юности я наблюдала, как иностранцы вываливаются из своих шикарных автобусов, цокают языками и щёлкают фотоаппаратами, чтобы запечатлеть на память немыслимую в их краях экзотику. И усмехалась: что это они наши развалюхи снимают? Удобства во дворе, людям жить – одно мучение. Снести бы их да построить новёхонькие многоэтажки.
Но вот явился XXI век и наступил на деревню своим кованым сапогом высоких технологий. Размножились одинаковые, как с конвейера сошедшие, коттеджи и вытеснили избушки на курьих ножках. Поневоле взгрустнётся, когда увидишь покосившуюся деревянную стену с остатками резьбы. Ведь никто сегодня не знает, чему эти наличники служили.
Не только из праздности помещали люди на окна замысловатые завитушки и ромбики. Каждый знак был символом в особом языке оберегов, пришедшем из дохристианских времён. Тут и волны (видимо, от засухи), и вспаханные поля, обозначенные ромбами, львы и змеи с русалками. Но в наши дни этот язык становится мёртвым, как древняя латынь. Считается: дом нынче должен строиться по европейской моде – с башенками и флюгерами!
А в этом году гостила я в селе Пустынь Нижегородской области. Село большое, не бедное, в нём аж целых пять магазинов. Обходя их, сельчане важно говорят: «Делаем шопинг». Живут здесь старообрядцы, люди работящие, патриархальные: хоть у многих и иномарки в гаражах, а всё равно не разучились с каждым незнакомцем на улице здороваться. У всех семей своё большое хозяйство, скотина да огороды, у некоторых даже виноград посажен, в нынешнее африканское лето он дал неплохой урожай.
Что мне больше всего приглянулось в Пустыни, так это те самые наличники – пёстрые, нарядные, обрамляющие окна многоступенчатыми виньетками. Будто редкие, почти исчезнувшие растения, занесённые в Красную книгу и вдруг встреченные в обыкновенном лесу! И домики тут тоже удивительные, самых ярких расцветок, кроме привычных зелёных и голубых попадаются оранжевые и лиловые. А если крестьянин зажиточный, то дом он ставит из красного кирпича, а на окно всё равно деревянный наличник приколотит – в память о старинных традициях, об ушедших предках. Да и просто ради того, чтобы прохожие порадовались. Ведь слово «наличник» означает «то, что на лице», то есть на фасаде. А фасад дома очень многое может рассказать о своём хозяине!
Увы, в нынешние времена иностранцы за красивыми видами в глубинку не ездят. Всё больше снимают лица спившихся забулдыг, скудные непаханые поля, жалкое жильё, напоминающее собачью конуру. Видела я все эти снимки на выставках, и щемило сердце от стыда. Но в Пустыни всё не так. Пьющего человека тут редко увидишь, поскольку жителям некогда коротать время за бутылкой.
Лишь однажды был такой случай. К нам, отдыхавшим в том селе (было это в начале лета, до пожаров), приехала погостить подруга с сыном на шикарном БМВ. Сели мы все в машину и поехали купаться на озеро. И по дороге захотелось мне, как тем заезжим иностранцам, сфотографировать несколько пустынских домиков. Выхожу, а около ворот два мужичка неспешно беседуют, потягивая домашнее вино. Оба замолчали и недоверчиво уставились на даму в шляпе и с фотоаппаратом, вылезающую из иномарки. Что это, мол, заезжей фифе тут понадобилось?
– Дяденьки, – говорю, – а вы мне разрешите ваши окошки сфотографировать?
Те заулыбались, довольные, что кто-то заинтересовался местным колоритом. Услыхав, что я москвичка, засмеялись и говорят:
– Вы там, в Москве, конечно, лучше нас живёте материально, зато мы добром богаче…
Думала-думала я над той загадочной фразой… И уж потом, когда начались в тех местах лесные пожары, я поняла, что слово «добро» здесь понимают как «доброту».
Мне потом рассказывали, как всем миром вместе с хозяевами-погорельцами здесь спасали кошку с недельными котятами. Даже марлевую повязку ей сделали, чтобы не задохнулась от дыма!
, село ПУСТЫНЬ Нижегородской области