Меня мама родила в голодный тридцать третий год. В отличие от красавицы сестры я была слабая и такая маленькая, что в роддоме маме сказали: «Жить не будет, очень маленький вес». Когда отец пришёл забирать нас с мамой из роддома и взял на руки новорождённую, мама застеснялась и заплакала. И стали они вдвоём выхаживать своего неудачного ребёнка, укладывая его на тёплую грелку и с болью в сердце прислушиваясь к его дыханию и плачу. Плач и стон прекратились после того, как меня крестили. Крестили в храме на Сенной площади.
Мама любила рассказывать и о крестинах, и о «чуде» после крестин. «И плакать перестала, и от груди не оторвёшь. Хорошо, что молока-то у меня много было. Я ведь и Ксениного Кольку вскормила. Он – у одной груди, ты – у другой. Всё равно отцеживать приходилось». Всей природой своей, всей крестьянской породой Нюра была создана для того, чтобы рожать, кормить, пестовать. «Я когда через полгода в детскую консультацию тебя принесла, то врач сказал: «Вам, мамаша, премию надо выдать за ребёнка, ведь такой был маленький вес». Ребёнка, за которого кто-то должен выдать премию моей маме, но так никто и не выдал, понесли фотографировать. Мама сама сшила рубашечку с кружевами и лентами вместо лямочек, усадила своё чадо, дала в руки грушу вместо игрушки и громко сказала: «Теперь фотографируйте!»
Как мучительно и как долго она умирала! Она протягивала мне навстречу свои худенькие руки с тонкими пальцами, держала мою руку и говорила, прощаясь, каждый раз со мной: «Ложись с молитовкой и вставай с молитовкой». Это было её завещание, то главное, что она вынесла и поняла за свою девяностодвухлетнюю жизнь.
Свою маму, её манеру говорить, петь, её открытость, доверчивость и самоотречённость я сыграла в «Трёх тополях на Плющихе». Премьера фильма состоялась в Москве, и шёл фильм сначала в Москве. Маме очень хотелось его посмотреть, и она приехала из Ленинграда. Страдая от неловкости, от чужих взглядов, от своей неуместности в кинотеатре «Москва», когда идёт фильм с моим участием, я стояла в фойе рядом с мамой. Вокруг теснились люди, тянули руку с разноцветными билетиками, чтобы я поставила на этих билетиках автограф, говорили добрые слова. Мама улыбалась всем и говорила: «Большое вам спасибо».
Мама не узнала себя в фильме, она вместе со всеми следила за сюжетом и не искала прототипов в образе своей тёзки.
Татьяна ДОРОНИНА, народная артистка СССР, художественный руководитель МХАТ им. Горького