Предания Ветхого Иордана и «Крещенская неделя» в «Новой опере»
Вот как представить себе христианскую оперу? Да почти невозможно!
Понятно, когда речь заходит о церковном пении. Тут и Роман Сладкопевец вспомнится, и Иоанн Кукузель. Дальше нас повлекут за собой имена Чеснокова и Бортнянского, затем Чайковского и Рахманинова. Что говорить, в русской музыке «духовный жанр» присутствует богато. Но и это не всё. Важно, что к всенощным и литургиям обращались композиторы светские, создавая произведения мирского характера, способные звучать в концертах, а не только исполняться на клиросе. Да, у нас есть опыт «внецерковной духовности». Ибо не всё в православной культуре носит обязательно и принудительно храмовый характер. Знаменитый Домострой говорит о семье как о «малой церкви», так почему не сказать об опере как о продолжении этой «церкви»? Ведь на концерты мы ходим семьёй и ожидаем от музыки чувств возвышающих, а не толкающих к беснованию. К тому же нам порой необходимо, чтобы о Боге говорили на языке наших немощей. Вечных и поэтому всегда современных.
Да, нам хочется слушать музыку большой созидательной мощи, духоподъёмную. От Распева Григорианского до Кшиштофа Пендерецкого.
И?
И вот ежегодно мы ждём «Крещенскую неделю» в «Новой опере». Мы знаем: нам с гарантией предложат качественную пищу, напомнят о Хлебе Жизни, Который есть Сам Христос. При этом «Новая» пройдёт тем «царским путём», о котором говорят христианские мистики. То есть не уклонится театр «ни шуйно, ни десно» от заданного курса. В рамках европейской культуры напомнит нам о христианском основании нашей великой цивилизации, по страстям лишь распавшейся на Византию–Русь (до сих пор известную как Третий Рим) и Европу Варваров (некогда известную как Великая Римская Империя Германской Нации).
Итак, мы в опере. Чего ждём? Пожалуй, не сразу мы вспомним работу (а именно так звучит точный перевод слова «опера»), основанную на идее Христа. Ближе всего к христианству окажется «Лоэнгрин» Рихарда Вагнера, но к христианству оккультному, не ортодоксальному. И мы с удовольствием послушаем Вагнера в «Новой опере», благо музыка великая, а исполнение достойное. Но в другой раз. Ибо «Крещенской неделей» театр предложит нам неожиданный, но, как окажется, закономерный репертуар.
Год 2012-й. Важнейшие точки зимнего фестиваля «Новой» суть опера «Таис» Жюля Массне, кантата «Христос» Отторино Респиги, опера «Ломбардцы в Первом крестовом походе» Джузеппе Верди. Плюс любимая народом «Травиата», пронизанная христианским милосердием к падшим, и мощная русская «Хованщина» Модеста Мусоргского.
«Ломбардцы», «Таис» и «Хованщина» в концертном исполнении – звучат оперы редко, в Москве их не слышали давно. Мода отстранила их от публики, но, как показал опыт нынешней «Крещенской недели», напрасно.
Про «Хованщину» говорить не будем. Её присутствие в программе безупречно: всё русское свято и любимо Христом. А вот как быть с «Таис»?
Музыкальные достоинства сочинения несомненны для того, кто любит французскую оперу. То есть там много серьёзной и глубокой музыки, но мало «мотивчиков». Новый главный дирижёр театра Ян Латам-Кёниг прекрасно исполнил музыкальный текст. Маэстро, будучи англичанином, удивительно резонирует с колебаниями русской души. Даже своё первое выступление перед труппой он прочёл пусть по конспекту, но по-нашему! С акцентом невероятным; видимо, без совершенного понимания слов; но с совершенным пониманием важности именно такого, русскоязычного, исполнения своей «тронной» речи.
В общем, музыкант, до такой степени чуткий к вопросам этики, способен даже самому необычному в своей банальности придать градус эстетики.
«Таис»… Опера о падшей женщине, нашедшей себя во Христе. Раннее египетское монашество, время неистового горения как самой веры, так и страстей и сомнений. Ничего не утаивает автор либретто: ни слабостей людских и их сомнений в вере, ни той силы, которая в этой слабости проявляется. Нет, не есть «Таис» опера с сомнительным содержанием. Пусть герой её впадает в финале в прелесть – героиня возносится к Господу. Что говорите? Место ли блуднице в Церкви? Посетите Великим постом Стояние Марии Египетской, тогда у вас отпадут все вопросы! Наша Церковь парадоксальна: она либо для простых умов, либо для умов изощрённых. И в обоих случаях – для умов высоких и яростных, хоть в дерзновении, хоть в смирении.
Короче, «Таис» в концертной версии – удача театра. А исполнительница заглавной роли Соня Йончева невероятно красива! Да, наши нашлись бы не хуже, но здесь та же «лингвистическая симпатия», что и в случае англичанина-дирижёра. Болгарская дива напомнила тем, кто знал, но забыл, что у русских и болгар – единый богослужебный язык, что мы – православные, что наша ойкумена не менее значима, нежели католическая.
Ко временам неразделённой Церкви относит нас опера Верди про ломбардцев. С виду она про любовь, измены, убийства, в общем, мелодрама дурного вкуса. Но! Снисходительно к её содержанию отнесётся лишь тот, кто никогда не переживал неудачу Крестовых походов как личную трагедию, а религиозное ренегатство считает допустимой практикой. Опять страсти, опять метания! Да, можно было бы не счесть оперу достойной «Крещенской недели», когда бы не её музыкальность, когда бы не удивительная возможность блеснуть в роли Джизельды, партии невероятно напряжённой, большой и сложной, бесконечно почитаемой нами Татьяне Печниковой.
Исполнение обеих опер стало событием на московской сцене, но.
Центром «Крещенской недели» всё же нужно считать кантату «Христос». Которая, если употребить простые слова, есть музыкальное Евангелие, краткое жизнеописание Христа в словах и пространное, достигающее при этом невероятных чувственных глубин в музыке.
Музыка Респиги более всего торжественна.
Она не сентиментально-трагична, когда речь идёт о предательстве и страстях.
Она не крикливо-демонстрационна, когда речь идёт о Воскресении.
Она – тоже тот «царский путь» светской музыки в духовной сфере, о котором мы говорили вначале. В этом смысле соразмерность эмоциональных частей кантаты, соразмерность вызываемого ею священного безмолвия Тайнам Распятия и Воскресения оказывается как нельзя более соответствующей всему строю «Крещенской недели».
Нам дали вспомнить всё. Самое главное в нашей личной жизни, в жизни нашего народа, в жизни самой белой цивилизации.
Мы пережили основные пункты нашей Священной истории, нашей истории светской. Мы стремились захватить Иерусалим вместе с ломбардцами, не замечая, что он под боком, а Эдемский сад – в душе, когда звучит музыка.
Ну не Небесный ли Иерусалим этот сад Эрмитаж в Крещение?