, МУРМАНСК
ТЕЛЁНОК 
О, как мычит телёнок белолобый!..
П. Васильев
…Мычит, как будто просит: «Пожалей!»
Обиженно мычит, вот-вот заплачет,
И хочется жалеть и быть добрей
Тому, кто слышал этот плач телячий.
И радости счастливым холодком
Тончайший нерв задет, и сладко стонет,
Когда телок шершавым языком
Выпрашивает ласку у ладоней.
О, счастье – подарить тепло руки,
Большую грусть раскосых глаз утешить!
Я от телячьих нежностей таких
Сегодня сам, как ты, телёнок, нежен.
Ты видишь, подбородок мой дрожит
И вверх ползут растроганные брови.
О, сколько лет я жил чужую жизнь,
Поверя в то, что к добрым мир суровей!
Чего боялся я? Родных полей?
Скотины этой нежного касанья?
Прости, телёнок, ты меня добрей.
Понять вину – нет горше наказанья.
Поклон – траве! И древу, и кусту!
Теперь я просветлённым сердцем вызнал,
Что называл я жизнью суету,
Пренебрегая настоящей жизнью.
Мычи, телёнок! Города вдали
Скрипят вратами будущего века...
Но, не любя скотины и земли,
Там полюбить не смогут Человека.
НА КУХНЕ
Ласковый рай квартирный,
Милый семейный быт.
Ложка по стойке «смирно»
В тёщиных щах стоит.
Где-то в просторе комнат
Дочки мои поют,
Там из клубка покоя
Вяжет жена уют.
Годы неслись не мимо.
Мало ли счастья в том,
Что на земле любимой
Есть и любовь и дом?!
Разубеждать – напрасно.
Жизнь удалась моя.
Два человечьих счастья –
Родина и семья.
***
Прощай, листва. Прощайте, птицы.
Оплакан скорбный ваш отлёт.
Душа к высокому стремится,
Туда, откуда снег идёт.
Я слышу неземное пенье.
Туда, туда наш путь лежит.
Земля – снегов успокоенье,
А небеса – земля души.
Не проклиная мир нелепый,
Увязший в безнадёжной мгле,
Поэты выпадают в небо,
Когда им тяжко на земле.
И вечный сон гнетёт ресницы,
И вечный хор поёт: «Прощай»...
Душа к высокому стремится,
Куда-то выше, чем печаль.
БЕЛОМОРЬЕ
Виталию Семёновичу Маслову
1
О, как премудра вязь Господних дум!
Как сеть Любви крепка – из нитей Горя.
Я пойман. Я отсюда не уйду.
Темно моей душе без Беломорья.
Я от солёных брызг не огрубел,
Не разлюбил дубящий кожу ветер.
Над Белым морем свет всё лето бел.
Какое счастье – жить на БЕЛОМ свете!
Зовёт заря прозрачную луну,
Повечеревший день к закату клонится.
Протоптана тропинка в тишину
Мозолистой пятой босого солнца.
И столько света – в каждом бугорке
Живой волны – пологой, но упругой!
И томные тюлени на корге
Лежат, лаская ластами друг друга.
Амбар... Изба... Собака у крыльца...
В большом чану – треска, в тазу – селёдка.
На привязи, как блудная овца,
Пасётся в зеленях волнистых лодка.
В избе, на лавке, – ребятня – рядком,
На тёплой русской печке – дед суровый.
Хозяйку за вечерним молоком
Зовёт большая добрая корова...
Какое счастье!
Вот оно и есть:
Любить своей край –
прекрасный, щедрый, вольный.
Родиться здесь и жить достойно здесь,
Здесь умереть и в землю лечь достойно.
Не можешь так – тогда с природой в лад
Плыви в моря, ищи иного счастья.
Но возвращайся – сёмгою – назад.
Сдирая кожу, мясо – возвращайся!..
2
...И я хотел вернуться. Но куда?
Я долго шёл следами жизни прежней...
О, море! Почему твоя вода
Не отражает счастья сёл прибрежных?
Я шёл, искал и, находя, – скорбел.
Ветвилось горе на прибрежных взгорьях...
И видел я, что свет уже не бел,
Бесцветный свет, объявший Беломорье.
Я шёл... Никто не узнавал меня,
Иссякший мир не наполняли дети.
И лодки рассыхались на камнях...
И вешала забыли тяжесть сети...
Спросить... О чём? Сказать... А что сказать,
Когда нас всех одна болезнь изгрызла...
Мне стыдно людям заглянуть в глаза.
Мне страшно в окна вглядываться избам –
Из них предсмертным оком смотрит ночь...
О, как черна тоска избёнок тощих!
Забыв (навек?) свою былую мощь,
Поморских сёл гниют святые мощи.
Беда! Беда! Беда! Беда! Беда!
Всё рухнуло... По замыслу? Иль сдуру?
А иностранцев всё везут сюда,
К «обломкам экзотической культуры».
...Пусть говорят: «Былого не вернёшь».
Люблю и помню – сладким сновиденьем.
И сны мои реальнее, чем ложь,
О том, что можно всё купить за деньги.
Родные виды... Мудрый добрый быт...
И крестный сон столетий на могилах...
Ни за какие деньги не купить
Того, что люди разлюбить не в силах.
***
Две женщины сквозь жизнь мою друг другу
В глаза глядят.
Два пламени во мне, свиваясь в муку,
Рождают ад.
Сжигаю две любви в одной судьбе я,
Как больно жить!
Любил, люблю и буду их обеих
По гроб любить.
Проходит жизнь. Не оплачу долгов я,
Не хватит дней.
Да, это наша общая Голгофа,
Но мне – больней.
Захлёстывает, встречно всё гонимей,
Вражды волна.
И ненависть, кричащая меж ними, –
Моя вина.
О Господи! Мучения на части
Разъедини!
И пусть при этом стану я несчастней,
Но не они.
По мудрости Твоей, а это значит –
И по Добру.
Пускай простят, обнимутся, заплачут...
А я – умру.